– У тебя холодные руки.
– А у тебя холодные щеки, – прошептал Тоби.
– Пора домой, – сказала Лия.
– Да, – ответил Тоби. – Пойдем домой.
Он обнял ее за плечи и притянул к себе, и они зашагали по Сильверсмит-Роуд в теплой и душевной тишине.
66
Вторую часть своей сделки с Тоби Кон выполнил в понедельник. В обеденное время, вместо того чтобы удалиться в комнату отдыха, как он делал каждый день с тех пор, как Дейзи вернулась на работу, Кон отправился наверх, в отдел моды.
Дейзи, присев на край стола одной из своих коллег, рассматривала какие-то фотографии. Она была одета в коричневую футболку поло и пастельного оттенка джинсовую мини-юбку. Дополняла наряд длинная трикотажная жилетка. Как только Кон вошел, Дейзи недовольно зыркнула на него, а потом снова отвернулась, сделав вид, что разговаривает с коллегой.
– Дейзи, – заговорил Кон.
Она снова подняла на него взгляд, на этот раз удивленный:
– Да?
– Ты занята? – спросил Кон. Дейзи посмотрела на сидящую рядом девушку, а затем снова на Кона. И пожала плечами.
– Нет, – сказала Дейзи. – В общем-то нет.
– Тогда, может, пообедаем? – предложил Кон и потряс перед ней полиэтиленовым пакетом. – Хлеб я сам испек.
Дейзи вздохнула, нахмурилась, посмотрела на пакет, перевела взгляд на Кона.
– Хорошо, – сказала она наконец. – Дай мне минуту.
Взяв сэндвичи, Кон и Дейзи отправились на Ганновер-сквер и устроились на скамейке, чувствуя себя неловко в обществе друг друга. Кон передал Дейзи бутерброд. Та молча взяла его.
– Крабовое мясо и огурцы, – сказал Кон. – Домашний хлеб и растительное масло.
Дейзи с грустью взглянула на сэндвич.
– Я ухожу, – сказала она через минуту.
– Что? – не понял Кон.
– Из Vogue. Я ухожу из Vogue. И уезжаю из Лондона, – пояснила Дейзи.
– Зачем? Это из-за?.. – с ужасом спросил Кон.
– Нет, это не из-за тебя. Хотя не могу сказать, что произошедшее никак не повлияло на мое решение. Просто ничего у меня тут не клеится. Я ненавижу свою работу. Я ненавижу Лондон. Я скучаю по всем своим прежним друзьям. И то, что я живу тут, нечестно по отношению к Мими, которой все время приходится скакать возле меня. Так что я уезжаю домой, – рассказала Дейзи.
– Когда? – спросил Кон.
– Когда отработаю положенный срок. То есть через три недели, – пожала плечами она.
Кон смотрел на свой бутерброд. И не знал, что сказать.
– Чем собираешься заняться? – в конце концов произнес он.
Дейзи снова пожала плечами:
– Не знаю. Может, пойду в колледж. Еще у меня есть друг в деревне, у которого свой ресторан, вдруг там найдется для меня какая-нибудь работенка. Может быть, устроюсь официанткой. Не знаю. Но точно знаю, что я и Лондон – вещи несовместимые и мне пора домой. Я очень старалась, но ничего не вышло. Что ж, по крайней мере, я хотя бы попыталась.
– Справедливо, – заметил Кон.
– Да, – сказала Дейзи. – Так будет правильно. Я уже чувствую себя счастливее.
– Я буду скучать, – сказал Кон.
– Да? – с сомнением произнесла Дейзи.
– Конечно буду! Слушай, Дейзи. Прости меня, – сказал Кон. – Мне правда очень жаль, что все вот так случилось. Я вел себя как идиот.
Дейзи пожала плечами.
– Я до сих пор не понял, что произошло, – добавил Кон.
– Все нормально, – ответила Дейзи. – Все это уже в прошлом. Не нужно ничего больше объяснять.
– Нет, я объясню, – произнес Кон и повернулся к ней. – Послушай, ты была права. Я волновался, там, в больнице. И совсем потерял голову – ты лежала там такая беспомощная, и я испугался, что ты умираешь, и твои родственники… Они были такими… другими. Вся эта хрень с играющим на фаготе в каком-то там филармоническом оркестре парнем одной из твоих сестер… У меня было ощущение, что я оказался на другой планете.
– Но почему ты не мог просто рассказать мне? Я бы поняла, – с укором произнесла Дейзи.
– Не знаю, – покачал головой Кон. – Мы ведь были на кухне, и нас слышала куча людей. А я еще даже не разобрался полностью в своих чувствах. Я и сам не знал, что я хотел сделать. А на следующий день я увидел тебя там…
Он указал на ее этаж в здании «Condé Nast».
– И ты была так холодна со мной. Мы были как чужие. Мое сердце чуть на части не разорвалось. И я понял, что должен дать этому шанс. Потому что, понимаешь, любовь – это не только розы и ангелы, так ведь? Иногда она как заноза в заднице. Но, пока ты не попробуешь, ты не узнаешь, какой она может быть. А я хочу попробовать. И хочу узнать. Иначе я буду всю оставшуюся жизнь думать: как там дела у первой девушки, которая была мне по-настоящему дорога, что с ней стало. А этого я не выдержу, однозначно!
Кон замолчал, и наступила полная тишина. Он сунул нетронутый бутерброд обратно в пакет.
Дейзи вздохнула:
– Я правда не понимаю: что ты сейчас пытаешься мне сказать?
– Что люблю тебя и извиняюсь за то, что сделал. Я хочу быть с тобой, – выпалил Кон.
– О боже мой. Уже слишком поздно. Я уезжаю. Все это слишком поздно, – отмахнулась Дейзи.
– Нет, – сказал Кон. – Это не так. Тоби предложил оплатить мои летные курсы. Я звонил в пару школ в Южной Африке, там есть места, и я мог бы начать обучение уже в следующем месяце. Но, если ты скажешь, что прощаешь меня, если ты скажешь, что я могу и дальше оставаться в твоей жизни, позволишь мне быть рядом и заботиться о тебе, я не моргнув глазом скажу Южной Африке «Прощай!». Потому что училища и школы есть и в этой стране. Пусть они дороже, но Тоби сказал, что одолжит мне деньги. Столько, сколько будет нужно. Поэтому я буду учиться там, где нужно. Там, где будешь ты.
Дейзи снова вздохнула:
– Но мое здоровье не улучшится. Мои родители будут все теми же. А бойфренд одной из моих сестер по-прежнему будет играть на фаготе.
– Да, я знаю. Но теперь уже другим буду я. Я уже не буду тем парнем из почтового отдела, который живет с мамочкой в каком-то там захолустье. У меня будет лицензия пилота. И своя квартира. У меня будет будущее. Я стану человеком. И буду достоин такой девушки, как ты, – ответил Кон.
– Но, Кон, – сказала Дейзи, – в том-то и вся чертова загвоздка. Ты и так уже достоин меня.
– Нет, – покачал головой Кон. – Нет. Правда. Но, встретившись с тобой, узнав тебя ближе, я захотел стать другим. Я хочу заботиться о тебе. Я хочу, чтобы ты могла мной гордиться.
Дейзи улыбнулась и взяла его за руку.
