Невидимки забрались на своих зверей, пристегнулись, и те сорвались с места, следуя за Тенью. Чтобы пробежать несчастных сто миль им много времени не требовалось.
Кенрик украдкой утер рукавом рубахи лоб, осторожно покосившись при этом на нехорошо ухмыляющегося, поигрывающего палкой Марка. Ну и зачем он согласился тренироваться? Знал бы, что подразумевает под словом «тренировка» отставной десятник Невидимок, так лучше бы помер. Жуть! Болела каждая мышца и каждое сухожилие, даже такие, о наличии которых в своем теле юноша и не подозревал. Полотняные штаны насквозь промокли от пота, в глазах темнело, хотелось упасть на месте и долго не вставать. Одновременно он испытывал восторг от движений старого хромого человека — тот и сейчас оставался бойцом такого уровня, что захватывало дух. Он бы тех лесных следопытов положил не хуже Тени. И столь же быстро!
— Хватит отдыхать, ленивая скотина! — рявкнул Марк. — Сейчас займемся с тобой растяжкой, а то вижу, что ты ногу выше пояса задрать не можешь. А надо вот так!
Он медленно поднял здоровую ногу вертикально вверх и нанес несколько смазанных от скорости ударов в воздух. У Кенрика от такого зрелища глаза на лоб полезли — никогда ничего подобного не видел и не верил, что человек на такое в принципе способен. А десятник тем временем подпрыгнул и расколол ударом ступни установленное на высоте человеческого роста полено. Юноша поежился. Это сколько же лет нужно будет тренироваться, чтобы и самому сделать то же самое? Никак не меньше десяти.
Марк привязал к ногам Кенрика две веревки и растянул его между двумя деревьями. Уже через несколько минут юноша взвыл от боли и принялся умолять десятника прекратить это издевательство. Однако тот лишь посмеивался в усы, сказав, что раньше, чем через час, не отвяжет. Что, мол, лучше не сосредотачиваться на боли, а разминать плечевой пояс. Юноша честно попытался, но у него ничего не вышло. Из-под век текли слезы, мечталось об одном — чтобы его оставили в покое.
— О, старина Марк занят любимым делом, новичка дрессирует! — заставил его открыть глаза чей-то незнакомый голос.
Во двор стелящимся шагом проскользнули пять черных карайнов, сопровождаемых Тенью, которого Кенрик не спутал бы ни с кем — он был больше других, да и ехидное выражение на морде наглого кота не давало ошибиться. На остальных карайнах сидели всадники. Каким-то шестым чувством юноша понял, что это такие же битые жизнью матерые волки, как и Марк.
— Кого я вижу?! — взревел бывший десятник, подхватываясь с бревна, на котором удобно расположился, прихлебывая свежезаваренный сехлит. — Ребята, вы?! Чего вы тут делаете?!
— А то кто же, старый прохвост! — хохотнул возглавляющий всадников средних лет человек со страшным шрамом через все лицо. — А что делаем? Разве непонятно?
— Его ищете… — кивнул на растянутого между деревьями Кенрика Марк. — Но парнишка не виноват!
— Да знаем уже! — отмахнулся шрамолицый. — Тень нас перехватил и все рассказал. Но тут есть еще кое-что, чего не знаешь уже ты. Мы ведь откуда о парне узнали? Играм командиру написал. Но когда мы к нему приехали, там были слизняки…
— Стукач?.. — угрожающе сузились глаза бывшего десятника.
— Ага. Но его уже нашли и повесили, не беспокойся — из вспомогательной роты был. Но дело даже не в стукаче, а в том, что парня лихорадочно ищет второй аррал. Слизняк даже у нас посмел помощи в поимке просить!
— Совсем обнаглел!
— Во-во! — кивнул шрамолицый. — Я не понимаю, зачем им так понадобился этот парнишка. Он же ничего не сделал. И я хочу понять в чем дело. Отвязывай его, надо расспросить подробно обо всем. Слизнякам его не отдадим, не бойся — он кровный брат сына Тени, а это многое значит. Капитан после того, как я доложил о случившемся, распорядился внести его в списочный состав отряда. Под другим именем, понятно — Кенрик Валльхайм для всех остальных должен умереть, а на свет народится, например, Кейт Нариди. Надо подумать, как это организовать — надолго мы задерживаться не можем. Да и тебе, старина, придется на службу возвращаться.
— А что случилось-то? — насторожился Марк,
— Война. Точнее бунт, но очень кровавый. Народу уже погибла тьма. Наритская провинция, не говоря уже о Дорской, пылает, герцог в бегах — едва вырвался живым из дворца. Где он сейчас неизвестно. Также ждут вторжения островитян. И это только малая толика происходящего. Возникает ощущение, что наши аристократы разом умом тронулись.
Бывший десятник нахмурился, медленно кивнул и направился к Кенрику, не пропустившего и слова из их разговора. После нескольких дней тренировок юноша не испытывал никакого энтузиазма от того, что его взяли в элитный отряд. Однако иной альтернативы просто нет — это единственная возможность выжить. Значит, пусть будет что будет. Приспособится, а там, возможно, и магии удастся обучиться. Пока главное уцелеть, об остальном придет время думать позже. Он не сразу смог встать на ноги, а встав, во все глаза уставился на спешившихся невидимок.
— Мда… — покачал головой шрамолицый. — Этот вот сутулый мальчик — причина такого переполоха? Ну ты, парень, и кашу заварил…
— А что я? — с тоской спросил Кенрик. — Только и того, что в лес свернул…
— Не боись, разберемся. Кстати, меня зовут Тим Олливи, лейтенант отряда Невидимок. Это вот Харн Дорих и Брег Саларми, десятники. А это — Рой Корди и Берн ло'Сайди. Да-да, не удивляйся, именно ло'Сайди и именно рядовой. В нашем отряде всем наплевать аристократ ты или простолюдин, твое положение зависит только от того, чего ты стоишь на самом деле. Привыкай. Вне службы мы зовем друг друга по именам, субординацию соблюдаем только при посторонних или в боевых условиях. Да, имя свое забудь — как я уже говорил, Кенрик Валльхайм умер. Теперь ты Кейт Нариди из Тайгерна. Это крохотный городишко на крайнем востоке королевства, десять лет назад он был стерт с лица земли стаей зорхайнов. Не проверишь. Все, что нужно знать о твоей «родине» я расскажу, сам рос неподалеку оттуда, на хуторе. И подтвержу, что знал твою семью и тебя самого.
— Э-э-э… — только и смог выдавить ошеломленный обилием свалившейся на него информации юноша. — Я…
— Не гони, Тим, — хлопнул лейтенанта по плечу Дорих. — Он еще не привык получать твои ценные указания. Я и до сих пор иногда пытаюсь понять на хрена ты так много говоришь, хоть и знаю тебя не первый год.
— Да ладно тебе, Харн! — отмахнулся тот. — Не так уж и много. Ну да ладно, бери парня и пошли в дом. Разговор предстоит долгий, а утром нам надо отправляться обратно. Отряд сейчас с принцем, на перешейке.
Переговариваясь, вспоминая знакомых и разные эпизоды совместной службы, невидимки ввалились в дом и расселись вокруг большого стола. Марк с Кенриком сбегали в погреб и принесли два кабаньих окорока и огромный жбан эля. Затем и сами сели. Юноше, правда, эля не налили, да он и не стремился, предпочитал морс — никогда не любил спиртное, еще дома насмотрелся на пьяных.
— Рассказывай, парень, — приказал лейтенант, когда все утолили первый голод.
