Увидев перед собой возникшего из тумана императора, старый настоятель вздрогнул от неожиданности, но взял себя в руки, с кряхтеньем встал и поклонился.
— Добрый вечер, отец Ордан, — негромко сказал его величество. — Не надо церемоний, садитесь. Поговорить надо.
— Со мной? — прищурился старик, опускаясь на скамью.
— С вами, — подтвердил император. — Есть несколько любопытных вопросов, которые мне хотелось бы прояснить.
Настоятель довольно долго молча смотрел на туманную маску и жевал сухие губы, пытаясь понять, что нужно от него колдуну. После провала карвенского вторжения епископы затаились, не решаясь даже пошевелиться, чтобы не вызвать гнева императора — после откровенного предательства он может не посмотреть, что перед ним священнослужители, и отправить на плаху.
— Мне известно, что вы на самом деле — генерал ордена даонирцев, — заговорил его величество. — Не нервничайте, я не собираюсь вас наказывать или преследовать. Совсем даже наоборот.
— Наоборот?! — изумился отец Ордан. — Что вы имеете в виду?
— Мы вполне могли бы сотрудничать. Я хочу ликвидировать раскол между Церковью и государством, возникший за последние триста лет.
— Благая цель... — покивал настоятель. — Вот только достижимая ли?
— Вполне, — заверил его император. — И я вам это сейчас докажу. Но для начала попрошу ответить по возможности на несколько вопросов.
— На что смогу, отвечу.
— Так вот, мне передали ваши слова о том, что слишком давить не стоит. И о том, что настоящая Церковь многое может. Следует ли сделать вывод, что помимо епископов и иже с ними существует истинная Церковь, занимающаяся не борьбой за власть, а тем, что должна была делать изначально?
— Кто мы такие, чтобы судить о том, что правильно, а что нет? — скользнула по губам отца Ордана тонкая улыбка. — А Церковь? Да, существует.
— Очень хорошо, — склонил голову император. — Насколько я понимаю, вы имеете в этой истинной Церкви некое влияние?
Старик некоторое время помолчал, с досадой глядя на его величество, затем нехотя бросил:
— Имею.
— Еще лучше. Я хотел бы донести до вас, как представителя истинной Церкви, некую информацию, вам, скорее всего неизвестную.
— Вот как? — приподнялись косматые брови настоятеля. — Внимательно слушаю, ваше величество. Одно только предварительно. Та талантливая девочка работала на вас?
— Это имеет какое-нибудь значение? — в голосе императора слышалась ирония.
— Вы правы, никакого, — согласился отец Ордан. — Она интересна мне лично — если поймет кое-какие основополагающие вещи, далеко пойдет.
— Об этом позже, — поднял руку повелитель Элиана. — Хочу задать вам очень важный вопрос.
— Задавайте.
— Знаете ли вы, что около трехсот лет назад Святое Писание было подменено еретическим?
В глазах старика загорелся гневный огонек, он с возмущением уставился на императора. Хотел было что-то сказать, но дыхание перехватило. Далеко не сразу он сумел выдавить:
— Такие слова требуют очень веских доказательств, ваше величество...
— Имеются. Смотрите.
Император достал из возникшего перед ним небольшого портала две книги Святого Писания. Одну относительно новую, отпечатанную в типографии тарсидарского епископата, и древнюю, еще рукописную. Положил их на стол перед настоятелем и вздохнул.
— И что? — удивился тот.
— Сравните. Например, на восемнадцатой странице. Последняя ее треть.
Подозрительно покосившись на императора, отец Ордан открыл новое Писание на указанной странице. Знакомый текст, до последней запятой. Затем сделал тоже самое со старым, и принялся сравнивать. Уже через несколько мгновений ему стало не по себе. Различия были на первый взгляд невелики, но кардинально меняли сам смысл божественных заповедей.
— Гляньте еще двадцать вторую, тридцатую, сорок седьмую страницы, — посоветовал его величество.
Настоятель так и поступил. И везде было то же самое. Древнее писание сильно отличалось от привычного ему, призывало совсем к иному — к доброте и пониманию, а не жестокой нетерпимости и убийству неверных. Призывало любить ближнего, даже если он отличается от тебя самого. Сердце отца Ордана бешено колотилось, его прошиб холодный пот. Из подмены Писания следовало столько страшных вещей, что описать их он не решился бы. Все эти годы, выходит, они служили не Создателю, а дорхоту? Только вот не подделка ли это? От колдуна можно ждать чего угодно.
— Понимаю ваши сомнения, — снова заговорил император. — Думаю, в архивах Церкви сохранилось достаточно экземпляров Писания, которым больше трехсот лет. Сравните нынешние с ними.
— Сравню, — недовольно буркнул старик. — И не только я. И коли вы правы...
— То что?
— Придется принимать меры.
— Мы давно готовим возврат исконной элианской религии, учения великомучеников Лодама и Эскена, вместо обманом всученного нам учения лжепророка Карвена.
— Карвена?! — сжал кулаки настоятель. — Вы уверены?
— Полностью. Как только тексты Писаний будут проработаны опытными теологами, это станет ясно и вам.
— Я займусь этим сегодня же, ваше величество. Но вы сказали, что готовите возврат исконной религии. Что это значит?
— Церковный раскол, — холодно ответил император. — Понимаю, что это не слишком приятно, что возможна даже новая гражданская война. Но есть ли иной выход, если я прав?
— Если правы, нет... — вынужден был согласиться отец Ордан. — Кому планируете отдать тиару первосвященника обновленной Церкви?
— Человеку, раскопавшему всю эту гадость. Он священник, больше двадцати пяти лет просидел в архивах, проводя свои изыскания.
— А с какой стати он ими вообще занялся? — подозрительно прищурился старик.
Император тяжело вздохнул, затем рассказал историю о находке рукописи первого эльдара двумя наивными послушниками и ее уничтожении настоятелем монастыря.
— Рукопись первого эльдара?! — потрясенно выдохнул отец Ордан. — Это же невероятная ценность! И этот проклятый идиот приказал ее сжечь, даже не уведомив епископат?! Единый Создатель!
— Именно... — в голосе императора звучала горечь. — Но вы не обратили внимания на очень важный момент. Эльдар доживал свой век в монастыре. Это вам о чем-нибудь говорит?
Настоятель задумался. Прав его величество, это о многом говорило, об очень многом. Из этого факта следовало, что отношения Церкви и государства в самом деле были совсем иными, чем сейчас. Ему все больше казалось, что повелитель Элиана прав, и подмена Писания имела место. Придется разбираться очень тщательно, права на ошибку генерал ордена даонирцев не имел.
— Вы сказали, что послушников было двое, — хмуро бросил он. — Первый всю жизнь занимался изысканиями в архивах и нашел причину изменений в Церкви. А второй?
