Эта картина не только порывает с традицией, но и демонстрирует нам влияние современной науки, особенно биологии, на искусство Климта в частности и венскую культуру 1890–1918 годов в целом. По свидетельству искусствоведа Эмили Браун, Климт читал Дарвина и восхищался строением клетки – главного “строительного блока” живых организмов. Так, узоры на платье Адели Блох-Бауэр – не просто декоративные элементы, в отличие от многих других произведений в стиле ар-нуво, а символы мужских и женских клеток: прямоугольники символизируют сперматозоиды, а овалы – яйцеклетки. Эти символы плодородия призваны передать связь приятного лица натурщицы с ее репродуктивным потенциалом.
Тот факт, что портрет Адели Блох-Бауэр оказался достаточно хорош, чтобы за него отдали 135 млн долларов (на момент покупки рекордная сумма, когда-либо заплаченная за одну картину), замечателен и тем, что ранние произведения Климта были неплохи, однако заурядны. Его работы украшали театры, музеи, другие общественные здания и были выполнены в академической манере, характерной для его учителя Ганса Макарта (рис. I–2). Как и Макарт (талантливый колорист; венские ценители называли его новым Рубенсом), Климт писал большие полотна на аллегорические и мифологические сюжеты (рис. I–3).
В 1886 году Климт неожиданно совершил смелый поворот. В тот год Климта и еще одного художника, Франца Мача, попросили увековечить на полотнах помещение старого Бургтеатра, которое вскоре должны были снести. Мач изобразил вид на сцену со стороны входных дверей, а Климт запечатлел последний спектакль в старом театре. Однако на картине не нашлось места ни сцене, ни актерам: показан только зрительный зал, каким он виден со сцены, и узнаваемые зрители. Они поглощены не представлением, а собственными мыслями. Картина Климта подразумевает, что подлинная драма разыгрывается не на сцене, а в головах зрителей, в личном театре каждого из них (рис. 1–1, 1–2).
Рис. 1–1. Густав Климт. Зрительный зал старого Бургтеатра. 1888 г.
Вскоре после того, как Климт изобразил Бургтеатр, молодой невролог Зигмунд Фрейд начал посредством психотерапии в сочетании с гипнозом лечить пациентов, страдавших от истерии. Фрейд поощрял обращение пациентов вглубь себя, свободный обмен мыслями с терапевтом, а затем пытался связать симптомы истерии с психологическими травмами, полученными пациентом в детстве. Парадигма, положенная в основу этого незаурядного метода, восходила к работе Йозефа Брейера – старшего коллеги Фрейда, лечившего молодую венку, известную под псевдонимом Анна О. Брейер пришел к выводу, что ее “монотонная семейная жизнь и отсутствие подходящих интеллектуальных занятий… выработали привычку к фантазиям”, которые Анна называла своим “личным театром”
[4]
.
Климт совершал художественные открытия в то самое время, когда Фрейд проводил свои исследования. Их деятельность предвещала поворот вовнутрь, характерный для венской культуры рубежа XIX–XX веков. Этот период, породивший модерн, был временем стремления порвать с прошлым и искать новые формы выражения в изобразительном искусстве, архитектуре, психологии, литературе и музыке, а также к взаимодействию этих сфер.
Рис. 1–2. Густав Климт. Зрительный зал старого Бургтеатра. Фрагмент. Видны Теодор Бильрот, лучший европейский хирург того времени, а также Карл Люгер, через десять лет ставший венским бургомистром, и актриса Катарина Шратт, любовница императора Франца Иосифа.
Вена рубежа XIX–XX веков играла роль культурной столицы Европы, отчасти похожую на роль Константинополя в средневековье или Флоренции в XV веке. С 1450 года Вена была центром государства Габсбургов, а столетие спустя возвысилась еще более, сделавшись столицей Священной Римской империи германской нации. В состав империи входили не только германоязычные земли, но также Богемия и Венгерское королевство, состоявшее в личной унии с Хорватией. Следующие 300 лет эти разнородные земли оставались соединенными в мозаику, не имевшую ни общего названия, ни общей культуры. Их объединял лишь скипетр династии Габсбургов, императоров Священной Римской империи. В 1804 году Франц II, последний император Священной Римской империи, принял титул императора Австрии под именем Франц I. В 1867 году Венгрия добилась признания своего равного с Австрией статуса, и империя Габсбургов стала двуединой монархией – Австро-Венгрией.
В XVIII веке, на вершине своего могущества, империя Габсбургов по площади владений в Европе уступала лишь России. В землях Габсбургов долго царил политический мир. Однако военные поражения второй половины XIX века и политические неурядицы начала XX века ослабили монархию, и Габсбурги поневоле умерили свои геополитические амбиции и озаботились политическими и культурными устремлениями своих подданных, особенно из среднего класса.
В 1848–1849 годах либерально настроенный средний класс подтолкнул абсолютную, почти феодального толка, монархию Франца Иосифа к движению в сторону демократии. Последовавшие за революцией реформы были нацелены на построение конституционной монархии по английскому и французскому образцам, призванной обеспечивать культурное и политическое сотрудничество аристократии с просвещенным средним классом. Задачи такого сотрудничества включали реформирование государства, поддержку светской культуры и построение свободного рынка. В основе программы преобразований лежало убеждение: в современном обществе место веры и религии должны занять разум и наука.
К 60‑м годам XIX века большинству австрийцев стало очевидно, что страна переживает переходный период. Под покровительством императора среднему классу удалось превратить Вену в один из прекраснейших городов мира. В 1857 году Франц Иосиф в качестве рождественского подарка венцам приказал снести старые городские стены и другие укрепления, освободив место для Рингштрассе – широкого бульвара, опоясавшего город. По обе стороны Рингштрассе планировалось построить великолепные общественные здания (Парламент, Ратушу, Оперный театр, новый Бургтеатр, Музей истории искусств, Музей естествознания и Венский университет), а также дворцы для аристократии и многоквартирные дома для состоятельных представителей среднего класса. Постройка Рингштрассе привела к тому, что пригороды, населенные лавочниками, ремесленниками и рабочими, стали теснее взаимодействовать с городом.
Прогрессивные взгляды императора и среднего класса изменили жизнь венских евреев. В 1848 году в городе были разрешены иудейские богослужения и отменены особые налоги для евреев. Им впервые позволили делать карьеру на государственной службе и в других сферах профессиональной деятельности. Декабрьская конституция 1867 года и Акт о межконфессиональных отношениях 1868 года предоставили евреям те же права, что и остальным австрийцам, исповедовавшим преимущественно католицизм. В этот непродолжительный период австрийской истории антисемитизм являлся социально неприемлемым. Закон не только защищал свободу вероисповедания. Появилась государственная система образования, были разрешены браки между христианами и иудеями.
