Не обращая внимания на громкие звуки и крошащееся под ногами покрытие коридора, он, как какой-то древний рыцарь в лабиринтах захватываемой крепости, целеустремленно двигался по направлению к стреляющим. Несколько полутемных коридоров, один разрушенный зал с чуть ли не полностью обвалившейся крышей, и перед глазами пилота открылся замечательный вид на полуподземный ангар, видимо использовавшийся копами в качестве штрафстоянки. Ну а теперь он использовался сектантами в качестве то ли бойни, то ли импровизированного центра для киберимплантации. Во всяком случае, об этом говорили многочисленные сваленные в противоположном углу изуродованные тела и темные потеки крови, украшающие, казалось, даже потолок. Не говоря уже о горизонтальных и вертикальных участках видимых поверхностей, где найти чистый квадратный метр представлялось сложнее, чем совесть у политика.
Сбившаяся в стадо толпа невооруженных гражданских охранялась обряженными в комбинезоны колониальных войск хмырями, по своей наружности больше смахивающими на жителей планеты-тюрьмы или пассажиров каторжного корабля. Во всяком случае, стрелять в безоружных людей никакие вредные атавизмы вроде морали и совести им не мешали. С идентификацией целей у замешкавшегося на пару секунд Алекса вообще не возникло никаких проблем, так как именно в этот момент, затянув какую-то заунывную молитву, через слово прославляющую главаря идиотской секты, террористы принялись ударами прикладов и выпущенными поверх голов импульсами плазменных винтовок отделять от толпы еще одну партию для конвоирования к вольготно раскинувшемуся посередине ангара робохирургу из состава мобильного флотского эвакогоспиталя. Уж маркировку регулярно применяемой ВКС техники бывший пилот и без всякой нейросети вспомнил после первого же взгляда на развернутый в рабочее положение объект. Люди, которые близко познакомились с автодоктором, лежали двумя разными кучками. В одной друг на друге беспорядочно громоздились трупы тех, кто не выдержал операции, в другую же малиниты более-менее ровными рядами, как патроны в обойме, складывали достаточно выносливых «счастливчиков».
Творящийся в гараже кошмар был понятен Алексу без слов. На его глазах происходила массовая обработка сознания. Верность идеалам сектантов достигалась незатейливо и просто, как все самое мерзкое во вселеной. Базовая нейросеть пленника частично извлекалась из головы, и прямо в нее имплантировали так называемый «рабский модуль». Проще говоря, генератор болевых импульсов и импульсов удовольствия, до кучи приправленный синтезатором каких-то там гормонов. Чередование и сочетание жутчайшей агонии с чистым блаженством и снижающей критичность мышления химией автоматически вело к серьезному подавлению личности в рекордно короткие сроки. В общем, сектанты делали все для того, чтобы побыстрее сотворить из обычного гражданского мяса толпу покорных их командам безумцев. Как боевые единицы они ценились крайне слабо, зато в качестве живого щита от сил правопорядка работали великолепно. Малинитам даже полное извлечение нейросети не требовалось – достаточно было изъятия и замены одного участка важнейшего имплантата любого современного человека на самодельный эрзац. А с уже сформированными периферийными каналами в головах жертв ужасная закладка будет работать на ять.
– Только бы эти сволочи наркоза на своих рабов не пожалели! – мысленно помолился непонятно кому, но уж точно не Богу малинитов Алекс, наводя орудие на цель. – А то если они кинутся, как их остановить-то?
Несмотря на уже устраненных фанатиков, по их каналам связи еще не спешили играть тревогу. А потому погрузчик, когда он только появился в подземном гараже, встретили не огнем, а удивленными взглядами, ответом на которые спустя несколько секунд послужили шесть снарядов, один за другим в ураганном темпе вылетевшие из дула и накрывшие наиболее плотные скопления противника, находящиеся вдалеке от заложников. И все равно несколько особо неудачных осколков по законам подлости и больших чисел врезались в плотную толпу людей, наворотили изрядных дел и убили на месте то ли четверых, то ли пятерых. В ушах бывшего военного даже мелькнули на какой-то миг фантомные отзвуки обвинительного приговора.
Возможно, а вернее, даже наверняка фанатики были далеко не самыми умными и сообразительными людьми. Критичность их мышления, равно как и свобода воли, искусственно подавлялась у низших слоев общества с победившей религиозной диктатурой, располагающей довольно неплохими средствами контроля над личностью. Однако сражаться они все же умели. Полтора десятка плазменных винтовок извергли из себя свое содержимое, и лицевая броня погрузчика зашипела, приняв на себя их ярость. Однако Алекс, уже простившийся с жизнью, с удивлением обнаружил, что его машина выдержала. Похоже, грубая обшивка погрузчика была сделана из какого-то высокотехнологичного и невероятно стойкого к температурному воздействию материала явно военного назначения, который малиниты где-то сперли. В кабине из-за скачка поднявшейся температуры отчетливо завоняло жженым пластиком. Однако на такие мелочи можно было почти не обращать внимания.
– Кхе, – подавился сразу ставшим абсолютно непригодным для дыхания воздухом бывший пилот, внутренне радуясь, что ни один из выстрелов не попал по уязвимым коленям, и его транспортное средство сохранило хоть какие-то способности к маневрированию. Новая очередь, на сей раз всего из трех снарядов, прошлась вроде бы в стороне от малинитов. Но разлетающиеся в разные стороны осколки умудрились достать еще трех или четырех из них, поскольку террористы хоть и попадали на пол, но укрыться в лишенном техники гараже им оказалось банально негде. Еще парочку поклонников Малина, находящуюся ближе всего к своим жертвам, смяли побежавшие в панике к выходу люди, несмотря на то что плазменные очереди внесли в их ряды настоящее опустошение.
– Да куда ж вы лезете под самые ноги! – в ужасе заорал Алекс, прекращая шагать с места на место, чтобы просто не подавить паникующих гражданских, и тем самым собирая на свою броню еще больше выстрелов. Увы, крик души бывшего летчика никто не услышал, так как включить внешние динамики он попросту забыл. Внезапно кабина над его головой содрогнулась, и на ней осталась заметная вогнутость, едва не доставшая до макушки водителя.
– Сверху! – завопил самому себе отставной военный, забыв на секунду, что он уже не летает по атмосфере чужих планет в составе звена точно таких же неудачников. Бывший пилот попытался развернуться так, чтобы нащупать орудиями, вернее, всего одним имеющимся орудием, атаковавший его истребитель. И это ему даже удалось. Под невысоким потолком стремительно перемещался, стараясь зайти во фланг, некто, облаченный в новейший костюм десанта. Данная модель помимо всего прочего могла похвастаться миниатюрными антигравитационными двигателями. Вероятно, это был командир всего того непотребства, которое здесь творилось. В руках он сжимал длинный вытянутый ствол с небольшим прикладом, узнать который у Алекса не получилось. Но, судя по тому, как отреагировал на прямое попадание из него обвешанный броней погрузчик, вещица была как минимум неплохая. Пожалуй, окажись что-нибудь стандартное армейское с поднятой кверху кабиной на месте переделанного складского труженика, рассчитанного еще при проектировании на перенесение на широких упрочненных плечах разной пакости, в том числе очень тяжелых грузовых контейнеров, – один-единственный выстрел мог бы оказаться фатальным.
