Сюзи уже хотела было повернуться и выйти из таверны, чтобы избежать встречи, к которой она не была готова, но Клод, увидев ее, крикнула:
– Сюзон!
Ее зычный голос заглушил общий гул голосов в таверне. Все лица повернулись в сторону помощника капитана, у которого почему-то было женское имя и которого фамильярно окликнул подвыпивший матрос, куривший короткую трубку.
Не успела Сюзи повернуть к выходу, как ее уже обхватили крепкие руки влюбленной в нее женщины-матроса, которая, заметив, что Сюзи замышляла удрать, насмешливо сказала:
– Не пугайся, милый помощник капитана, я не стану посягать на твое целомудрие. Я знаю, что ты живешь другими надеждами…
Сюзи поняла смысл этого намека и почувствовала себя еще более неловко. Однако Клод заставила ее сесть вместе с ней за стол и, приложившись к большой кружке пива, еще почти полной, спросила:
– Ну так что? Неужели жизнь у мадам такая безвкусная, что она вынуждена шататься здесь ночью в наряде, который нарушает законы королевства?
– Дело в том, что… – забормотала Сюзи.
– Даже и не пытайся рассказывать мне всякие бредни. Я слышала, что капитан Ракидель не стал оказывать тебе на суше такого внимания, каким он баловал тебя в море…
– О Ракиделе я уже забыла! Чтоб он сгнил на дне океана, если он снова отправился в плавание, или в каком-нибудь болоте, если он остался на суше!
– Ого! Я вижу, ты, Сюзон, не на шутку осерчала! Злопамятная! Даже я, которая не испытывает влечения к мужчинам, и то могла бы тебе рассказать, какие они переменчивые и как кичатся той властью, которой, как им кажется, они обладают над нами, женщинами!
– Он никогда не обладал надо мной властью, которая бы превышала власть капитана над своим первым помощником!
– И он неплохо ею воспользовался, этот тип! Ну да ладно, лучше расскажи-ка мне, как ты живешь, когда не шляешься по порту Сен-Мало в поисках приключений.
– Я не ищу никаких приключений, причем уже давно не позволяю себе этого делать. Сюзон Щелкни Зубками больше нет. Я продала «Шутницу»… Завтра я выхожу замуж за безденежного дворянина, который учил меня фехтованию и который очень нуждается в моих деньгах…
– Ты, похоже, никогда не упускаешь случая покориться первому встречному мужчине, который приласкает тебя… или потешит твое самолюбие!
Сюзанне подумалось, что Клод все такая же грубоватая и язвительная, однако ей пришлось признать, что этот разговор, в отличие от разговоров с Эдерной, заставил ее, Сюзанну, призадуматься над тем, что, прежде чем соединять свою жизнь с жизнью Элуана, нужно все-таки до конца разобраться в себе самой. Упоминания о Ракиделе растревожили ее сердце, и, чтобы укрепиться в своем решении, она сочла уместным изложить бывшей подруге его положительные моменты:
– Все совсем не так, как тебе, возможно, кажется. Элуан де Бонабан будет моим мужем только на бумаге. Мы заключим фиктивный брак. Элуан станет для меня просто близким другом. Та авантюра, благодаря которой я познакомилась с тобой, была, безусловно, глупостью, но она меня обогатила. И вот теперь моему состоянию найдется достойное применение…
– Единственная твоя глупость заключалась в том, что ты предпочла мне Ракиделя! И ты, пожалуй, весьма оригинальна в том, что считаешь, будто состоянию обязательно нужно найти именно достойное применение… Кстати, насколько я помню, твоя клятва верности Антуану Карро де Лере не позволяла тебе снова выходить замуж, разве не так?
– Я же тебе сказала, что я выйду замуж лишь формально!
– И в постели с Ракиделем ты тоже находилась лишь формально?
– Он был моим любовником, а не мужем!
– Если хочешь узнать мое мнение, то твое мышление настолько же изворотливое, насколько твое поведение – опрометчивое. Я думаю, что если этого благородного дворянина в результате бракосочетания ждут большие деньги, то его также ждут и большие неприятности. Как, ты говоришь, его зовут?
– Его зовут Элуан де Бонабан де ла Гуэньер.
– Он тебя любит?
– Говорит, что любит.
– Этот бедняга тебя еще и любит! А он осознает, что его будущая супруга – искательница приключений?
– Я не утаивала от него ничего из своего прошлого. И мое будущее ему тоже известно: я верну поместью Бонабан добрую славу и сделаю его процветающим. Я должна сделать это и ради моей подруги Эдерны, которая приходится Элуану сестрой и которую я считаю своей сестрой уже много-много лет!
– Мне ты о ней не рассказывала…
– Неправда, я уверена, что я тебе о ней рассказывала! Мы познакомились в монастыре… Хотя мы очень разные, потому что она замечательная жена, любящая мать и благопристойная женщина, мы неизменно близки друг к другу, как пальцы на одной руке… Благодаря рассказам, которые я услышала от нее, у меня возникла страсть к морю, и я приехала сюда на следующий день после смерти мужа…
– Первого мужа?
– Второго у меня не было.
– Завтра уже будет!
– Да.
– Что-то ты не похожа на счастливую невесту.
– Я тебе уже сказала: этот брак будет не более чем… дружеским союзом!
– Но он тебя уже пугает – как пугает тебя и перспектива никогда больше не выходить в море…
– Ты отчасти права…
– И мысль о том, что тебе приходится навсегда отказаться от Ракиделя, вызывает у тебя страдания…
– Откуда ты это знаешь?
– Так я ведь хорошо тебя знаю, красавица моя! За два с половиной месяца пребывания в море у меня было достаточно времени для того, чтобы хорошенько за тобой понаблюдать. В твоей жизни не больше определенности, чем в маршруте «Летучего голландца». Ты позволяешь нести себя ветру, с какой бы стороны он ни подул! Силенок на то, чтобы крепко держать штурвал, у тебя не хватает.
– А куда же, по-твоему, я должна вести свое судно? Я – богатая вдова, но жизнь моя не устроена, и я недостаточно глупа для того, чтобы считать себя бывалым моряком!
– Ты, конечно же, не моряк, однако ты никогда и нигде не была на своем месте так, как на палубе судна, и, хотя у тебя иногда и стучали зубы от страха, радостное возбуждение, которое ты при этом испытывала, стоит всех безвкусных нежностей и слащавых развлечений, которые ты можешь найти на берегу в компании хорошего мужа, которого ты, можно сказать, кастрируешь, чтобы он тебе не докучал и чтобы ты и дальше могла мечтать об объятиях некоего капитана!
Сюзи снова была вынуждена признать, что Клод Ле Кам кое в чем права. Во всяком случае, Клод думала точно так же, как и сама Сюзи. Видя, что попала в самую точку, женщина-матрос добавила:
– Что касается капитана Ракиделя, известно ли тебе, где он сейчас находится?
– Нет. После того как с «Шутницы» сняли вооружение, он отправился выполнять какое-то задание, которое предпочитал держать в секрете. Он пообещал, что будет присылать мне весточки, но я не получила от него ни одного письма… Он говорил, что вернется в середине августа… Миновало уже три месяца августа, а он так и не вернулся!
