– Сильно старая?
– По виду – не отличишь, – почти не соврал Алексей.
– А умеет делать то же, что и младшая сестра?
– Откуда я знаю!
– Я в смысле танцев.
– Чемпионка России по спортивным танцам, Вася! Владеет телом не хуже Ольги.
– Всё, Лёха, считай, что я уже влюбился! Познакомишь, когда приеду?
– Обязательно! Ты только приезжай!
Они, засмеявшись, ударили по рукам.
– Смотри, ты обещал! – Подмосковный коллега отошёл, а Алексей занял свободное кресло у стены.
Ольга веселилась без устали, а он сидел и пил вино. Он видел её, и ему было очень хорошо.
В танцевальной программе объявили перерыв. Но никто не собирался расходиться.
Алексей смотрел на светловолосую женщину в длинном платье, выгодно выделяющуюся среди гостей, и воображал, что скрывает её красивое вечернее платье. Под обтягивающей материей он угадывал величину и форму её не маленькой груди и понимал, что ей совсем не нужно носить лифчик, угадывал чуть выдающийся рельеф упругого живота с милым углублением нежной ямочки посередине, видел её тонкую красивую талию, женственный овал бёдер и стройные сильные ноги. Он мог бы любоваться Ольгой часами, желая её. А любой из гостей, кинув взгляд на Алексея, не заметил бы ничего особенного, потому что Алексей давно научился сдерживать свои эмоции, и внешне был спокоен. Но внутри у него пылал огонь.
Алексей понимал: он – счастлив! Счастлив безмерно. И ему сейчас было решительно всё равно, какая погода за окном: светит ли там солнце или идёт дождь. Глядя на Ольгу, он испытывал радость. Радость от жизни, радость от прекрасного вечера! Это чувство нельзя было назвать бескорыстным – он безумно желал Ольгу, – но радость эта была настоящей, как бокал красного итальянского вина в его руке. И сейчас ему не нужно было никому ничего доказывать, потому что он достиг своей самой трудной высоты в жизни и всё уже доказал себе: Алексей любил молодую красивую сильную женщину, стоящую сейчас посереди зала! Он испытывал к ней мощнейшую тягу. И эта тяга не была простым вожделением её тела, груди, живота, ног – он желал её куда сильнее – эта тяга была вожделением её души! Он хотел чувствовать её, быть с ней рядом. Быть всегда. Чтобы чувствовать и понимать.
– Знаешь, – сказал он, когда Ольга, оставив гостей, подошла к нему, вольно раскинувшемуся в кресле, – наверное, никакое самое лучшее вино не пьянит меня так, как всего лишь один взгляд на тебя.
Выражение глаз Ольги изменилось. Видимо осознание того, что она желанна мужчиной, к которому испытывает чувства гораздо сильнее дружеских, не оставило её равнодушной.
– Ты говоришь опасные слова, – предупредила она, найдя опору для рук на боковинах кресла и потянулась, чуть изогнув спину, всем телом к Алексею, словно пантера к своей добыче. – Я ощущаю себя женщиной от этих твоих слов. Ты рискуешь…
– Я, пожалуй, рискну сегодня ещё раз. – Он подался к ней навстречу. Её лицо оказалось возле лица Алексея, а глаза очень близко к его глазам.
– Бессовестный, я видела, как ты на меня смотрел. Ты успел раздеть меня всю? – одними губами спросила она.
– Уже не единожды, – не соврал он.
– Уйдём отсюда! – почти простонала она.
– Уедём… прямо сейчас!
Успев закрыть дверь номера лишь на один оборот ключа, он набросился на неё в коридоре, испытывая уже даже не страсть, а крайнюю степень безумного возбуждения. Она почти не сопротивлялась, шепча:
– Лёша, ну что ты… Пошли на кровать…
– Как долго я ждал этой минуты! – простонал он, прижав её к стене, осыпая поцелуями лицо и шею и касаясь руками Ольгиного тела везде. Невозможно долго – целый вечер, показавшийся целой жизнью, он жаждал её! Дотронувшись до упругой груди, он попытался сорвать одежду.
– Подожди… Платье дорогое… – отворачивая лицо от поцелуев, сумела вымолвить она.
– Разденься сама! – приказал он.
– Пусти…
Став на миг послушным, он отступил на шаг.
– Свет погаси…
Алексей щёлкнул выключателем. Всё равно он видел её в темноте, угадывал все линии стройного тела.
Склонив голову, Ольга расстегнула платье, дав ему свободно соскользнуть с плеч на пол. С бриллиантовым колье на шее, с открытой его рукам и взору грудью, теперь она стояла перед ним в туфлях на высоком каблуке, чулках и тонком нижнем белье. У него закружилась голова. Подхватив Ольгу на руки, он понёс её к кровати…
– Сумасшедший… – простонала она.
Они парили в ином измерении. И мир в этом измерении был открыт ими совсем недавно. Мир – где любовь была источником самой жизни, где они могли бесконечно наслаждаться друг другом. Это был их мир. И в нём не существовало ничего: ни забот, ни боли, ни запретов, ни страданий. Он был наполнен лишь Любовью. И кроме них самих в этом измерении больше ничего значения не имело, – ничего кроме их ласк и объятий, нежности и страсти, криков и стонов, взглядов и усталых улыбок…
Потом была тишина, в которой никто из двоих не произнёс ни слова, не имея сил пошевелиться. Сил не осталось даже для фантазий. Мокрые от пота тела кричали в ночь, что они уже насытились друг другом.
– Прикоснись ко мне рукой… вот здесь… – нарушила тишину она.
Он выполнил её просьбу.
– Она любит тебя. Чувствуешь?
– Да. Она такая горячая… – Он ещё не накопил сил для разговора, но его пальцы снова любили её.
– Ты её измучил. Так хорошо… Это длилось целую вечность… Божественно…
Их взгляды встретились.
– Я люблю тебя, – прошептал еле слышно он.
– И я тебя люблю. Мой Лёша…
– Ты плачешь?..
– Это от радости. Я никогда не была такой счастливой…
Они не расставались до утра. И почти не спали.
Разомкнув тяжёлые веки, при свете дня он увидел её. Она лежала рядом и смотрела на него, и в её глазах он читал всё: благодарность за то, что он нашёл её, радость за то, что он сделал её счастливой. Самое главное, он читал в её глазах Любовь!
– Лёша, я не знаю – может быть это сон, – тихо произнесла она, – может – помрачнение рассудка, может это никогда не повторится, но я не представляю, как смогу жить без тебя?
– Доброе утро, – улыбнулся он.
– Доброе утро. – Она погладила его по голове. – Правда, утро давно прошло. Уже время обеда.
– Давай не будем расставаться, – сказал он.
– Давай. Но меня пугает не боль разлуки – она ничего не значит по сравнению с тем, как я жила раньше без тебя – меня страшит то, что ты подчиняешь меня всё сильнее и сильнее, – призналась она. – Я сотворю что-нибудь, и ты меня бросишь.
– Оля, я никогда не оставлю тебя. И я не ограничиваю твою свободу. Твори, что пожелаешь.
