Овчарка спокойно шла рядом со Шпитом, но, когда тропинка вывела к ограде усадьбы Отара, вновь принялась лаять. Старый грузин, держа в руках винтовку с инкрустированным прикладом, уже ждал пришельцев на крыльце.
– Тихо! – бросил он овчарке.
Собака сразу же умолкла, легла и принялась бить себя по бокам хвостом.
Шпита Отар узнал сразу, но, как всякой горец, не спешил начинать разговор, терпеливо ждал.
– У меня язык не поворачивается сказать “добрый вечер”, – произнес Дорогин.
– Уже не вечер, скорее утро, – проговорил Отар.
– Вы – Отар? Старик кивнул.
– Этот человек бандит, – сказал Муму, – он убил вашего брата Тосо, по его вине погиб и Давид.
Ни один мускул не дрогнул на морщинистом лице Отара.
– Я чувствовал, – сказал он, – что с Давидом не все ладно, ну а Тосо? За что погиб он?
Шпит стоял, глядя себе под ноги. Отар поднял голову.
– А ты кто такой?
– Человек, у которого убили друга. И ваш брат Давид был вместе с убийцами. Отар облизнул пересохшие губы.
– Зачем ты привел его сюда?
– Он теперь в ваших руках. Можете сделать с ним что угодно.
Небо уже было слегка тронуто светом восходящего солнца.
– Он и его приятели убили не одного человека.
– Ты приходил с ними? Со своими приятелями? – спросил Отар Шпита.
Тот промолчал. За него ответил Дорогин:
– Наверное. Он сейчас пьян. Тогда они что-то оставили в вашем доме.
– Я знаю. Пошли, – предложил старый грузин.
Он шел спокойно, как всегда. Ничто не могло выбить его из колеи. Все свои эмоции старик прятал за маской безразличия. Скрипнула дверь погреба. Отар чиркнул спичкой, зажег керосиновую лампу. Неяркий свет заполнил небольшое помещение.
– Вот, – указал он стволом винтовки на жесткий брезент, прикрывавший мешки с долларами.
Дорогин разогнул проволоку, отбросил брезентовый полог. Банковские мешки. Один из них прогоревший. Тугие пачки долларов.
– Они и погубили Давида, – вздохнул Отар, – я знал, но не мог остановить его.
– Ты можешь делать с ним все, что хочешь, – перешел на “ты” Дорогин, поняв, что Отару все равно, как к нему обращаются, лишь бы в голосе звучало уважение к его годам.
– Можешь забрать мешки, – сказал Отар, – деньги мне ни к чему.
– Это фальшивые доллары.
– Не знаю, – пожал плечами Отар, – мне все равно. Деньги меня не интересуют.
– Подержи-ка его на прицеле, – попросил Сергей.
Отар навел винтовку на Шпита. Маленький ключик открыл наручники. Сергей заставил бандита вытянуть руки, сковал их наручниками уже за толстой грабовой стойкой, повернув Шпита спиной к ней.
– Посидишь возле своих денег. Может, сам сдохнешь, если повезет.
Шпит с ненавистью глянул на Дорогина.
– И тебе долго не жить…
– Посмотрим, многие мне говорили такое. Сергей опустил брезент и вышел на улицу вместе с Старом.
– Ты точно знаешь насчет моих братьев? – спросил грузин.
– Тосо я видел мертвым, а про Давида слышал… О его гибели весь Сочи говорит.
Пожилой мужчина тяжело вздохнул, оперся о винтовку.
– Что делать думаешь?
– Этого мерзавца зовут Шпит. Он убийца, это так, но основную игру затеял не он. Он тоже, можно сказать, жертва.
Отар, не привыкший к длинным пространным рассуждениям, поморщился.
– Есть люди, которые затеяли игру, – пояснил Муму, – не будь их, не было бы фальшивых долларов, не лилась бы кровь. Шпит – мелкая рыбешка по сравнению с ними.
– Ты не возьмешь денег, даже если они фальшивые? – удивился Отар.
– Нет, – покачал головой Муму, – я уничтожу всех, из-за кого погибли твои братья.
– Давид тоже был с убийцами, – напомнил Отар, – и, останься он жив, ты бы посчитался с ним.
Дорогин в упор посмотрел на Отара.
– Знай ты заранее, что задумал твой младший брат, думаю… – и взгляд Дорогина скользнул на винтовку.
– Не знаю, – мотнул головой старик, – не хочу думать об этом.
– Но мне ты веришь? – спросил Дорогин.
– Я доверяю тебе, – ответил Отар.
– Тогда не удивляйся тому, что я сделаю.
– Нет, так не пойдет, – Отар взял Дорогина за руку, – я должен знать, что ты задумал.
– Хорошо, но тебе придется ждать. Не знаю сколько: день, два. Возможно, это произойдет уже сегодняшним вечером.
– Скажи, что ты решил? Дорогин оглянулся на закрытую дверь подвала и наклонился к уху старика…
Муму шептал недолго. Отар кивал.
– Ты сильно рискуешь, – выслушав Дорогина, ответил он.
– Мне не привыкать. Пошли к машине. Тебе будет спокойнее, если этот мерзавец будет пока беспробудно пьян.
– Я не спущу с него глаз.
– Все равно, пойдем.
Дорогин и Отар спускались тропинкой к машине.
– Шпит заставил твоего брата, Тосо, выпить водку и пьяного утопил в море.
– Тосо тоже виноват в этом? – тихо спросил Отар.
– Насколько я понимаю, нет. Он лишь плохо хранил чужие тайны.
– Тосо – мирный человек.
Мужчины остановились у машины. Дорогин отдал Отару одну целую, другую недопитую бутылки “Абсолюта”, сел за руль.
– Тебе далеко?
– В Гудауту. Смотри, удержись от искушения прикончить Шпита сразу.
– Легкая смерть не для него. Возвращайся скорей, и удачи тебе.
Старик помахал рукой вслед удаляющейся машине. Он долго стоял, задумавшись, опершись на длинную винтовку. Овчарка терпеливо ждала, когда ее хозяин вернется в дом.
– Давид… – беззвучно проговорил старик. – Как ты мог.., надо было мне поговорить с тобой по-другому. Запер бы тебя в подвале. Посидел бы неделю, одумался. С убийцами связался, с бандитами…
Он тяжело поднялся в гору.
Уже протрезвевший Шпит заерзал, когда услышал шаги возле самой двери. Он затравленно озирался, сучил ногами, пытаясь подняться с земли. Утренний свет ударил ему в глаза. Бандит увидел силуэт вооруженного винтовкой Отара в дверном проеме и понял: бесполезно предлагать деньги за свою жизнь и свободу. Этого человека ничем не проймешь. В жизни ему уже ничего не надо. И все же Шпит проговорил:
– Тебе нет смысла меня убивать. Не я убил твоих братьев.
