– Надежная? – переспросил Леня. – Это, конечно же, хорошо, что надежная. Но только я со своей стороны тоже хотел бы навести о ней справки. Если вы не возражаете.
– Пожалуйста! – Барыгин натянуто улыбнулся и протянул Лене визитную карточку. – Наводите справки, это ваше право. Вот все их реквизиты. Только не очень затягивайте, у нас, знаете, арендаторы в очередь стоят!
– Так уж и в очередь, – недоверчиво произнес Маркиз. – И все, как один, с конвертиками. Нет, точно нужно навести справки об этой страховой компании!..
Однако не успел Леня выехать с территории тарной фабрики, как у него в кармане зазвонил мобильный. Причем, судя по мелодии, – начальным тактам Первого концерта для фортепьяно с оркестром Чайковского, – не тот телефон, который предназначался для обычных, повседневных звонков, а второй, номер которого знало только несколько особо доверенных лиц, а именно: те крайне уважаемые люди, которые иногда рекомендовали Маркизу потенциальных заказчиков.
В данный момент Леня не чувствовал в себе моральных сил взяться за новый заказ. Прежде нужно было разобраться с прежним, еще не выполненным, да не мешало бы еще разделаться с собственными неприятностями. Поэтому он взял телефон с намерением вежливо, но настойчиво отказаться от нового предложения, каким бы выгодным оно ни оказалось.
Однако, услышав голос в трубке, Леня резко поскучнел.
Звонил ему адвокат Илья Аронович Левако, тот самый, кто незадолго до того рекомендовал последнего заказчика, Михаила. Поскольку Леня до сих пор не выполнил заказ, не раздобыл нужные Михаилу документы, этот звонок мог для него означать серьезные неприятности, вплоть до потери профессиональной репутации.
– Илья Аронович, рад вас слышать! – воскликнул Маркиз с фальшивым, наигранным энтузиазмом. – Как там Михаил, не подает признаков жизни?
– Именно поэтому, Леонид, я вам и звоню, – отозвался адвокат, как всегда, растягивая слова и делая между ними километровые паузы.
Причину такой необычной дикции Леня понял, когда узнал, что адвокаты получают за свои услуги почасовую оплату, поэтому в их интересах как можно больше времени тратить на каждую, даже самую обычную фразу.
– Кажется, я наткнулся на его след, – продолжил Левако, когда Леня уже решил, что связь прервалась. – Дело очень странное, и боюсь, что без вашей помощи здесь не обойтись.
– Но вы ведь знаете, что я и так в деле!
– Да, конечно, но уж очень сомнительный у меня источник информации. Представляете, еду я сегодня в свой офис и, как обычно, на набережной Фонтанки попал в пробку…
Леня вежливо поддакнул: многокилометровые пробки на Фонтанке хорошо знакомы каждому автомобилисту нашего города.
– А в этих пробках всегда промышляет множество людей: и нищие, и продавцы газет, и мелкие жулики.
Илья Аронович просматривал страницы очередного дела, не поднимая глаз на вьющихся вокруг машины предприимчивых представителей городского дна, как вдруг один из них привлек его внимание. Это был одноногий инвалид, который удивительно ловко скользил между застрявшими в пробке машинами, выпрашивая подаяние. Поравнявшись с «БМВ» Ильи Ароновича, одноногий остановился и стал делать ему какие-то знаки. Адвокат невольно покосился на попрошайку и увидел, что тот показывает ему мятый листок, на котором нацарапаны какие-то каракули. Первой мыслью адвоката было, что нищий изложил в письменной форме просьбу о подаянии, чтобы не утомлять голосовые связки постоянным повторением одного и того же текста. Однако, взглянув на записку, он, к своему удивлению, прочел:
«Спасите! Меня держат в сундуке, заставляют попрошайничать. Михаил».
Илья Аронович поморщился: на какие только уловки не идут нищие, чтобы заставить прохожих раскошелиться! Имя Михаил не вызвало у него никаких подозрений – не такое уж оно редкое. Но вдруг инвалид, заметив, что адвокат смотрит на него, воровато огляделся по сторонам и вытащил из кармана маленький блестящий предмет. Луч солнца упал на этот предмет, и Илья Аронович разглядел брелок для ключей в форме статуи Иисуса Христа с раскинутыми в стороны руками. Знаменитой статуи, воздвигнутой на горной вершине рядом с Рио-де-Жанейро.
Точно такой же брелок адвокат, вернувшись полгода назад из Бразилии, подарил своему родственнику. Теперь странная записка, подписанная именем этого родственника, приобрела совершенно другой смысл…
Адвокат торопливо опустил стекло и поманил одноногого:
– Эй, кто тебе дал этот брелок?
– Дай сто рублей, – забормотал нищий. – Все тебе расскажу… Родственник твой сказал, что ты не поскупишься.
– Где он?
– Дай сто рублей!
Илья Аронович полез в кошелек за деньгами, но в это время на одноногого налетели двое здоровенных парней в пятнистых комбинезонах, бывших афганцев, – один с пустым рукавом вместо левой руки, второй на костылях.
– Ты, блин, куда лезешь! – заорал один из афганцев. – Это не твоя территория! Щас мы тебе вторую ногу оторвем! У тебя ваще лицензии от Гоги нету!
Одноногий затравленно огляделся и с удивительным проворством юркнул в просвет между двумя машинами. Адвокат открыл дверцу и хотел проследить за странным курьером, но тот мелькнул возле открытой подворотни и исчез.
– Вот, собственно, и все, – закончил Илья Аронович свой рассказ. – И теперь я не могу перестать думать об этой записке. Может быть, ее действительно написал Михаил, и он просит меня о помощи. А может быть, это ловушка, чья-то хитрость. Не знаю, Леонид, просто не знаю, как поступить.
– Вы точно запомнили текст той записки? – спросил Маркиз.
– Конечно! Вы ведь знаете, память у меня профессиональная. Повторю еще раз, дословно: «Спасите! Меня держат в сундуке, заставляют попрошайничать. Михаил».
– В каком сундуке? – проговорил Леня. – Что еще за сундук? Если его действительно держат запертым в каком-то сундуке или ящике, то как же он может просить подаяние? А если его выпускают на поиски пропитания, почему он не может убежать? Или не пытается сам с вами связаться? Почему ему пришлось посылать к вам курьера? И как, кстати, этот одноногий вас нашел?
– Это как раз можно объяснить, – отозвался адвокат. – Михаил знает марку и номер моей машины и знает обычный маршрут, каким я езжу к себе в офис.
– Допустим, – согласился Леня. – И все-таки, что такое сундук?
– В общем, Леонид, я, конечно, понимаю, что у вас хватает собственных дел, но не могли бы вы постараться что-либо выяснить? Разумеется, небезвозмездно. У меня просто стоит перед глазами эта записка, как будто я слышу крик Миши о помощи! Конечно, это может быть опасно, но ведь вы профессионал.
– Хорошо, Илья Аронович, – согласился Маркиз. – Попробую что-либо разузнать. Есть у меня кое-какие мысли.
Он не смог отказать адвокату, потому что чувствовал себя в долгу перед Михаилом из-за того, что не выполнил его заказ. Если теперь удастся отыскать пропавшего заказчика, тем самым Леня сможет в какой-то мере компенсировать эту неудачу.
