– Хочешь есть?
– Нет.
– Тебе нужно хорошо питаться. Плейнтейну не нравятся тощие женщины!
– Луизон, ты должна иметь в виду, что этот Плейнтейн ко мне даже не прикоснется!
– Не надейся, что тебе удастся увильнуть от исполнения своего долга…
– Я обязана исполнять свой долг только по отношению к своему мужу!
– Благодаря капитану Плейнтейну ты осталась в живых!
– Благодаря твоему капитану погибли два дорогих мне человека.
– Он сумеет тебя переубедить!
– Если он задумает меня изнасиловать, то ему придется насиловать труп!
Сюзи провела свою первую ночь на острове Сент-Мари в компании с Луизой в ее хижине. Сон ее был тревожным, а пробуждение – ужасным: она не только с содроганием вспомнила о событиях, в результате которых оказалась на этом острове, но и в очередной раз была вынуждена с прискорбием констатировать, что является теперь пленницей мужчины – то есть, можно сказать, такой же рабыней, какой когда-то была Кимба. Воспоминание о Кимбе расстроило ее еще сильнее: она уже никогда больше не увидит эту свою подругу, которая была для нее почти сестрой и вместе с которой она пережила немало радостных и трагических событий. Впрочем, теперь эти события представлялись ей не такими уж и трагическими: кораблекрушение казалось ей пустяком по сравнению с той ситуацией, в которой она сейчас оказалась.
Луиза заставила ее поесть фруктов, которые были похожи на плоды мушмулы и которые Сюзанне совсем не понравились. Затем Луиза привела Сюзанну на небольшую площадку в центре деревни, чтобы познакомить ее с собравшимися там женщинами. Все они были молодыми, красивыми и прибыли сюда, по всей видимости, из разных уголков мира, потому что черты их лиц и цвет их кожи были самыми разными. Некоторые из них приняли Сюзанну очень хорошо: смеялись, издавали радостные возгласы, прикасались к ее коже, гладили ее волосы. Другие держались отчужденно, бросая на вновь прибывшую недоверчивые взгляды. Луиза представила их всех Сюзанне с очень чопорным видом.
– Это Ако, Амбинина и Фано, – сказала она, показывая поочередно на трех девушек с темной кожей и заплетенными в косички волосами. – Они родились на острове Мадагаскар. А это – Адрика, Анжю, Аслеша, Ума, Калинда, Жарита. Они – из Индии… Ну и, наконец, это – Катрин и Фаншон. Они находились вместе со мной в тюрьме Сальпетриер, а затем, как и я, очень быстро привыкли к тому, что ты считаешь рабством.
– Ха-ха! Капитан Плейнтейн приволок сюда новенькую! – воскликнула Катрин.
– Вы только посмотрите на нее: кожа да кости! – засмеялась Фаншон.
– Ничего, у меня она быстро пополнеет! – заявила Луиза, которая, по всей видимости, была своего рода распорядительницей в этом «гинекее»
[160]
.
– Но-но, поосторожней, – насмешливо фыркнула Катрин. – Не может быть и речи о том, что она станет нас объедать.
По акценту этих двух француженок становилось ясно, что они тоже были парижанками.
На встречу с вновь прибывшей вышли не все обитательницы «гарема»: некоторые остались в своих хижинах, поскольку им отнюдь не хотелось смотреть на новую соперницу и тем более любезничать с ней.
Сюзанне стали рассказывать всевозможные истории о капитане Плейнтейне, восхваляя его физическую силу и огромную половую потенцию. Сюзи, слушая эти рассказы, думала о том, что обязательно попытается сбежать еще до возвращения этого монстра. Или же покончит с собой, лишь бы только не позволить ему овладеть своим телом.
Она провела несколько дней и ночей, пытаясь выработать план побега. Днем она ходила по берегу лагуны, выискивая глазами, нет ли где-нибудь лодки или чего-то подобного. Луиза ведь ей сказала, что от острова до Мадагаскара – два десятка лье, а такое расстояние вполне можно преодолеть и на лодке. Однако никаких лодок здесь не было и в помине.
Встав у кромки воды лагуны, Сюзи устремляла свой взгляд к горизонту. Она могла стоять так и смотреть часами, вспоминая о радостных (и не очень) событиях своей жизни. Самые счастливые из них были связаны с Томасом Ракиделем. Она не понимала, как так могло случиться, что она его пережила. Как-то раз вечером – через несколько дней после своего прибытия на этот остров – она решила поставить на этом точку. Глядя на красный диск уже заходящего солнца, она вошла в воду медленным, но решительным шагом, твердо вознамерившись обрести вечный покой на морском дне и надеясь, что достигнет подходящей глубины еще до того, как упрется в коралловый барьер, о котором она слышала от других женщин из «гарема». Она шла, не испытывая ни малейшей душевной тревоги, и вода доходила ей уже до шеи, когда вдруг она увидела, как далеко в море из воды вынырнуло нечто странное – что-то вроде огромного веера, к которому прилипли водоросли. Секундой позже из воды появилась огромная туша, которая затем снова погрузилась в воду. Сюзи остановилась как вкопанная. Из воды появился еще один «веер», затем еще одна огромная туша, после чего вверх ударили один за другим два фонтана воды. Это, видимо, были какие-то из тех морских чудовищ, о которых Сюзи в свою бытность моряком не раз слышала, но которых она еще никогда не видела. Величие зрелища, представшего перед ее глазами, и жизненная сила, которая чувствовалась в движениях этих двух гигантских существ, жаждущих совокупиться ради того, чтобы породить новую жизнь, тут же отбили у нее желание покончить с собой. Стоя неподвижно, она еще долго наблюдала за брачными играми китов. Затем она вернулась в тот «гинекей», который теперь был ее домом.
Чтобы не потерять ориентацию во времени, она прибегла к способу, примененному Сагамором, оказавшимся в одиночестве на острове Новый Уа: каждое утро она делала зарубку на стволе пальмы. Когда таких зарубок стало десять, она уже привыкла к нравам и обычаям сообщества женщин, которые принадлежали только одному мужчине и которые терпеливо ожидали его появления, то чему-то радуясь вместе, то о чем-то ожесточенно споря. Луиза распределяла между ними повседневную работу. Они ходили по очереди стирать ламбы в водопаде, разводили костер и жарили на нем бедра африканских коз, тушки гигантских летучих мышей (которые, по заявлению Фаншон, были похожи по вкусу на перепелок, приготовляемых трактирщиком с улицы Бушери в Париже), рыбу и диких птиц…
Между этими женщинами установились дружеские отношения, иногда перераставшие в интимные… Впрочем, большинство из них всегда было готово наябедничать своему господину на тех, кто нарушал существующие правила и находил еще какие-то удовольствия помимо тех, которые он доставлял им после своих – всегда неожиданных – возвращений.
Сюзи отнюдь не горела желанием снова увидеть капитана Плейнтейна. Она знала, что встреча с ним станет для нее роковой: это, скорей всего, будут последние моменты ее жизни. Она была готова умереть, однако сдаваться без боя не собиралась! К сожалению, у нее уже не было шпаги, да и вообще на этом острове не имелось ничего, что она могла бы заострить и использовать в качестве клинка. Единственное, что она сможет пустить в ход, – так это свои кулаки и зубы. С того момента, как она увидела Плейнтейна на палубе «Зимородка», прошло не так уж много времени, однако воспоминание о нем было туманным. В памяти запечатлелись звериное выражение лица, злобная ухмылка и глаза, в которых горел огонь похоти и ненависти.
