– Я, Грэхем, клянусь больше никогда не покидать тебя, моя любимая Джейн. Ни за что. – Он крепко ее обнимает. – Ни в коем случае.
– Хватит! – раздраженно кричит Элвис. – Слушайте, так больше нельзя. В конце концов, вы за это не платили!
– А я клянусь доверять тебе, – дрожащим голосом отвечает мама, глядя папе в глаза. – И неважно, за что ты получаешь Большой Бонус – я все равно тобой горжусь.
– Больше никаких клятв! – орет Элвис, но тут, ехидно ухмыляясь, встает Дэнни.
– Еще я остался. Элинор, клянусь сотворить вам умопомрачительный гардероб – если вы наденете мой наряд на бал Института костюма.
– Властью, дарованной мне… – начинает Элвис, однако его опять перебивают.
– Можно очки? – Минни дергает его за штанину и тычет в большие зеркальные стекла, протягивая взамен белые очки Дженис. – Меняться? Мо-ожно!
– Святые угодники! – взрывается Элвис. – Властью, дарованной мне этой часовней, объявляю все ваши клятвы действительными! Вы друг друга стоите. Все вы. Потому что других таких чокнутых еще надо поискать. Уху-ху!
Восемнадцать
Ладно, даже если ничего не получится, наряды у нас – закачаешься.
Папу, Люка и Таркина одели в костюмы с широким галстуком и блестящей рубашкой лилового или бежевого цвета. Люк в ужасе взглянул на себя в зеркало и пробормотал: «Я похож на гангстера». Честное слово, как будто он не смотрел «Одиннадцать друзей Оушена»!
Сьюз и Элинор сегодня выглядят очень гламурно. Элинор, например, одета по высшему разряду, потому что ей отведена роль Главного Игрока. Сьюз – в буклированном платье с жемчугом, она у нас Титулованная Дворянка. (Вообще-то Дворянкой она быть не хотела, а хотела роль малыша Йена; тогда Сьюз крутила бы сальто и лазила бы по стенам. Но я сказала, что среди «друзей Бекки» никакого Йена не будет.)
Сам Дэнни – в джинсах и рваной футболке, как обычно, потому что играет самого себя. А мама, Дженис и я – в разной униформе «Выставочного центра Лас-Вегаса», где должно разыграться основное действие.
Униформу тоже достал Дэнни. (Ума ни приложу, как ему удалось. Он сослался на некие «связи».) На мне приталенное платье горничной с бейджиком «Мэриголд Шпитц». На Дженис – черное платье с белым фартуком. Даже не пойму, кто она такая… Может, официантка? А мама – в строгом костюме-двойке, она скорее всего менеджер или консьерж.
Самое главное, залы для совещаний нам выделили как раз такие, как я хотела – две смежных комнаты с большими дверями. Я прозвала их «Бен» и «Джерри».
[3]
И двери между ними хорошенько закрыла. Пока что.
– Отлично. – Я в сотый раз обозреваю свою команду. – Все помнят, что надо делать?
В голове играет саундтрек «Одиннадцати друзей Оушена», потому что прошлым вечером мы смотрели фильм, чтобы настроиться на нужный лад. А еще играли в карты, пили пиво и постоянно спрашивали друг у друга: «Ты в деле?»
– Кексы готовы? – интересуется Сьюз, и я достаю из шкафа коробку. В ней на тарелке лежат десять кексов, и мы долго их рассматриваем.
– Десяти хватит? – спрашиваю я.
Сьюз молчит, но немного хмурится.
– Еще возьмем. Думаешь, нужно? – уточняю я.
Она по-прежнему не отвечает. Я знаю, что происходит. Она – Брэд Питт, а я – Джордж Клуни.
– Один добавим, – говорю невозмутимо, водружаю одиннадцатый кекс на тарелку и отряхиваю руки. – Готово.
– Кори прибыл, – заявляет вдруг Люк, глядя в телефон, и живот у меня сводит от страха.
Господи. Он здесь. Началось.
На мгновение меня захлестывает паника. Мы что, всерьез это затеяли?
По крайней мере, Минни в полной безопасности спит в гостиничном номере под присмотром Джуди (той самой няни, которую мы захватили из Седоны. Это Люк придумал. Он гений!).
– Синди будет через десять минут, – докладывает Дэнни, тоже сверяясь с телефоном. – Ну что, приступим? Удачи всем!
Ладони дико взмокли, сердце ходит ходуном. Хочется сбежать куда подальше и забыть про этот дурацкий план. Но все смотрят на меня в ожидании инструкций. «Это твоя затея, Бекки», – строго напоминаю себе. Отступать некуда. И хотя я в ужасе, все равно испытываю возбуждение.
– Так, – бодро говорю я. – Начинаем. Папа, пока не высовывайся. Люк, спустись в фойе, перехвати Кори.
Люк кивает, целует меня в щеку, шепнув на ухо «Умничка!», и выходит из комнаты.
– Тарки и Элинор, вам в «Бена», – распоряжаюсь я. – Дэнни, не обрывай связь с Синди. Улла и Сьюз – в «Джерри»; вы знаете, что делать. Мама и Дженис… – Я гляжу на них. – Нам надо спрятаться.
Я беру тарелку с кексами, оглядываю комнату и высовываю голову за дверь. Это самый сложный этап плана – мне надо ждать. А ждать я никогда не умела. Как бы не лопнуть от накала чувств?
– У меня есть судоку скоротать время, – услужливо предлагает Дженис, когда мы втроем втискиваемся в крохотную комнатушку, которую я заприметила чуть раньше. – А еще я закачала на планшет несколько фильмов. Давайте посмотрим «Звуки музыки»?
Иногда я готова ее расцеловать!
* * *
Через двадцать минут я, забыв про фильм, пританцовываю от нетерпения. Что там происходит? Ну что, что, что?! Наконец отведенное время истекает, и я выскакиваю из подсобки с ведерком чистящих средств, которые мы купили в ближайшем магазине.
Я стучу в дверь «Джерри» и, услышав голос Дэнни «Входите», прошмыгиваю внутрь, низко опуская голову.
Вряд ли Синди меня узнает: мы виделись всего ничего, а форма горничной – это лучший камуфляж, однако я все равно прячу лицо. Краем глаза вижу, что Синди сидит на низком стуле возле окна, а Сьюз, Дэнни и Улла толпятся вокруг нее. На журнальном столике стоит шампанское, по полу разбросаны коробки с логотипом «Дэнни Ковитц».
Сьюз тоже не разоблачили. Впрочем, ничего удивительного – измученная девушка с зализанными волосами и ввалившимся лицом превратилась в светскую львицу при полном параде, всю увешанную жемчугами. А вот Улла со времен нашей первой встречи ничуть не изменилась – по-прежнему черкает в своем этюднике.
Синди сияет – похоже, Дэнни уже сообщил, что видел ее фотографию в журнале и сразу восхитился ее стилем и красотой.
– Уборка номера, – бормочу я чуть ли не шепотом.
– А, здравствуйте, – почти раздраженно отзывается Дэнни. – Вообще-то вы не вовремя.
– Простите, сэр. Мне уйти?
– Сперва вытрите экран. – Дэнни брезгливо тыкает пальцем в большой телевизор. – Он очень грязный.
Само собой – час назад мы старательно испачкали его жиром. Я усердно тру экран тряпкой, а сама прислушиваюсь к разговору за спиной.
