Старуха ткнет пальцем в снимок. Как полагаете, чей он будет?
На лице Тамары появился неприкрытый испуг. Именно в эту неподходящую секунду затрезвонил мой мобильный. Я быстро сбросила вызов и повторила:
– И на кого укажет бабуля? А?
Тамара попыталась улыбнуться.
– Конечно, на меня. Вот только навряд ли милиционерам удастся пообщаться с травницей. Она сама приезжает к клиенткам.
– Интересно, – сказала я.
Тамара приободрилась.
– Вот такая у нее практика! Отправляете ей СМС и в оговоренный срок встречаетесь в том месте, которое назовет старуха.
– Да она настоящий Штирлиц! – восхитилась я. – Что-то мне подсказывает: фамилию ее вы не знаете, зовут знакомую Анна Ивановна, а номер ее телефона вы нашли в газете бесплатных объявлений?
Мой мобильный опять занервничал, на этот раз я вытащила его из кармана, глянула на дисплей, увидела надпись: «Кира» и вновь сбросила. Кирка – наша соседка по старой московской квартире, владелица трех собак, мы с ней познакомились, выгуливая питомцев, и вот уже несколько лет поддерживаем самые тесные, дружеские отношения. Кира отличный парикмахер, она способна сделать даже из моих, скажем прямо, не особенно густых волос красивую прическу. Кроме умелых рук, Кира обладает чудным характером, всегда пребывает в хорошем расположении духа и часто повторяет:
– Удар, который судьба наносит тебе кулаком в спину, заставляет сделать большой шаг вперед чисто по инерции, чтобы не упасть мордой в грязь, и ты неожиданно оказываешься в месте, где тебя ждет удача. Да здравствуют пинки, без них нет прогресса.
А еще Кирка владеет тату-салоном, она сама мастерски набивает рисунки и наняла отличных татуировщиков.
Тамара встала.
– Лампа, умоляю, до завершения конкурса осталось всего чуть-чуть. Клампенски уже наводит справки об Оле! Я это знаю абсолютно точно. Племянница произвела на него впечатление. Пожалуйста, не поднимай шума. Теперь я понимаю, кто ты. Сообразила, ты работаешь на Зинку. Я заплачу тебе за молчание, найду деньги, в конце концов продам дачу, у меня есть домик в Подмосковье. Халабуда маленькая, по правде говоря, дощатый сарай, но участок большой, недалеко от столицы. Я не прошу вообще забыть про эту историю, просто отсрочь свое обращение к ментам. Пусть Оля уедет с Клампенски, после этого делай со мной, что хочешь.
– Кто такая Зинка? – искренне удивилась я.
Тамара скривилась.
– Ну не надо! Мы вроде разговариваем начистоту. Я заплачу тебе, получится двойная прибыль. От Зинки и от меня!
– Честное слово, я не знаю никакой Зинаиды, – пробормотала я.
Тамара сказала:
– За неделю до того, как мы въехали в этот жуткий, отвратительный, неприспособленный для жизни дом с одним туалетом на третьем этаже, я совершенно случайно столкнулась с тобой в кафе «Рисо». Помнишь?
– Конечно, нет, – ответила я, – впервые увидела тебя здесь в тот день, когда мы разместились на базе.
Тома погрозила мне пальцем.
– Все тайное непременно становится явным. Я люблю «Рисо», там лучшие в городе яблочные пончики.
– Ты не оригинальна, – кивнула я, – за этим десертом в кафе народ и ходит.
Тамара втянула ноги на кровать.
– Я обратила внимание на ярко-рыжую девушку, она звенела браслетами, брелоками, имела кучу татуировок на руках и, несмотря на холодную осень, сидела в майке. Помнится, я еще подумала: «Вот идиотка. Наделала себе картинок, и теперь хвастается». По тебе просто скользнула взглядом, присмотрелась лишь тогда, когда ты поцеловалась с Зинкой, она к вам подошла.
Я напрягла память.
