Одно страшило Ларну больше всего на свете: хоть бы только мачеха не вздумала выдать падчерицу замуж сразу по окончании школы. С нее ведь станется… А пока шестнадцати нет – слушайся и не смей противоречить. У Ниррин ведь хватит подлости отдать ее какому-нибудь тухлому старикану десятой или двенадцатой женой. И что тогда делать? Разве что вешаться. Но думать о плохом не хотелось, утро выдалось хорошим, свежий воздух бодрил, свет желтого солнца окрашивал Тукам в странные и нежные цвета. Ларна встряхнулась, как пес после купания, и отбросила прочь дурные мысли.
Девушки весело болтали, не спеша двигаясь по нарядным улицам родного города. Почти каждый лавочник вывесил традиционные для Дня Кораблей венки из водорослей, то тут, то там слышалась музыка – на карнавал прибыло множество музыкантов, бардов, поэтов и фигляров. Подруги не спешили, пока не бросили взгляд на часы на ратуше. Увидев, что уже восемь, они испуганно пискнули, подобрали юбки и понеслись в сторону школы. Но вскоре девушки запыхались, да и смысла бежать уже не было – все равно опоздали.
Проходя мимо ратуши, Ларна покосилась на стоящих у входа нескольких скованных рабов. Бесполых, о чем говорили их набедренные повязки, – видимо привезли пополнение в муниципальный Дом Удовольствий. Среди них резко выделялась девушка аристократической наружности – наверное, изнасиловали запретным образом, а затем продали в рабство, что случалось даже с аристократами. Она с такой тоской смотрела в никуда, что Ларне стало не по себе – с любой ведь такое произойти может, с ней самой тоже.
– Ужас какой… – едва слышно сказала Ларна. – Бедная…
– Кто? – удивилась подруга. – А, рабыня… Ты лучше подумай, как нам влетит за опоздание.
– Влетит… Рад, а тебе ее совсем не жалко?
– Эту вот? Жалко, конечно… – вздохнула та. – Как представлю себя на ее месте, дурно становится. Как подумаю, что это я должна выполнять желания любого скота… Б-р-р-р…
– Спаси Создатель от такой судьбы! – передернуло Ларну.
– И не говори… – побледнела Раду. – Не хотела бы узнать, что это такое.
– А вот хрен вам, седня и узнаете, сучки! – гаркнул чей-то грубый голос над ухом Ларны, и чьи-то руки схватили ее.
Грязная, вонючая ладонь зажала ей рот, девушка задергалась, пытаясь вырваться, закричать, но ничего у нее не вышло. Ее вытаращенные глаза обшаривали улицу в надежде на помощь, но проходящие мимо горожане отворачивались, боясь нарваться на неприятности. Каждый думал, что, возможно, девчонок схватили и по праву, а дома семья, работа, дети. Пусть сами между собой разбираются… "Где же стража?! Где стража?!" – билась в голове Ларны отчаянная мысль, но стражников как всегда в нужном месте не оказалось. Насильники, посмеиваясь и переговариваясь между собой, потащили девушек в какой-то переулок, не обращая никакого внимания на их слабые трепыхания.
Склады за портом были заброшены незнамо сколько лет назад, люди, кроме отъявленных отщепенцев, там обычно не появлялись. Именно к ним и направились бандиты. Места вокруг становились все более безлюдными, старые строения щерились на белый свет разбитыми окнами и провалами дверей, ветер завывал в узких проулках и хлопал кровельным железом. Девушек колотило от ужаса, они никак не могли поверить, что их схватили посреди людной улицы и никто не обратил на это внимания, никто не вмешался, никто не позвал стражу. Слезы отчаяния текли из широко распахнутых глаз Ларны, она не прекращала попыток вырваться, но все было бесполезно. Так цыпленок мог пробовать вырваться из пасти лиса… Насильники тем временем затащили подруг в какой-то пустой пакгауз и швырнули на пол, став у единственного выхода так, чтобы девушки не могли сбежать.
