– Ну что, как Софи? – спросила Джо, пока Дебби раскладывала кушанья по тарелкам.
Дебби вздохнула.
– Не очень… Нет, я понимаю, как трудно ей приходится: новая школа, новые люди, новый дом… – ее глаза начали наполняться слезами.
Джо сочувственно хмыкнула и наполнила бокал Дебби.
– А отец с ней общается? – осторожно спросила она.
Лицо Дебби помрачнело. Я еще ни разу не слышала, чтобы она упоминала об отце Софи.
– Вот уже недели две от него ничего не слышно. Только прислал ей эсэмэску, что отправляется в поездку со своей девушкой, спросил, что ей привезти.
Джо забавно подмигнула, но лицо Дебби осталось бесстрастным. Отпив вина, она понемногу начала успокаиваться под сочувственным взглядом подруги.
– Я знаю, Софи винит меня во всем, что произошло, – грустно произнесла Дебби. – Она считает, что я бросила все и переехала сюда просто потому, что так захотелось моей левой пятке. Но как я могу рассказать ей правду? Это же ее отец… Я должна стараться, чтобы она оставалась с ним в хороших отношениях.
– Тяжело тебе, – признала Джо. – Как-то все это несправедливо, но… Знаешь, я уверена, в свое время она сама во всем разберется.
Некоторое время они ели молча, но Дебби было так скверно, что ее уныние, повисшее в воздухе, можно было буквально потрогать лапой. Взглянув на подругу, Джо тоже заметила тоскливое выражение на ее лице.
– Ну, хочешь услышать про мое последнее романтическое приключение? – она кокетливо склонила голову и озорно улыбнулась.
Дебби невольно улыбнулась в ответ.
– Конечно! – и она подалась вперед, приготовившись внимательно слушать.
– Итак, я продолжаю работать над изучением среза холостяков в популяции Стортона, – шутливо начала Джо высокопарным тоном под одобрительные смешки Дебби.
Джо описала недавнее свидание – ужин с членом Стортонского общества актеров-любителей. Вечер начался неплохо. С самого начала ее собеседник был чрезвычайно доволен собой, правда, совершенно не заботился о том, чтобы и Джо была довольна. Она сделала выразительную паузу, сделав глоток из бокала, пока Дебби, сгорая от нетерпения, ждала неизбежной развязки. До самого десерта Джо описывала в ярких красках, как ее спутник внезапно ощутил прилив вдохновения и стал распевать песню из последнего спектакля, в котором участвовал.
– И вот что я тебе скажу, Дебби, – она решительно погрозила пальцем, – если в ресторане чувак не первой молодости никогда не распевал для тебя серенаду «Я генерал – мужчина хоть куда
[2]
», громко, но скверно, прошу учесть, – ты не жила!
Дебби прыснула, прикрыв ладонью рот, а Джо подлила вина себе в бокал. Алкоголь, между тем, начинал действовать: голоса женщин зазвучали громче, они оживлено жестикулировали.
– Должны же быть в Стортоне приличные мужчины! Неужели у нас с тобой не осталось надежды? – восклицала Дебби в шутливом отчаянии.
– Да их тут полным-полно, – ответила Джо с сарказмом. – Если тебя интересуют юные пенсионеры из Клуба любителей игры в шары, выбор у тебя огромный.
Дебби фыркнула и подняла бокал.
– Да здравствует Клуб любителей игры в шары! Завтра первым делом бегу в него записываться.
Они чокнулись и выпили вина, радость в их глазах померкла.
– Если серьезно, я сомневаюсь, что меня бы приняли в этот Клуб любителей игры в шары, – мрачно сказала Дебби, откидываясь на спинку стула. – Добрые жители Стортона достаточно ясно дали мне понять, что я определенно не одна из них.
Джо сочувственно улыбнулась.
– Мы здесь уже полгода, Джо, и кроме тебя я ни с кем так и не подружилась, – продолжала Дебби. – Люди как будто мне не доверяют. Одна старая карга ходит мимо каждый божий день и, как я ни лезу вон из кожи, за это время ни разу не сказала ни слова. Даже не улыбнулась.
– Я знаю, – охотно согласилась Джо. – Нужно прожить здесь лет сорок, чтобы здешняя старая гвардия почтила тебя и твой магазин своим вниманием. Я здесь торгую с 1998 года, а кое-кто до сих пор ко мне ни ногой.
Джо хотелось утешить подругу, но, судя по страдальческому выражению на лице Дебби, получилось не очень.
– Если не удастся привлечь на свою сторону местных, значит, все усилия насмарку, и я обречена, – простонала Дебби. – Мне нипочем не выдержать конкуренции с бесконечными лавочками и кафе вокруг – и все-то у них не просто так – «ручной работы», да «органическое», да «фермерское». Неужели горожанам не хочется обычного вкусного сэндвича или печеной картошки?
Женщины выпили уже по несколько бокалов, и я заметила, что Дебби очень разволновалась.
– Вот объясни, неужели я слишком многого прошу? Я же только хочу, чтобы люди дали шанс маленькому кафе! Да, возможно, это не «сбалансированный», не «органический» и не «фермерский» сэндвич, но это еще не значит, что сэндвич плох!
Разгоряченная, Дебби замолчала и налила себе воды.
– Прекрасно тебя понимаю, – отозвалась Джо. – Лично я не сорю деньгами во всех этих пафосных заведениях. А простые булочки с беконом готова есть хоть каждый день.
Наступило молчание, Дебби отхлебнула воды из бокала. Женщины закончили есть. Дебби составила жестяные лотки на пол и позвала меня, предлагая заняться остатками карри из курицы и креветок с чесноком. Окрыленная, я метнулась к ним. Дебби и Джо хором рассмеялись, глядя, как я жадно набрасываюсь на креветочные скорлупки.
– Возможно, твоему кафе нужна какая-то изюминка, Дебби, – оптимизм в голосе Джо казался ненатуральным. – Что-нибудь этакое, что отличало бы его от множества других.
Дебби, понурившись, пожала плечами.
– Может, ты и права, – тихо проговорила она. Не похоже, чтобы Джо удалось ее убедить. – Например: «Обеды у разведенки Дебби. Противнее нашего кофе только наши клиенты». Как тебе такое?
– Вот это реклама! – расхохоталась Джо. – Я так и вижу ее на первых полосах местных газет!
Дебби неловко улыбнулась, разливая по бокалам остатки вина.
– Выше голову, Дебби! – сказала Джо, сделав глоток. – Весна уже не за горами, скоро в город нагрянут туристы и все наладится, я уверена.
– Спасибо, Джо. Может, ты и права. Если только до весны я не вылечу в трубу, – горестно добавила Дебби.
Подруги засиделись почти до полуночи. На прощание они обнялись, и Дебби помахала Джо, когда та пробегала к себе мимо нашего окна. Потом Дебби подняла с пола опустевшие упаковки, убрала со стола. Покончив с делами на кухне, она нетвердой походкой обошла кафе, выключая свет, и долго возилась, запирая дверь на ключ. Медленно, пошатываясь, Дебби поднялась по лестнице наверх, а я бежала за ней следом. На миг потеряв равновесие, Дебби прислонилась к стене. «Ш-ш-ш, тише, Молли, Софи разбудишь!» – громко прошептала она, и я в ответ негодующе дернула хвостом.
