«Забыла, что теперь они говорят, и ты, кажется, можешь их касаться?», – голосок внутри обжег меня, будто кислота.
Я почувствовала приступ тошноты и головокружение. Цепляясь за край стола, я попыталась удержаться на стуле и не падать с него, но это не дало никакой пользы – меня потянуло к полу, как магнитом, и пальцы сочли не нужным дальше сражаться за равновесие тела. Прежде, чем девчонки, крича и выпрыгивая из-за стола, смогли бы меня удержать, я «поцеловалась» с хорошо-отполированным кафелем, который вырубил меня мгновенно. Тьма застила глаза.
* * *
– Она жива? – с надеждой спросил кто-то, наверняка, пялясь на меня.
– Не знаю.
Я сама не была уверена, умерла или – нет, но лучше бы так оно и было, когда ощутила свое тело и вместе с ним невыносимую боль в районе затылка.
– Ауч, – прокряхтела я, чуть ли не хныкая. Приставая с закрытыми глазами, я почувствовала, что лежу на койке, а руки запутались в простыне. Судя по запаху лекарств, я в медпункте. Разлепив налившиеся свинцом веки, узрела блеклые стены, белую ширму и несколько расплывчатых лиц. Да, я именно там. – Ч-что… с-случ…
– Тихо, милая, – успокаивающий голос прошелестел возле уха. Чьи-то тонкие руки уложили меня обратно. Голова уткнулась в мягкую подушку, и я тут же зашипела от адских спазмов. Медсестра, очертания которой приобрели четкость, обеспокоенно глядела на меня ярко-зелеными глазами. Ее рыжие кудряшки мило разбросались на плечах, выделяя аристократический цвет кожи. – Как ты себя чувствуешь?
– Будто по мне проехался бульдозер, – ответила я, запуская пальцы под пульсирующий затылок. Боль вновь дала о себе знать. – Пару раз.
Стэйси и Тара, наклонившиеся к койке, с испугом взирали на меня, пока медсестра проделывала комплекс процедур: проверяла, как реагируют мои зрачки на свет, помню ли я свое имя и что произошло недавно. Я-то знала, отчего грохнулась в обморок, но говорить это вообще хоть какой-то… живой душе не очень хотелось. В итоге, девчонки «выручили» меня, сославшись на вполне реальное оправдание:
– Кажется, это последствие опытов миссис Ду.
Я не была против, чтобы остановились на этом вердикте, но у меня не хватило совести согласиться, что в моем расквашенном состоянии виновата учительница, не имеющая к этому никакого дела. Я замычала, когда на моей голове поправили повязку – о, здорово, травма!
– Она тут не причем, – заметила я. Виной всему тут вовсе не люди… – Это реакция моего организма на… – я похлопала глазами и уставилась на Стэйси, – … на недостаток пищи.
Тара возмущенно глянула на залившуюся краской подругу, сложив руки на груди.
– Так-так, и кто это съел ее картошку?
– Она сама была не против! – Стэйси подняла руки в извиняющемся жесте. – Честное слово! – С ожиданием поддержки посмотрела на меня. – Правда же, Дэйз?
Никто не виновен в этой ситуации, кроме идиотских… сверхъестественных сил.
– Да. Я сама не захотела. – Пожала плечами, приподнимаясь на локте. Медсестра на этот раз не была против, что я нарушила лежачее положение.
– Мне позвонить твоим родителям, Дэйзи? – предложила женщина, что-то записывая на планшете.
Я отрицательно замотала головой.
– Тете, – поправила ее, нелепо улыбаясь. – И, нет, спасибо.
Медсестра сморщила личико, отложив ручку. Несколько пальцев возникло перед моим лицом.
– Сколько я показываю пальцев?
– Три? – скорее вопросом изрекла я, выгнув бровь. Девчонки с облегчением вздохнули, поняв, что я не вытряхнула себе последние мозги.
– Отлично, – похвалила она, затем сунула в карман моих джинсов длинный леденец. – Съешь потом. И, да, девочки, – она поправила очки на переносице, поворачиваясь к моим подругам, – не могли бы вы проводить ее до дома? В таком виде, – указала на мою перебинтованную голову, – я ни за что не отпущу ее.
Тара растеряно пожала плечами.
– А как же уроки?
Стэйси пихнула ее локтем, выбиваясь на передний план. Улыбка «вы-можете-доверить-мне-спасение-мира» озаряла ее лицо.
– Конечно, можем. Нам будет несложно. И мы…
– Я это сделаю, – решительный стальной голос, которому, должно быть, подчиняются, заставил Стэйси замолчать, а меня – вздрогнуть. Его обладатель, заработавший парочку удивленных взглядов, уверенно шагал ко мне. Светлые, как рожь, волосы падали на лоб, отбрасывая ниточки теней; голубые глаза, приобретшие темно-синие оттенки… злости? – обследовали помещение и, остановившись на мне, немного смягчились. Кас. О, святые мармеладки. Я застыла в замешательстве. Когда он успел прийти в школу? И почему отсутствовал?
Вопросов не стало меньше – они только прибавились с появлением Каса. Стэйси прислонила палец к губам, создавая какое-то шипение, а потом дотронулась им до своей пятой точке, хихикая. Я пребывала в ступоре. Наступила густая тишина, разбавляющаяся тяжелыми и резкими шагами блондина. Я не была способна говорить, как и большинство других в этой комнате, но медсестра «проснулась» первой, когда Кас сунул одну руку под мои коленки, собираясь поднять.
– Могу я спросить, кто вы?
– Ее… – он откашлялся, – … друг. Я отвезу ее домой.
– Отвезешь? – с неверием прошептала Стэйси.
Кас кивнул, и Тара закатила глаза.
– Представляешь, Стэйси, у некоторых парней есть машины.
– Я как бы в курсе, – подруга оценила не очень веселенький видок Каса, прикусив губу. – Но… можем ли мы тебе ее доверить? – она уже обращалась к нему. – Ты прогуливаешь школу, отлыниваешь от наказания, которое дали вам с Самюэлем.
Желваки парня пришли в дикий танец. Рука бережно обхватила мои колени, вызывая по телу приступ приятной дрожи, подавляющей боль. Из-за шока я не была способна решить свою судьбу самостоятельно и заверить Стэйси, что… доверяю Касу, несмотря на то, что тот много от меня таит (но не больше, чем я от него).
– На то есть причины, – объяснил Кас. – Я доставлю ее домой, и если вы не поверите, что я это сделал, просто позвоните ей, чтобы убедиться.
Тара развела руками.
– Ладно.
Стэйси неодобрительно подняла бровь.
– Что ж, Дэйз, жди звонка. Каким бы ни был Кас красавчиком, я ему не очень доверяю.
Каса это признание ничуть не ранило. Он, подцепив меня с помощью другой руки, оторвал от койки, прижал к плотной неистово вздымающейся груди, сердце в которой сходило с ума, совершенно не завися от спокойного состояния своего владельца. Я обхватила напряженную шею Каса, смотря в его глубокие глаза, где в любую секунду могла беспамятно утонуть. Наши лица находились в паре микроскопических дюймах друг от друга. Обжигающее дыхание щекотало мою кожу, распространяя по ней вихрь колючих мурашек. Ощущение внизу живота не оставило меня без мысли, что этот момент чертовски интимен, а здесь, помимо нас, находятся еще три человека. Я опустила голову, чувствуя, как полыхают щеки.