– Говорил я те вчера, сучка, ходи со мной сама, не то хуже будет? – раздался гнусавый юношеский голос. – Говорил ведь…
Ларна подняла голову и встретилась взглядом с гнусно ухмыляющимся сынком соседа – прыщавым, гнилозубым юнцом, всегда вызывавшим у нее отвращение, да и не только у нее, а у всех живущих в окрестностях девчонок. Ей вспомнилось, что вчера он и в самом деле долго приставал к ней и о чем-то нудил, Ларне едва удалось отделаться от Вонючки, как звали парня все вокруг, да и то только послав его по известному адресу прямым текстом. А он нанял каких-то скотов…
– Ты что, совсем с ума сошел, Дулар?! – вскрикнула Дара. – Да ты хоть знаешь, что с тобой будет, если об изнасиловании узнают?!
– Ну надо ж, – злобно ощерился юнец, – имя мое вспомнила. А то все Вонючка, да Вонючка… Ничо, скоро совсем вежливыми станете!
И он повернулся к своим подельникам со словами:
– Давайте, ребята, трахните сук!
Громилы, посмеиваясь, подошли к девушкам и, не обращая внимания на отчаянное сопротивление, начали срывать с них одежду. Оставшуюся обнаженной, скукожившуюся от стыда Ларну швырнули на спину, и грузное, вонючее мужское тело навалилось на нее. Девушка умоляла отпустить ее, рыдала и кричала, но в ответ слышала только грубый смех. Осколки черепицы и камни резали обнаженную спину, Ларна извивалась и изо всех сил сжимала ноги. Но проклятый Дулар подошел к насильнику и помог ему.
– Не-е-е-т! – завизжала она и забилась из последних сил, но бандит так ударил ее, что у нее искры из глаз посыпались.
Ларна зарыдала в голос. Насильнику ее плач доставил, по-видимому, огромное удовольствие. Он заржал и… лишил девушку невинности. Она плакала о своей загубленной жизни – теперь никто не возьмет ее ни первой, ни десятой женой, опозоренных замуж не берут. Сколько над ней измывались девушка не знала – ей казалось, что целую вечность. Она ощущала только боль и омерзение. В конце концов Ларна потеряла сознание.
Очнулась она от того, что кто-то сильно хлестал ее по щекам. Открыв глаза, девушка снова увидела над собой гнусные похотливые рожи и заплакала. Ее резко подняли с пола и поставили на колени, все тело адски болело, эта боль не давала сосредоточиться, в глазах плыло. Но все же краем глаза она увидела, что Дара тоже стоит на коленях возле второго насильника, что-то делающего с ней.
– Эй, Ржавый, повернись-ка, хай вторая поглядит чего ее ждет, – донесся до Ларны гнусавый голос соседского сынка.
Громила, стоявший около Дары, повернулся сам и повернул девушку. Ларна увидела страшную картину, от которой вновь едва не потеряла сознания – с ее подругой сотворили запретное. Ларна с ужасом осознала, что Дара теперь всего лишь рабыня для удовольствий, что когда натешатся, насильники отведут ее к магу, который лишит ее пола, а затем продадут кому-то. В этот момент до Ларны дошло, что то же самое собираются сделать и с ней, и она взмолилась:
– Дулар, ну пожалуйста, ну не делай этого со мной… Ну что я тебе такого сделала? За что?!
Девушка снова отчаянно зарыдала. Юнец удовлетворенно посмотрел на нее и, злобно ухмыляясь, прошипел:
– За что, спрашиваешь?… А за то, что я для вас всегда Вонючкой был! Мне, что ли, не хотелось? Я, что ли, не человек? А какая из вас хотя бы поговорить со мной соглашалась?! Ни одна! К какой ни подойди, один ответ: отвали, Вонючка. Ничо б не было, если б ты мне вчера хоть слово доброе сказала! А ты сразу посылать? Ну ладно. Я тебя вчера тоже просил… Как вы со мной, так и я с вами! Поняла, сука?!
