– Но что такое Палач?!
– Если какой-нибудь мир отказывается от Бога, начинает следовать путем саморазрушения, а его темная и светлая иерархии стремятся к власти вместо того, чтобы заниматься душами людей, то в такой мир приходит Палач и восстанавливает статус кво. Мир сам призывает его. Во многих религиях нас называют бледными всадниками, в вашей тоже. Пророки хорошо понимали что такое Суд, они не зря назвали его Страшным Судом. Но людей мы судить права не имеем, вам дана свобода выбора. Мы судим иерархов и уничтожаем их, если потребуется. В этом случае и создается иерархия Равновесия, способная временно заменить собой иерархии Света и Тьмы.
– Значит, нас ждет Страшный Суд?! – задохнулась от ужаса Анастасия Петровна.
– Нет, – отрицательно покачал головой мистер Гарвельт. – Я пришел в ваш мир с иной целью. Случайно оказался неподалеку и почувствовал рождение на Земле ребенка со способностями Палача. Это ваша внучка. Обычно таких детей убивают иерархи еще до достижения ими годовалого возраста, редко случается так, чтобы ребенка первым нашел плетущий и воспитал как положено. Иерархи правы со своей колокольни – если “отродье”, как они называют будущих Палачей, не научить контролировать себя и оставить в живых, то планета обречена. Когда Ирочка плачет, то где-то в другом полушарии начинаются катаклизмы. Например, наводнение в Индии месяц назад вызвала именно ваша внучка. Но так было раньше, сейчас я не позволяю всплескам ее силы вырваться наружу и натворить бед. Именно с целью вырастить себе смену я и пришел на Землю. Это величайшая мечта каждого Палача – если девочка примет ношу, то мне позволено будет умереть. Как видите, я ничего от вас не скрываю.
– Мне трудно поверить в такое… – хрипло выдохнула старая учительница.
– Понимаю. Но иного выхода у вас нет.
– Похоже, что так… Но раз Суда не будет, то зачем нужна эта ваша иерархия Равновесия, которую предстоит возглавить Лене? Ладно, ей придется стать магом. Согласна, раз уж иного выхода нет, чтобы в живых остаться. Но зачем ей становиться главой иерархии?!
– Я уже говорил о росте серой пирамиды, – вздохнул Палач. – Если ее не разрушить, то через каких-то сто лет Земля превратится в угрозу для всей вашей вселенной. И не только. Миры, в которых выращен серый мессия, спасти невозможно, люди в них теряют души и превращаются во вместилища хаоса. Эти миры подлежат стерилизации, полной стерилизации, госпожа! Мне приходилось уже уничтожать их. Не хочу повторения. Не хочу, чтобы Землю постигла такая судьба. Не хочу, чтобы мне пришлось выжечь здесь даже намек на жизнь. Понимаете?
– А почему не хотите? – прищурилась Анастасия Петровна, внимательно вглядываясь в бесстрастное лицо мистера Гарвельта и пытаясь найти там хоть намек на чувства.
– На вашей планете слишком много людей с удивительным душевным огнем, – грустно улыбнулся он. – Не знаю почему так получилось, но получилось. Здешние песни сумели разбудить даже мою давно мертвую душу. Вот и захотел помочь. С какой стати люди Земли должны умирать во имя амбиций иерархов? Лучше я уберу этих самых иерархов. Но это нелегко сделать.
– Вы же говорили, что вам это труда не составит…
– Не составит, если полностью уничтожить иерархии. Вместе с ангелами и демонами, являющимися их покровителями и одновременно прикрывающими планету от вторжения хаоса, который вовсе не разумен, как предположили некоторые из земных писателей. Только вот гуманнее сразу выжечь жизнь на Земле, чем оставить ее без защиты – все равно гибель, но медленная и мучительная. Потому придется подходить дифференцированно и наказывать только виновных. За что убивать светлого целителя, лечащего людей? Или даже темного колдуна, честно совращающего неокрепшие души? Каждый делает свое дело, возложенное на него Господом.
– Даже совратитель?! – вспрыгнули вверх брови Анастасии Петровны. – Но разве можно прощать совратителя?!
– У каждого человека есть свобода выбора, – понимающе улыбнулся Палач. – Он может выбирать быть ему совращенным или нет. И если его душа слаба, то пусть будет совращен как можно раньше, чем падет потом, когда подымется выше. Тогда его падение нанесет куда больше вреда. Понимаете?
– Кажется, понимаю… Отделяете зерна от плевел?
– Именно, – кивнул мистер Гарвельт. – Очень легко оправдывать свое падение влиянием среды, родителей, друзей, условий жизни. Только вот другой в такой же ситуации почему-то не падает, удерживается. Человек делает свой выбор сам и сам же несет за него ответственность перед Господом. Людям дано то, чего не дано никому иному – свобода выбора. Ведь они созданы по образу и подобию Божьему. Только вот кто задумывался, что значит это самое “по образу и подобию”?
– Странный вопрос… – нахмурилась старая учительница, поняв, что не знает, что ответить. – Вы правы, как-то никогда о таком не думала…
– Вот видите? – вздохнул Палач. – В этом все и дело. Господь ведь не имеет тела, он везде, вокруг нас и в нас самих. В каждой пылинке, да что там, в каждом атоме. Он создал этот мир. Так чем похожи на него люди? Не телом же? Ответ ведь очень прост…
Внезапно до Анастасии Петровны дошло. Она нервно передернул плечами и выдохнула:
– Способностью к творчеству!
– Вот! – поднял палец вверх Палач. – Вот оно, госпожа! Вы поняли! Ни ангел, ни демон, ни кто другой не имеет этой редкой способности. Только люди. И что же большинство людей делают с собой? Рвутся к материальным благам и удовольствиям, забывая, что их век очень короток. А там ведь спросят за все. За каждую подлость и каждую жестокость. Но есть то, за что спрашивают куда страшнее.
– И что же это?
– Равнодушие.
– Именно по их молчаливому согласию существуют в мире и подлость, и жестокость, и предательство… – процитировала чьи-то слова Анастасия Петровна, не сумев вспомнить кому они принадлежат.
– Да, – резко кивнул Палач. – Именно по их молчаливому согласию! Задача иерархов – заставлять людей отказаться от равнодушия. Пусть даже творят зло, но не будут равнодушными! А вот серые со своей религией денег как раз и культивируют равнодушие с эгоизмом на пару. Что может быть страшнее равнодушного эгоизма? Я не знаю такой вещи, хотя прожил почти миллион лет.
– И я не знаю, – внимательно посмотрела на него старая учительница – удивило ее это существо.
– Потому я постараюсь спасти Землю. Не хочу, чтобы ваша прекрасная планета превратилась в мертвую пустыню. И в этом мне нужна помощь всех, кто может помочь. Это, помимо прочих, вы и ваша дочь, госпожа.
– Я?! – изумилась Анастасия Петровна. – А я-то здесь причем?
– Вы тоже носительница древней крови, – развел руками Палач. – И вам тоже придется пройти полную подготовку мастера Равновесия.
– Но я-то здесь причем?! – изумилась старая учительница.
– Сеять разумное, доброе, вечное… – с улыбкой процитировал мистер Гарвельт. – Разве не это составляло цель вашей жизни?
– Когда-то мечтала об этом, – горько рассмеялась Анастасия Петровна. – Да только большинству людей не нужно ни доброго, ни разумного, ни вечного. Им бы урвать себе чего.
