Алина резко выдохнула:
– Он и есть идиот, но ведь брат! Других близких у меня нет. Я ему с детских лет помогаю, через мединститут протащила, сама только училище закончила, пришлось в работу с семнадцати лет впрягаться, чтобы Вовка терапевтом стал. Думала, он начнет хорошо зарабатывать, но его отовсюду выгоняют, Яков Сергеевич на анкету Вовки взглянул и сказал: «Алина, я такого летуна, который за год четыре коллектива сменил, не возьму, даже не проси».
Теперь он работает в дешевой лечебнице. Одна надежда – авось он выгодно женится. Но и тут облом! Сколько раз я ему повторяла: «Вова, видишь перспективную кандидатуру, действуй аккуратно, сначала окружи ее заботой и вниманием, а уж потом прессуй». Ан нет! Он сразу напролом прет! Через пять минут после первой встречи в загс бабу тащит. Ты права, от него ничего хорошего ждать не приходится. Так что тебе надо? Что ты хочешь получить в обмен на молчание о моих личных делах?
Я убрала удостоверение в сумку:
– Информацию о пациентах клиники.
– Это незаконно, – возразила Алина. – Врачебная тайна.
Я ядовито улыбнулась:
– В наше время многие доктора, в особенности пластические хирурги, не стесняются рассказывать с экрана телевизора и со страниц газет об операциях, которые они сделали конкретным людям, называют фамилии, например: «Посмотрите на актрису N, я ей нос исправлял, поэтому ее нос теперь имеет идеальную форму. А певице О. ринопластику делал другой хирург, получилось ужасно».
– Придурки, – пожала плечами Алина, – Яков Сергеевич не такой, он за любое нарушение выгонит, не посмотрит ни на заслуги, ни на хорошие отношения.
– Или ты мне помогаешь, или сюда приезжает Вайнштейн, – я прибегла к открытому шантажу, – выбирай.
Колоскова чуть вздернула подбородок:
– Если я нарушу правила клиники, то где гарантия, что, получив свое, ты не сдашь меня Вайнштейну?
– Договора о намерениях мы подписывать не будем, – хмыкнула я, – могу лишь дать честное слово.
Алина изогнула одну бровь:
– Да? Это впечатляет. Я верю людям, которые клянутся не обманывать.
Я достала мобильный:
– Если мы не договоримся, Олег примчится в клинику на реактивной метле. Полагаю, тебе стоит рискнуть.
Алина моргнула:
– Футболисты не плачут. Говори, я попробую тебе помочь.
Я перевела дух. Вам мое поведение кажется неприличным? Но все говорит об одном: Лора Фейн недавно находилась в медцентре. Что важнее: остановить серийного маньяка или наказать мелкого мошенника? А еще есть крошечный шанс спасти Ларису Ерофееву. Поэтому не время миндальничать!
– Мне нужна информация о нескольких пациентах клиники.
Колоскова кивнула и включила компьютер:
– Уже поняла, называй фамилию.
– Лора Фейн, – отчеканила я.
– Тэкс… тэкс, – забормотала Алина, – лежала у нас Фейн, но давно, больше трех лет назад.
– Помнишь ее? – обрадовалась я.
Алина улыбнулась:
– Ты всерьез? Пациентов-то масса.
– Лора болела? Чем? Долго посещала медцентр? – зачастила я.
– Она удаляла бородавки, – пояснила Алина, – это бонус доктора Ремчука.
– Из-за такой ерунды Фейн, не очень обеспеченная женщина, отправилась в дорогой медцентр? – поразилась я. – А чистотел на что? Он продается повсюду, стоит копейки.
Алина с укоризной на меня покосилась:
– Никогда не используй чистотел без консультации с врачом. Невинная на вид папиллома может оказаться признаком онкологического заболевания. По той же причине категорически не рекомендую приходить с бородавками в салон красоты к простому косметологу. Нарост изведут, но взамен небольших отметин ты можешь получить огромные проблемы. Запомни, любые пустяковые кожные новообразования необходимо показывать профессиональному дерматологу. Фейн поступила абсолютно верно, ей удалили бородавку методом криотерапии. Грубо говоря, выморозили, у нас есть специальный аппарат. Она провела в больничном отделении двое суток, записалась на прием к профессору Варькиной четвертого мая. В тот же день ей убрали дефект, пятого днем Фейн покинула клинику. Наверное, больше у нее никаких проблем со здоровьем не было. Она у Баринова с той поры не появлялась.
– Мне послышалось, что ты сказала «бонус доктора Ремчука»? – удивилась я.
– Нет, все верно. Лора Фейн – бонус Ремчука, – подтвердила Алина.
– При чем тут этот врач, если женщину оперировала профессор Варькина? – не поняла я.
Алина сняла руку с мышки:
– Наш медцентр коммерческое заведение, чем больше в нем больных, тем успешнее бизнес. Реклама в газетах, журналах, растяжки и банеры на улицах дают потрясающий эффект. Но лучше всего срабатывает сарафанное радио. Зайди в Интернет, там на сайтах, посвященных больницам, люди пишут о своих впечатлениях. Яков Сергеевич всегда внимательно читает эти сообщения и делает выводы. Кое-кто из наших врачей поплатился своим местом. Например, стоматолог Бочкарева наорала на пациентку, что-то там неправильно пошло, дантист занервничала и сорвалась. Клиентка в Сети описала эту историю. Яков Сергеевич Бочкареву на ковер вызвал, та пыталась оправдываться, но это ей не помогло. У медцентра есть свой сайт, там тоже можно жалобу оставить, Баринов ее непременно увидит и отреагирует.
– Суровый хозяин, – протянула я, – он вас по субботам на конюшне не порет?
– Яков Сергеевич замечательный, – вроде бы искренне отозвалась о шефе Алина, – редкий человек, порядочный, умный. С одной стороны, он строгий, с другой – справедливый, ненавидит шарлатанов, беспощаден к пьяницам. Если от какого-то сотрудника алкоголем попахивает, лучше на глаза Якову не попадаться. Но если ты хороший специалист, тогда впереди тебя ждет широкая дорога…
– В Изумрудный город, к волшебнику Гудвину, – засмеялась я, – он наградит по полной программе.
– Примерно так, – кивнула Алина, – хотя бывают исключения. Например, Варькина, которая Фейн бородавку убирала. Отличный специалист, а ей дали пинка под зад.
– За что? – заинтересовалась я.
– Она закрутила роман, – Алина не упустила случая посплетничать, – с женатиком, не учла, что у коллег языки длинные. Мигом Якову Сергеевичу в уши надудели. И где теперь Варькина? Вытурил ее Баринов.
Я усмехнулась:
– За любовную связь? Это попахивает советскими временами, заседанием парткома, посвященным аморальному поведению слесаря Петрова, чья жена настрочила на мужа-изменника заявление и приволокла его в ячейку по месту работы.
– Стебайся сколько угодно, – пожала плечами Алина, – но Баринов категорически не приемлет адюльтер. Может, потому что у него жена лет на двадцать моложе? Яков Сергеевич поздно семью завел, у него дочь школьница.
