* * *
Но это все было уже потом, а сразу после разрыва с Памелой он был подавлен и нуждался в утешении, которое ему, если верить сплетням, предоставила знаменитая красавица Этти Гренфелл. Ей было около тридцати, она была замужем, давала лучшие в Лондоне приемы и уже не раз являлась музой и утешительницей для молодых людей с разбитыми сердцами. Этот ненавязчивый роман без обязательств помог Черчиллю успокоиться и перестать страдать из-за легкомыслия Памелы, а впоследствии они с Этти всю жизнь поддерживали дружеские отношения.
Когда Памела собралась замуж, и стало ясно, что с ней все кончено, Черчилль заинтересовался Мюриель Уилсон, дочерью крупного судовладельца. На сей раз это вряд ли была такая уж любовь, скорее он просто решил, что пришло время жениться, и выбрал подходящую невесту – симпатичную и очень богатую. Тянуть он не стал и вскоре сделал Мюриель предложение, но та отказалась. Как утверждали злые языки – потому что сочла его недостаточно перспективным. Недальновидная была девушка, что и говорить. Черчилль, впрочем, и на нее не обиделся, они тоже сохранили дружеские отношения и в 1906 году даже совершили совместную поездку на автомобилях по Центральной Италии.
Но если отношения с Мюриель не затронули его сердца, то о следующей женщине этого не скажешь. Осенью 1902 года Уинстон Черчилль влюбился в восходящую звезду американской сцены Этель Бэрримор. Но когда он предложил ей руку и сердце, будущая обладательница «Оскара» (и четырехкратная номинантка на него) отказалась, честно признавшись: «Я никогда не считала себя способной к нормальному существованию в мире большой политики».
«Долгое время он был поглощен своими мыслями. Затем он неожиданно обнаружил мое существование. Бросил на меня мрачный взгляд и спросил о моем возрасте. Я ответила, что мне девятнадцать лет. «А мне, – он сказал это почти с отчаянием, – уже тридцать два». И тотчас добавил, как будто для того, чтобы взбодриться: «И все же я моложе всех, вместе взятых». Затем с чувством произнес: «Будь проклято безжалостное время! Будь проклята наша смертная натура! До чего же отпущенный нам срок так жестоко мал, если подумать обо всем, что нам предстоит совершить!» Далее последовал поток красноречия, завершившийся скромной констатацией: «Все мы насекомые, но я верю, что я – светлячок!»»
Вайолет Асквит о своем знакомстве с Уинстоном Черчиллем в 1906 году
Хороший коньяк подобен женщине. Не пытайтесь взять его штурмом. Понежьте, согрейте его в своих руках прежде, чем приложить к нему губы.
Мы с женой за последние годы дважды или трижды пытались позавтракать вместе, но это было столь тягостно, что пришлось прекратить.
Поддеть красивую женщину нелегко, ведь она от ваших слов не подурнеет.
Три неудачи подряд видимо сильно охладили и без того не особо пылкий интерес Уинстона Черчилля к прекрасному полу, он отложил мысли о браке на будущее и с головой погрузился в политику. За последующие несколько лет ничего серьезного на романтическом фронте у него больше не происходило. Правда, летом 1906 года на званом обеде у леди Вемисс он познакомился с юной Вайолетт Асквит, дочерью министра финансов и будущего премьер-министра Герберта Асквита, на которую произвел огромное впечатление. Вечером она сказала отцу: «Сегодня я первый раз в своей жизни увидела гения!» Тот ответил: «Уинстон уж точно бы с тобой согласился. Но я не уверен, что ты найдешь кого-нибудь, кто разделил бы твое мнение. Хотя я отлично понимаю, о чем ты говоришь. Он не только замечательный, он уникальный человек».
