Десять минут они ехали молча, пытаясь справиться с тревогой. Афродити заговорила первая.
– Когда мы туда доберемся? – робко поинтересовалась она.
– Что за идиотский вопрос, Афродити! Откуда мне или тебе знать?
Больше она не заговаривала. Она тревожилась за себя, но и за Маркоса тоже. Гадала, как скоро снова его увидит.
В салоне становилось жарко, хотя кондиционер и вентилятор работали на полную мощность, а все окна были плотно закрыты, чтобы не впускать внутрь воздух, который к вечеру становился еще горячее.
На несколько минут они застряли у самого большого ювелирного магазина в городе. Они хорошо знали владельца, поскольку были его постоянными клиентами и покупали у него аквамарины и другие драгоценные камни.
Сейчас Гианнис Пападопулос осторожно вынимал из витрины лотки с драгоценностями. Его жена педантично их складывала, ставя один на другой, но в витрине оставалось еще несколько десятков.
– Они с ума сошли! – воскликнула Афродити. – Надо опускать жалюзи и бежать.
– В магазине все, чем они владеют! – возмутился Саввас. – Они же могут все потерять! Думаешь, они пойдут на такой риск?
– Но они рискуют своей жизнью. Разве нет?
Над их головами пролетел еще один самолет.
Саввас попытался настроить радио, но слышны были только помехи. Из-за шипения и потрескивания было невозможно расслышать слова диктора.
– Черт! Я хочу знать, что происходит! – сердито буркнул Саввас, стукнув кулаком по радио.
Шум тотчас прекратился, но гнев Савваса от этого только усилился. Он вздохнул и выругался себе под нос. Афродити заметила, что у мужа вспотели ладони.
То, что они видели из окна автомобиля, казалось нереальным. Они словно смотрели кино. Более получаса их машина двигалась медленнее, чем пешеходы. Люди с багажом, с детьми, некоторые даже с птицами в клетках, мерно продвигались вперед. Непрекращающийся человеческий поток был похож на течение широкой реки. И на фоне непрерывного движения в глаза бросалась неподвижная фигура. У края тротуара стоял мальчик. Как загипнотизированный, он смотрел на автомобили.
– Саввас, посмотри! Посмотри на этого ребенка!
– Вокруг полно детей, – буркнул муж.
– Похоже, он потерялся!
Саввас не отрывал глаз от ехавшего впереди грузовика. Он держался за ним почти впритык, едва не касаясь его бампером, несмотря на клубы дыма, которые изрыгал грузовик. Казалось, Папакоста был одержим одной целью – двигаться вперед, дюйм за дюймом, и следить, чтобы никто с боковой дороги не посмел втиснуться перед ним.
Когда они поравнялись с мальчиком, Афродити выглянула из окна и встретилась с ним взглядом. Это был совсем малыш, и их глаза оказались на одном уровне. Внезапно она вдруг осознала, какой ее видят люди, случайно заглянувшие в машину. Шикарная, с безупречным макияжем, увешанная тяжелыми драгоценностями. Но все были поглощены единственным желанием – выбраться из города. Наверное, все, кроме этого мальчика, который смотрел ей прямо в глаза.
В Афродити проснулся материнский инстинкт, который не позволял ей оставить без внимания явно потерявшегося ребенка.
– Мы можем остановиться? Спросим: может быть, ему нужна помощь, – сказала она умоляющим тоном.
– Не будь посмешищем! Вокруг полно людей.
– Но никто не обращает на него внимания!
Их машина продвинулась, и Афродити, выгнув шею, через заднее окно смотрела на мальчика, пока тот не исчез из виду.
Глава 19
Прошло несколько минут, а Мехмет все стоял на том же месте с широко распахнутыми глазами. Он уже успел забыть даму с голубыми камнями.
Пока все были заняты своими делами, он улизнул из дому, чтобы посмотреть, что происходит, и его загипнотизировал нескончаемый поток людей и машин.
На поиски Мехмета послали Хусейна, и тот увидел маленького брата, когда свернул на главную дорогу. Когда он побежал за ним, раздался взрыв.
– Мехмет! – заорал он. – Ко мне!
Он подхватил малыша и бегом бросился домой.
Там Мехмет получил от отца такую затрещину, что искры из глаз посыпались.
– Не смей уходить из дому! – сердился Халит.
Они с Эмин чуть не обезумели от тревоги.
Эмин обняла сына, и, когда утирала ему слезы фартуком, у нее самой были глаза на мокром месте. Мехмету ударил в нос аромат специй. Вокруг творилось что-то странное, но, по крайней мере, этот запах был знакомым.
– Все убегают! – выкрикнул он. – Все! Нам тоже надо бежать.
– Нет! Мы не можем без Али! – закричала Эмин. – Он не будет знать, где нас искать.
– Зачем нам бежать от своих! – урезонил их Халит.
– Это не наши, папа! Это турки!
– Но они пришли нас защитить. Разве нет? – сказал Халит сердито.
– Они ведь нас не убьют, правда, Хусейн? – заволновалась Эмин.
– Почему ты так думаешь, мама? – спросил сын срывающимся от страха и гнева голосом. – Творится полная неразбериха. Как они узнают, кто есть кто? Ты встречалась когда-нибудь с турецкими солдатами?
– Хусейн! – одернул его Халит.
– Ты их не знаешь, отец. Не знаешь, какие они! Ты не знаешь, что они станут делать, когда войдут в город!
До этих пор многие одобряли действия Турции. Они верили, что у Турции было право попытаться обеспечить независимость Кипра. Но сейчас, похоже, они перешли границы. Если Эмин ничего не знала о репутации турецких солдат, то только потому, что не хотела слышать. Повсюду ходили слухи об их жестокости. Все только и говорили об изнасилованиях.
– Я больше беспокоюсь за женщин, чем за мужчин, – сказал Хусейн.
– Хусейн! Не говори так при матери!
– Я пытаюсь спасти нас! Нужно уходить отсюда.
– Может, он и прав, – засомневался Халит. – Может, не стоит рисковать.
– Но, Халит, – умоляла Эмин, – Али совсем еще ребенок! Когда он вернется, то пойдет домой. Как мы можем его бросить!
Муж попытался ее переубедить, но она и слышать ничего не хотела. Эмин была на грани истерики.
– Я никуда не пойду! Никуда!
Она поспешно вышла из комнаты.
– Подождем немного, – сказал Халит сыну. – Мать вернется.
Время шло, стемнело, напряжение усилилось.
Хусейн помешивал кофе в маленькой джезве. Когда образовалась пенка, он погасил огонь и разлил темную жидкость в две крохотные чашечки.
Сидя за столиком, Халит курил одну сигарету «Данхилл» за другой.
Тишину нарушало только гудение холодильника. Назар, амулет от сглаза, казалось, наблюдал за ними со стены. Мехмет незаметно примостился на полу.
