Я улыбнулась:
– Отличная идея, но, боюсь, больше трех шоколадок во мне не уместится!
– Не говори «гоп», пока не перескочишь, – пропела Рая, – сейчас принесу шоколад, я держу его в холодной кладовой.
Хозяйка ушла, а через пару секунд из глубины коридора донесся скрипучий, недовольный мужской голос:
– Чай! Принеси чаю! Немедленно!
Вернувшаяся на кухню Раиса попыталась уговорить Анатолия немного подождать, но тот перешел на крик, и хозяйка, извинившись, стала готовить мужу трапезу. Я молча наблюдала за ее отработанными движениями. Рая постелила на серебряный поднос полотняную салфетку, поставила на нее чайник с заваркой, фарфоровую чашку с блюдцем, сахарницу, тарелку с бутербродами, плошку с медом и осторожно понесла все это к двери.
Я осталась на кухне одна. Из коридора опять донесся дребезжащий баритон математика:
– Сколько раз напоминать! Где моя махровая салфетка? А?
– Прости, дорогой, забыла, – ответила Раиса, – сейчас принесу из чулана.
– Это неуважение! – заявил Анатолий.
– Уже бегу, – попыталась купировать скандал Рая.
Но Анатолий не унимался:
– Всякий раз одно и то же! Без махровой салфетки!
– Уже бегу, милый, – заверила Раиса.
– Синего цвета! – напомнил Анатолий. – Не красного! …!
Площадная брань резанула мне ухо.
– Да-да, конечно, – воскликнула Раиса и, видимо, ушла. Стало тихо, затем раздался крик:
– …! …! Куда прешь, идиотка!
– Прости, милый! – ответила Рая, и опять наступила тишина.
Очевидно, Анатолий помиловал супругу, потому что перестал к ней придираться. Я мысленно пожалела Раису. Семейная жизнь – дело непростое, а уж существование с гением просто невыносимо. Математик – откровенный эгоист и грубиян. Мало того, что шпыняет жену, словно прислугу, так еще и требует салфетки определенного цвета. Интересно, как бы я поступила, заведи Юра подобные речи? Ну, наверное, первый раз напоила бы его чаем, но на второй сказала бы: «Гениальность не оправдывает эгоизм, придется тебе топать на кухню и самому наливать себе чай. Мне, кстати, тоже можешь сделать кружечку!»
Ну по какой причине некоторые женщины отдаются в добровольное рабство мужчине? Анатолий великий математик? Но, простите, кто об этом знает, кроме супруги? Ученый еще не решил задачу, он пока с ней сражается, и неизвестно, кто победит – Анатолий или уравнение. Этак и я могу объявить себя эпохальной писательницей, сесть в уютном кабинете и гонять Шумакова на кухню за сладкими пирожками, злясь и бурча ему в спину: «Эй, пошевеливайся. Я работаю над великой книгой, которая перевернет весь мир».
Поосторожней надо с подобными заявлениями, еще неизвестно, что или кто перевернется, когда опус попадет на прилавки. И не факт, что роман будет написан. Всякий раз, когда я слышу фразу: «Я далек от всего материального, не хожу на службу, ежедневная работа отупляет, обдумываю философское произведение, которое даст человечеству ответы на все вопросы», – мне хочется поинтересоваться: «А кто вас кормит? Одевает? Оплачивает коммунальные услуги?»
Никто из тех, кто объявил себя гением, не ходит босым, голым или голодным. Наоборот, самопровозглашенные гении, как правило, вполне упитанные.
В кухню вплыл терпкий запах дорогого мужского одеколона. Я невольно чихнула, подняла глаза и увидела на пороге невысокого коренастого человека, одетого самым нелепым образом. На незнакомце было черное пальто из качественного кашемира. Воротник поднят, шею обвивал темно-серый шарф. Чуть более длинные, чем надо, брюки внизу собрались складками, которые падали на тупоносые ботинки с высокой платформой. На голове торчала дурацкая шерстяная бордовая шапочка, из-под нее выбивались длинные, чуть вьющиеся, поседевшие волосы. Мужчина явно не был частым посетителем парикмахерской или пытался походить на Эйнштейна, который, судя по известным фотографиям, предпочитал такую же прическу. Только у физика волосы были откинуты назад, а у этого типа густая челка опускалась до оправы больших, слегка затемненных очков. Подбородок незнакомец прятал в кашне, я не смогла в деталях рассмотреть его лицо. Руки странного типа украшали ярко-голубые перчатки. Поверьте, редко встретишь на улице человека, одетого столь нелепым образом. Пальто было ему велико, плечи свисали, а длинный шарф походил на скрученную простыню, шапочка могла бы хорошо смотреться на подростке, который катается на сноуборде, на седых волосах она выглядела диковато. Ботинки на карикатурно толстой подошве буквально кричали о комплексе неполноценности, а голубые перчатки вызывали недоумение. Вроде человек, облаченный в черное, не должен выделяться из толпы. Но этот индивидуум ухитрился достичь эффекта, о котором мечтают некоторые женщины: его было невозможно не заметить.
Я моргнула, опомнилась и сказала:
– Здравствуйте.
Дядька вздрогнул, развернулся и быстро убежал. Мне оставалось лишь удивляться: кто же он такой и как попал в дом? Отлично помню, что Раиса тщательно заперла дверь, когда мы с ней вошли в прихожую. Может, у мужчины имелся ключ? Или здесь есть черный ход?
Глава 4
Отсутствие Раисы затянулось. Я спокойно ждала ее, но, когда из духовки интенсивно запахло выпечкой, забеспокоилась. Ну куда могла подеваться хозяйка? Возможно, ее муж требует, чтобы его поили из ложечки? Скоро Рая вернется, не могла же она забыть про коврижку и гостью?
Я взглянула на большие бело-красные часы, висевшие в простенке между окнами, и забеспокоилась. Раиса отсутствует сорок минут. За это время можно было завершить чайную церемонию, даже если заботливая жена закапывает муженьку заварку через нос при помощи малюсенькой пипетки.
Я встала, подошла к двери и, поколебавшись чуть-чуть, вышла в узкий коридор, украшенный книжными полками. Библиотека семьи состояла из классической русской литературы, все тома в богатых переплетах, ни одного дешевого издания. Неприлично бродить без разрешения по квартире малознакомого человека, но меня извиняло беспокойство, которое становилось все более сильным.
По ногам, обутым в пластиковые тапки, пробежала волна холодного воздуха, я удивилась. Откуда сквозняк? По идее, в узком извилистом коридоре его быть не должно, здесь отсутствуют окна и двери. Но коридор делает небольшой поворот. Наверное, во второй, скрытой от моих глаз части находятся комнаты математика и его жены, а в них распахнуты форточки.
Ногам стало совсем холодно.
– Раечка, – крикнула я. – Рая! Простите, у вас все в порядке?
Никакого ответа.
– Раиса, тебе помочь? – надрывалась я.
Опять полнейшая тишина.
Я растерялась. Стоит ли идти дальше? Вдруг у Раисы с мужем есть некие интимные привычки? Возможно, они обожают предаваться любви после того, как математик поест бутербродов. Вам мое предположение кажется абсурдным? Но если мужчина эгоист, причем принадлежит к самой неприятной разновидности «себялюб-грубиян», то он не постесняется потребовать от супруги исполнения интимных обязанностей, даже если она скажет: «Дорогой, на кухне сидит гостья, а в духовке печется коврижка».