Однако отношения Черчилля с Вайолет никогда так и не вышли за рамки дружбы. Хотя все предпосылки были – она обожала его, восхищалась им и на долгие годы стала одним из его ближайших друзей и помощников. «Десять лет, – писала она, – в любых кризисных ситуациях моим первым импульсом являлось желание обратиться к нему, чтобы разобраться в происходящем. Он был следующим после моего отца человеком, чья реакция и чье мнение интересовали меня более всего».
Из всех девушек, с которыми встречался Уинстон Черчилль, Вайолет Асквит, без сомнения, была самой умной. Ей только что исполнилось двадцать, она была единственной дочерью министра финансов и немало молодых людей проявляли к ней повышенный интерес, но она пока не собиралась выходить замуж – большинство мужчин ее возраста казались ей глупыми и слишком предсказуемыми. Ее мачеха даже беспокоилась, что Вайолет слишком умна и серьезна и это помешает ей найти мужа. Пессимистичный прогноз не оправдался, в 1915 году Вайолет все же вышла замуж за Мориса Бонам-Картера (актриса Хелена Бонам-Картер – ее внучка). Но тянула она действительно долго, и одной из причин, несомненно, был Уинстон Черчилль.
Они оба обожали политику и могли беседовать часами. Черчилль доверял Вайолет свои самые сокровенные мысли и полностью соглашался с теми, кто говорил, что она самая замечательная девушка Англии. Но к его глубокому сожалению он никогда не испытывал к ней ни малейшей влюбленности.
Скорее всего, это не помешало бы ему сделать Вайолет предложение. Он знал о том, как она его любит, высоко ценил ее, ну и не стоит забывать о том, что ее отец должен был вскоре стать премьер-министром. Но… 15 марта 1908 года он познакомился с мисс Клементиной Хозье.
«На ужине, который давала леди Сент-Хелиер, в числе других присутствовал Уинстон Черчилль. Он приехал позже всех, когда мы уже пошли к столу, и занял свободное место, слева от хозяйки. На хозяйку он не обращал ни малейшего внимания – настолько неожиданно и полностью был поглощен мисс Клементиной Хозье, которая сидела по другую от него руку. Он оказывал ей такие исключительные знаки внимания и смотрел только на нее весь вечер, что все потом обсуждали это».
Из дневника Рут Ли, знакомой Черчилля
Клементина родилась 1 апреля 1885 году в семье полковника сэра Генри Монтегю Хозье и леди Бланч, старшей дочери десятого графа Д'Эйрли. Правда не факт, что Генри Хозье был ее биологическим отцом, о чем знали все, включая ее саму. Ходили слухи, что на момент расторжения брака в 1891 году у ее матери было девять любовников.
На момент встречи с Черчиллем Клементине было двадцать два года, и за ее плечами были уже две расторгнутые по ее инициативе помолвки. На приеме она оказалась случайно – за столом получалось тринадцать человек, и в последний момент леди Сент-Хелиер пригласила ее, чтобы избежать несчастливой цифры. Черчилль тоже пришел почти случайно – у него были другие планы.
Даже мои друзья не обвинят меня в скромности.
Тщеславие – порок, выявляющий многие достоинства.
Каждый вечер я устраиваю себе трибунал. Предмет расследования – был ли я достаточно эффективен сегодня.
Отправляясь неведомо куда, прицепите вагон-ресторан к вашему поезду.
Видимо, это была судьба. Его посадили рядом с Клементиной, и он влюбился с первого взгляда. К изумлению окружающих, он не говорил как обычно о политике, а изо всех сил пытался очаровать свою прелестную соседку. А уже 11 апреля он убедил свою мать пригласить девушку вместе с ее матерью в гости, где продолжил ухаживания и даже открыто заявил Клементине: «Мне очень понравилась наша беседа в это воскресенье. Что за утешение и наслаждение встретить столь умную и благородную молодую девушку. Я надеюсь, мы еще встретимся и узнаем друг друга получше. По крайней мере, я не вижу особых причин, почему бы нам не продолжить наше совместное общение».
