Это было тяжело, но я сказал правду.
Я любил мать и брата. Но если бы когда-нибудь мне пришлось выбирать между тремя самыми дорогими мне людьми, я бы выбрал Тэйт.
Она не повернулась и ничего не сказала. Я положил руку ей на плечо.
– Тэйт.
Она резко обернулась, сбросив с себя мою руку и настороженно глядя на меня.
Я все еще был врагом.
– Ты имеешь право мне не доверять, Тэйт. Я это знаю. Мое долбаное сердце разрывается на части. То, как ты на меня смотришь, – просто невыносимо. Я бы больше никогда не причинил тебе боль. Пожалуйста… давай хотя бы попытаемся во всем разобраться вместе. – Мой голос надломился, а комок в горле увеличился в размерах.
– Хорошо. – Она засунула руку в карман и достала свой телефон. – Я подыграю.
Подыграю?
– Что ты делаешь? – спросил я, сузив глаза, в которых стоял туман.
– Звоню твоей маме. – Она начала нажимать кнопки на экране.
– Зачем?
– Когда она купила тебе телефон, то установила на него следящее GPS-приложение. Говоришь, потерял телефон? Давай его найдем.
Глава 37
– Школа, – произнесла Тэйт почти шепотом, снова засовывая мобильный в карман. – Телефон в школе.
– Черт. – Моя мать следила за мной? Так, значит, вот как ей удалось найти меня той ночью, когда я был у пруда. – Она умнее, чем я думал, – пробормотал я себе под нос.
Значит, мой телефон в школе. Я оставил его на вечеринке, и кто-то из нашей школы взял его и не включил.
А вот это очень глупо.
Однако я по-прежнему не мог понять, как было записано это видео. Тем вечером я включал на телефоне музыку – но уж точно не камеру.
Черт.
Я медленно закрыл глаза.
Балкон.
Может, кто-то сидел там и снимал нас?
Теперь внутри меня кипела ярость, и я был готов рвать и метать.
Тогда Тэйт впервые решила взять инициативу в свои руки и попробовать что-то новое. Она сидела на мне верхом, смелая и прекрасная, и я был потрясен.
Только подумать, что кто-то все это время сидел на балконе и наблюдал за нами! Наблюдал за ней.
Вернувшись в реальность, я посмотрел на Тэйт, которая стояла нахмурившись. Она была напугана.
Но хотя бы больше не убегала от проблем.
– Я вижу твой взгляд, – тихо сказал я, придвинувшись ближе. – Взгляд, который появляется у тебя, когда ты готова дать сдачи. Взгляд, который появляется, когда ты решаешь не убегать, а остаться и сражаться.
– За что мне сражаться? – спросила она надтреснутым голосом.
За нас, черт возьми!
– Мы не сделали ничего плохого, Тэйт.
Ее глаза покраснели от слез, но я знал, что она не сбежит. Ее дыхание выровнялось, а губы сжались в тонкую решительную полоску.
– Поехали. – Она повернулась и, подойдя к своему джипу, распахнула дверцу.
Слава богу. Я медленно выдохнул.
Может, мы и не найдем мой телефон. Может, я не сумею доказать ей, что невиновен. Может, везти ее обратно в школу, где все будут на нее смотреть, – гигантская ошибка.
Но она снова боролась за нас, и это так меня осчастливило, что я готов был согласиться танцевать на людях при первой же ее просьбе.
– На… эмм… на твоей машине точно безопасно ехать? – Она показала на «Босс», припаркованный за ее джипом.
Детка, мне плевать. Я покачал головой.
– Не заморачивайся. Лишний повод добавить несколько новых примочек.
Ее глаза наполнились слезами, но она моргнула и сделала глубокий вдох.
– Тебе надо заехать к маме на работу, забрать ее телефон, – инструктировала меня Тэйт. Он понадобится нам для того, чтобы найти мой. – Встретимся у школы.
* * *
Забрав у матери телефон и быстро убежав, чтобы она не засыпала меня вопросами, я помчался к школе. Тэйт ждала меня на парковке.
– Ты в порядке? – спросил я, взяв ее за руку, но она тут же выдернула ее.
Сердце у меня упало.
– Тэйт.
Она на меня не смотрела. Сидела, отвернувшись от меня, глядя на школу.
– Не спрашивай, в порядке ли я, – проговорила она сдавленным голосом, словно пыталась не расплакаться. – Не думаю, что в ближайшее время смогу ответить на этот вопрос.
Она провела рукой по своим длинным светлым волосам и сделала глубокий вдох, а потом пошла к школе.
Боже, надеюсь, что все получится.
Чем больше времени проходило, тем больше она от меня отдалялась, и был я виноват или нет – это может стать последней каплей.
Тэйт пережила слишком много.
Она вот-вот перейдет тонкую грань между желанием бороться и потребностью навсегда замкнуться в себе.
Я догнал ее и пошел рядом, не прикасаясь.
Все еще сидели на уроках, но времени оставалось не много. Скоро прозвенит звонок, и мы окажемся словно звери в клетке.
Все взгляды будут обращены на нас, и бежать будет некуда.
Я шел на датчик в мамином телефоне, а сам удивлялся, что не разозлился на мать, узнав, как она за мной следила.
Я слишком долго чувствовал себя одиноким, и теперь мне было даже приятно узнать, что кто-то обо мне беспокоился.
Огонек постоянно мигал, показывая примерное местонахождение телефона, но конкретных координат не определял.
Должен быть какой-то способ разобраться с этим побыстрее.
У меня дрожали руки, и мне хотелось убраться отсюда до звонка.
– Еще мигает? – спросила Тэйт, глядя на телефон у меня в руке.
– Да. – Я огляделся, ожидая, что нас кто-нибудь увидит. – Поверить не могу, что мой телефон до сих пор работает. Прошло уже два дня, а GPS быстро разряжает батарею.
– Ну, видео послали сегодня утром, – заметила она. – Если ты говоришь правду, значит, тот, кто использовал телефон, зарядил его после субботнего вечера.
Так далека от меня.
– Если я говорю правду… – Я повторил ее слова, раздосадованный тем, как быстро все менялось. Этим утром мы были так близки, а сейчас она будто хотела, чтобы я держался от нее подальше.
– Слушай, – заговорила Тэйт, нарушив повисшее молчание. – Передатчик работает только в радиусе пятидесяти метров. Значит…
– Значит, начинай набирать мой номер, – перебил ее я. – Может, мы услышим рингтон.
Пятьдесят метров – это немало. Телефон был где-то здесь, но нам понадобится помощь, чтобы определить его точное местонахождение.