– Молодая женщина с волосами цвета морковки – моя подруга Кира. Она парикмахер и владелица тату-салона, сама отличный «набивщик». Наколки у нее не для понта, это состояние души, сюртучок она скинула, потому что выпила горячий какао. А Зину я напрочь не помню, в «Рисо» много народа, наверно, я столкнулась с кем-то из своих не очень близких знакомых. Ничего удивительного.
Тамара подпрыгнула на матрасе.
– Хитрюга! Зинаида – владелица магазина «Леона», бутик расположен через десять метров от «Комареро», он тоже на Тверской. До того, как Капитолина начала бизнес в Москве, Зинка одна держала на центральной столичной улице точку с дешевым товаром. Сама знаешь, какие там цены. Когда Зинаида стала продавать шмотки за копейки, ей предрекали полный крах. Говорили, молодежь на Тверскую за футболками не сунется, она думает, что около Кремля за простенькую шмотку триста евро попросят, поэтому пойдет в большой мегамолл на МКАД. А человек с толстым кошельком не переступит порога лавки, где в центре зала стоят корзинки с объявлениями: «Все по пятьдесят рублей». Москвичи большие снобы, им надо ехать в метро с фирменным пакетом, торжественно поставить его себе на колени и поглядывать на окружающих с превосходством: «Видите, где я отовариваюсь? В Гуччи-Пуччи-Легуччи-Дуруччи!» Но оказалось, что обладатели золотых кредиток охотно разбирают свитерочки «три за одну цену». Зинка учла российский менталитет. Пакетов с рекламой заведения не напечатала, на кассе тебе все положат в бумажную сумку без опознавательных знаков. Она много сил положила на отвоевывание своего куска пирога, и тут, бабах, приперлась Капа! Открыла почти вплотную магазин той же ценовой категории, можно сказать, пользуется сливками из Зинкиного кувшинчика, даже идею с безымянными пакетами стырила. А теперь еще и конкурс. Бабло к Капе льется, Зина теряет прибыль. Вот она и решила повесить камень на шею наглой захватчицы. Если конкурс «Комареро» накроется медным тазом, будет облом, Капа не вернет деньги, вложенные в шоу. Зина наняла тебя для грязной работы. Невестку Капитолина в нечестной игре не заподозрит. И ты начала! Нашла под базу отвратительное место! Думала, если участниц и устроителей в параше поселить, то непременно скандалы начнутся!
– Никакого отношения к съему особняка я не имею, – стала оправдываться я, – это здание вроде приглядела Рита.
Тамара хлопнула ладонью по кровати.
– Не ври-ка, Зяма очень возмущался ужасными условиями, он мне сказал: «Чертова Евлампия! Из-за нее тут очутились! Небось ей Михаил за рекомендацию денег дал».
Я на секунду потеряла дар речи.
– Да быть такого не может! Я ничего не слышала о Груздевых, пока в дом не вошла. Сама была в шоке. С Зиной я незнакома!
– Я видела, как ты целовалась с конкуренткой Капитолины, – уперлась Тамара.
Я попыталась найти логическое объяснение увиденному ею.
– Мой муж Макс знаком с огромным количеством народа, Кира делает татуировки почти всей Москве, у меня масса шапочных друзей. Охотно верю, что кто-то подошел ко мне в «Рисо» со словами: «Давно не виделись, ты чудесно выглядишь», – и чмокнул меня в щечку.
Тамара встала с кровати.
– Предлагаю сделку. Я молчу и не рассказываю Капитолине о том, что невестка ведет двойную игру, не говорю ей: «Капа, поинтересуйся, куда подевалась Катя? Зачем Евлампия ее спрятала? Не потому ли, что ей приказала так поступить Зина, а? Если из десяти финалисток одна внезапно исчезает, это не очень хорошо для конкурса». Ты думала, что отвратительные условия, предоставленные Михаилом Матвеевичем, вызовут бунт у участниц и администрации конкурса, никому не захочется здесь жить. Только откровенно недоброжелательный к хозяйке «Комареро» человек мог снять эту базу. Но твой расчет не оправдался, и тогда в ход пошли совсем грязные технологии.
