– А внук причем? – спросила Юлька, таращась на гостя.
– При том, что Николай Иванович хочет отдать часть клада ему.
– Вторая часть клада тебе? – спросила Юлька.
– Ну да, если не вторая часть, то безусловно маленькая половинка. – Маша сжала пальцы и показала Юльке. – Вот такая часть. Совсем крохотная. Николай Иванович считает, что и я имею право на клад. Ведь мой дед был причастен к этой истории.
Николай Иванович в знак одобрения кивнул и потянулся к бутербродам, которые Маша уже успела нарезать.
– Своей половиной клада я распоряжусь сама, – сказала Маша и лицо у нее на мгновение стало серьезным. – Быть может, отдам государству. Внук у вас взрослый? Или школьник?
– Какой там школьник, – ответил Николай Иванович и усмехнулся. Потом полез в карман и вытащил смятую фотографию. – Не шибко большая, но разглядеть можно. Внук мой Олег настоящий красавец!
Николай Иванович сказал это важным тоном, и даже Юлька приподнялась от любопытства, чтобы увидеть загадочного внука, о котором с такой гордостью говорил гость. Маша издалека увидела часть фотографии, и лицо у нее вытянулось от удивления. Она смотрела на фотографию парня и не могла вымолвить ни слова. Хорошо зная свою подругу, Юлька поняла, что Маша увидела нечто такое, от чего может запросто свалиться под стол и потерять сознание. Чтобы такого не случилось, Юлька обошла стол и взяла подругу крепко за локоть.
– Гляньте девчата, хорош парень?
Маша взяла бережно фото двумя руками и со стеклянными глазами смотрела вдаль. Не веря, что такое возможно, Маша молчала.
– Внука моего Олегом зовут.
Николай Иванович только сейчас обратил внимание на странное поведение Маши. Она была похожа на застывшую мумию из школьного кабинета по биологии.
– Что с тобой, дочка? На тебе лица нет. Неужто не понравился мой Олег? Аль наоборот, произвел впечатление?
Николай Иванович хотел еще пошутить, но заметил, что Маша по-прежнему смотрит в пустоту и не реагирует на его вопросы. С трудом отрывая глаза от фото, Маша шепотом сказала:
– Это муж мой, пропавший без вести, которого я искала. Всю милицию города поставила на ноги. Все слезы выплакала, пока искала его. Думала, что он умер. Сколько я по больницам пробегала… А он себе живехонький, и хоть бы хны.
Удивленный Николай Иванович ничего не мог понять. О каком муже идет разговор, и при чем здесь его любимый внук.
– Маша, объясни мне толком. Запутала совсем старика. Ты-то откуда моего Олега знаешь? – Николай Иванович не сводил глаз с Маши.
– Я же говорю, – Маша принялась заново рассказывать старику, – Олег ваш внук, мой муж, который пропал без вести.
– Вот оно что. – Николай Иванович почесал затылок. – Ну и дела. Думал, что меня уже сложно удивить. Ан нет. Удивила ты меня, дочка.
Он вышел с кухни и, заметив в комнате диван, подошел к нему и уселся. Закрыв глаза и оставив подружек наедине, он предался своим воспоминаниям, не веря в то, что сам когда-то был молодым и совершал огромное количество ошибок.
Глава 5
Николай Иванович от всей души любил своего внука. Когда мальчику было три годика, его родители уехали, оставив ребенка дедушке. Прошли годы, но они так и не появились. Где они, Николай Иванович не знал, но не терял надежду, что в один из дней сын вернется домой, и жить они станут по-прежнему крепкой и дружной семьей. Воспитывал сына Николай Иванович с большим старанием и заботой. Вкладывал не только свои знания и опыт, но и сердце. Верил свято в то, что из сына вырастет хороший человек, который станет надежной опорой в старости. Вспоминая молодость, жену, сына, Николай Иванович взял из аптечки валидол и привычным движением положил таблетку под язык.
– Эх, жисть, – пробормотал он себе под нос и вышел на балкон. Там стояло его любимое кресло-качалка. Усевшись на него, Николай Иванович посмотрел вниз и принялся разглядывать случайных прохожих, надеясь все-таки, что рано или поздно, но среди них он узнает сына и невестку. Внук Олег давно махнул рукой на причуды деда и часто повторял: «Бросили они нас, дед. Забудь. Уже давно могли позвонить или пару слов написать».
– А вдруг че случилось? – парировал дед. – И нет возможности дать знать о себе? Не кипятись, внучок, жисть сложная штука, не суди, да не судим будешь. Вот тебе мой совет.
– Да знаю я, дедушка.
Олег махнул рукой и направился на работу.
Николай Иванович гордился Олегом, но старался ему об этом не говорить. Слишком молод он еще был, чтобы гладить по шерстке. Парень в отца пошел, такой же красивый, сильный и, главное, упрямый. Если что-то задумал, то обязательно выполнял и никогда не бросал начатое дело. Работа у Олега приносила неплохой доход, холодильник не пустовал, была машина, и деньжата водились. Олег никогда не брал у деда денег. Считал для себя позором брать пенсионные копейки старика. Хотя дед имел свои сбережения и часто предлагал их забрать Олегу.
– Заработаю я, дед, прекрати, прошу тебя. Я мужчина, и хочу им стать до мозга костей.
Так часто Олег повторял деду. Но не только исчезновение невестки и сына беспокоило старика. Военная история и тайна, связанная с ней, также не давала Николай Ивановичу покоя. Ее корни уходили глубоко в прошлое. Олегу он про нее говорил не раз, и не прекращал искать своего боевого товарища. Во время войны Николай Иванович служил в Судакском партизанском отряде рядовым бойцом. В начале декабря 1942 года их отряд угодил в крайне тяжелое положение. Продовольственные склады были разгромлены фашистами, кончались боеприпасы. Люди голодали, мерзли, и многие умирали, так и не дожив до победы. В декабре отряд окружила большая группировка немцев, положение усугублялось тем, что связь с Москвой была потеряна, радист убит, рация сгорела, и помощи партизанам было ждать неоткуда. Командование решило выходить из окружения малыми группами. Но прежде всего решили все документы, снаряжение, ценности и золото закопать в лесу, в разных местах. Такое задание получил Николай Иванович и его боевой товарищ Сашка. Их пригласили к командиру в землянку. Сашка и Николай Иванович при виде такого количества золота ахнули и вначале хотели отказаться от выполнения задания. Майор Кузнецов строго отчитал бойцов и пригрозил трибуналом за отказ выполнять приказ.
– Эти сокровища Али-Бабы на вашей совести, бойцы, – сказал Кузнецов. – Вам доверяет партия и правительство, и впредь язык держать за зубами. Никому ни слова. Ни жене, ни матери, никому.
Майор выпрямил спину и почесал подбородок. Взяв кружку с чаем, он сделал несколько глотков и прокашлялся.
– Люблю я крепкий чаек, бойцы. Итак, задание понятно? Возражения есть? Тогда выполнять и немедленно. Времени в обрез. Немцы наступают на пятки и вот-вот будут здесь.
Где-то совсем рядом разорвался снаряд и все как один в землянке машинально пригнулись.
– Делите пополам, – приказал Кузнецов.
