Взяв меня за футболку, она коснулась моего носа своим и неохотно сказала:
– Знаю. Спасибо за браслет.
Я слез с кровати и поцеловал ее как следует, прежде чем попрощаться. Тэйт не облегчала мне задачу – напротив, у нее был такой взгляд, словно она вот-вот на меня набросится.
Но я поступил так, как мне было велено – пока так, – и полез по дереву к себе.
Теперь я был счастлив, что мистер Брандт не спилил его.
Стоп… теперь он, вероятно, это сделает.
Я посмеялся про себя, влезая в свое окно, потом помахал Тэйт и выключил свет.
Стояк у меня в штанах не ослаб, и я боролся с желанием притащить ее к себе в комнату.
Значит, опять холодный душ.
Направляясь в ванную, я почувствовал, как вибрирует прижатый к ноге телефон, и вытащил его из кармана.
Взглянул на экран и с трудом подавил желание спустить его в унитаз.
Кейси.
Глава 39
Я раздосадовано простонал.
Уже поздно, а мы с ней не в тех отношениях, чтобы болтать по телефону. Какого черта ей надо? Махнув пальцем по экрану, я ответил:
– Да?
– У меня есть для тебя кое-что, – томным голоском пропела Кейси, совершенно сбив меня с толку.
Напрягшись, я распрямил плечи.
– Уверен, что мне это неинтересно, – прозвучал мой решительный ответ.
Зашумела вода в душе.
– О, еще как интересно. – По ее тону я понял, что она улыбается. – Я у Мэдока. Поторопись, или мы начнем без тебя-я-я-я.
Боже. Не мне судить, но Кейси иногда вела себя немного глупо. А прямо сейчас она, похоже, была пьяна.
– Дай ему трубку, – скомандовал я, начиная терять терпение.
Кейси захихикала, а потом в трубке послышался шорох.
– Чувак, просто приезжай, – тихо, но со смехом сказал Мэдок. – От такого угощения ты не откажешься.
Какого хрена?
– Ты это про Кейси?
– Что? – В голосе Мэдока прозвучали оборонительные нотки. – Кейси потрясная. Она приготовила для тебя подарок. Он сейчас ждет тебя в джакузи. Дам тебе подсказку. Его зовут Нэйт.
Сердце забилось в горле, лицо запылало.
– Давай тащи сюда свою гребаную задницу! – скомандовал друг и повесил трубку.
Вот черт! Я вдохнул, а потом выдохнул. Мне хотелось засмеяться и в то же время врезать куда-нибудь кулаком.
Ладно, Кейси, похоже, была не так уж и глупа.
Понятия не имею, как она оказалась с Нэйтом в доме у Мэдока, но задумка была гениальная.
За себя я бы просто выбил из Нэйта все дерьмо, но за Тэйт мне хотелось его убить.
Стоило лишь вспомнить о том, как она плакала на прошлой неделе, страшась посмотреть в глаза отцу. Или о том, как я провожал ее на занятия, чтобы никто не посмел сказать ей какую-нибудь гадость.
Я замечал каждую слезинку, катившуюся по ее лицу, каждый печальный вздох, каждый раз, когда она закрывала глаза от стыда, – и понимал, что причиной всех этих страданий был я. Нэйт и Пайпер не имели ничего против нее лично. Они мстили мне.
Я вошел в гостевую спальню и растормошил спящего брата.
– Поедешь драться?
После того, как мы съездили в Чикаго за подарком для Тэйт, Джекс остался на ночь у меня. Меня бесило то, что он до сих пор жил не с нами, но его приемные родители, к моему облегчению, снисходительно относились к его визитам сюда. На этой неделе он ночевал у нас каждый день, хотя ему потом целый час приходилось добираться до своей школы.
– Черт, конечно, – пробормотал он сонным голосом и вылез из кровати.
Он собрал свои длинные волосы в хвост, и мы оба надели свои черные толстовки, ставшие практически визитной карточкой братьев Трент, а потом вышли из дома. Мама спала, и в какой-то момент я подумал захватить с собой Тэйт, но потом решил: будет лучше, если она останется дома. Не хватало только навлечь на нее еще больше неприятностей.
Мы сели в мой почти восстановленный «Босс» и поехали.
Пока мы ехали по скользким черным улицам в противоположную часть города, Джекс зевал на пассажирском сиденье.
– Ты приходишь поздно и всегда рано встаешь. Тебе надо больше спать. – Краем глаза я посматривал на брата.
Джекс покачал головой.
– Кто бы говорил. Я каждую ночь часа в два просыпаюсь от того, что ты материшься в гребаном душе. Посади девчонку в тачку и куда-нибудь прокатись с ней завтра. Уверен, ей это нужно не меньше, чем тебе.
Я прищурился, глядя в лобовое стекло, но с усмешкой сказал:
– Это ничего не изменит. Мне все равно будет нужен холодный душ. Когда любишь кого-то, тебе всегда мало.
– О боже, – театрально простонал Джекс. – Только не вздумай сделать себе татуировку с ее именем, ладно? Единственная крошка, чье имя парень может набить у себя на теле, – это его дочь.
Я покачал головой, но все равно не смог прогнать из мыслей образ маленькой девочки с каштановыми волосами и глазами цвета неба перед дождем, которая когда-нибудь будет сидеть у меня на плечах.
Да.
Я смотрел вперед, пытаясь не задумываться о том, как меняются мои представления о собственном будущем.
Остаток пути мы с Джексом проехали молча.
Дом Мэдока был раз в десять круче, чем в том районе, в котором жили мы с Тэйт. Не поймите меня неправильно. У нас отличный район. Множество ухоженных домов, парков, уютные соседские вечеринки.
Но Мэдок? Он жил в таком месте, которое было не по карману городским адвокатам и докторам. Это жилье не предназначалось для обычных профессионалов. Здесь селились хирурги и директора компаний, которые устраивали свои семьи здесь, а сами трудились в Чикаго.
Подъехав к черным металлическим воротам метра четыре высотой, я набрал код.
Днем здесь стоял охранник, который проверял всех въезжающих и выезжающих с территории, но ночью они работали сокращенным составом и обычно патрулировали район на джипах.
Ворота загудели, открываясь, и я медленно двинулся по идеально вымощенной дороге, ведущей к жилому комплексу Севен Хиллз Вэлли.
Миновав несколько домов, мы свернули на подъездную дорожку Мэдока, которая выписывала петлю перед главным входом в дом. Выпрыгнув из машины, я захлопнул дверцу и сжал кулаки, пытаясь настроиться. Я еще точно не знал, какой сценарий выберу, но решил как обычно броситься в омут с головой – и вести себя так, будто знаю, что делаю.
Когда сомневаешься, придерживайся привычной схемы.
Джекс поравнялся со мной, и мы с ним вошли в дом Мэдока и через холл направились к заднему двору.
