В первых же предложениях “Толкования сновидений” Фрейд сформулировал основные положения своей теории:
Я постараюсь привести доказательства того, что существует психологическая техника, которая позволяет толковать сновидения, и что при применении этого метода любое сновидение оказывается осмысленным психическим феноменом, который может быть в соответствующем месте включен в душевную деятельность бодрствования. Я попытаюсь… выяснить те процессы, которые обусловливают странность и непонятность сновидения, и вывести на основании их заключение относительно природы психических сил, из сотрудничества или соперничества которых образуется сновидение
[52]
.
Затем Фрейд излагает представления древних о сновидениях: считалось, что сновидения связаны с потусторонним миром и представляют собой “откровения со стороны богов и демонов”
[53]
. Фрейд доказывал, что представления простонародья о том, что сны имеют смысл, ближе к истине, чем скептический взгляд большинства медиков того времени. Он предложил поставить анализ сновидений на научную основу, применив метод свободных ассоциаций, разработанный Брейером и им самим.
Первым описанным в книге сном был сон, увиденный автором в июле 1895 года во дворце Бельвю – здании на холме Кобенцль, возвышающемся над курортным городком Гринцинг, где Фрейд проводил лето. Этот сон прямо связан с его профессиональной деятельностью. Фрейд увидел во сне свою пациентку и приятельницу Эмму Экштейн. В книге Фрейд назвал ее Ирмой, а свое сновидение – “Сном об инъекции Ирме”. Он описал свободные ассоциации, возникшие у него после пробуждения и позволившие ему разобраться в том, исполнение какого желания лежало у истоков этого сновидения. Дело было в ошибочном диагнозе, который он поставил и который ему хотелось бы приписать другому врачу. Кроме того, сон показывал, что в сновидении один человек может заменяться другим, а неприемлемое чувство вины может проявляться в смещенном виде.
В Бельвю Фрейд оказался по случаю празднования дня рождения своей жены Марты, которая вскоре родила младшую дочь Анну. Фрейд пригласил нескольких коллег и пациентов. В числе последних была юная Эмма Экштейн, у которой за время лечения пропали некоторые физические симптомы ее недуга. Фрейд предложил Эмме прервать лечение на время отпуска. Незадолго до этого она перенесла обычную операцию на носоглотке, которую провел друг и единомышленник Фрейда Вильгельм Флисс. Дружба с Флиссом была в ту пору особенно важна для Фрейда: именно тогда у него испортились отношения с Йозефом Брейером. Фрейд советовал Эмме согласиться на операцию, хотя и не был уверен, что та необходима.
Флисс прооперировал Эмму в феврале 1895 года, и Фрейд взял на себя заботу о ней после операции. В ходе операции Флисс забыл в носовой полости Эммы кусочек марли, вызвавший инфекцию. В марте у пациентки начались кровотечения, и она едва не умерла. Другие врачи удалили марлю, но боли и носовые кровотечения не прекращались. Вместо того чтобы признать ошибку хирурга, Фрейд уверял Флисса, а отчасти и саму пациентку, что симптомы связаны с психологическими проблемами. Следующие нескольких недель состояние Эммы начало улучшаться, но она по-прежнему испытывала неприятности с желудком и затруднения при ходьбе. В день, после которого Фрейду приснился проанализированный им впоследствии сон, один из его друзей и коллег, Оскар Рие, сообщил, что у Эммы не прекращаются боли и что лечение не помогает.
Во сне Фрейд увидел, что в большом зале приветствует многочисленных гостей. В числе гостей и Эмма, которую он отводит в сторону и уверяет, что ее боли – психосоматические, что она сама в них виновата. Эмма отвечает: “Если бы ты знал, какие у меня боли”
[54]
. Обеспокоенный Фрейд просит ее открыть рот и высунуть язык, чтобы осмотреть горло, и видит странный нарост, покрытый сероватой коркой. Он просит коллег-терапевтов также осмотреть пациентку, и они подтверждают его догадку. Один восклицает: “Несомненно, это инфекция”. После этого перед глазами Фрейда возникает химическая формула триметиламина (вещества, которому приписывали ключевую роль в сексуальности). Он знает, что недавно Эмме делали инъекцию. Фрейду приходит в голову, что шприц мог быть нестерилен, и он упрекает врача, делавшего инъекцию (предположительно Флисса) за неосторожность.
Фрейд истолковал сон как отражение чувства вины, заставлявшего его винить кого и что угодно, кроме себя: Флисса, Эмму, других врачей – даже триметиламин. “Этот химический термин имеет чрезвычайно важное значение: триметиламин не только свидетельствует о весьма существенном значении сексуальности, – рассуждал Фрейд, – но напоминает мне об одном человеке [Флиссе], об одобрении которого я думаю с удовлетворением, когда чувствую себя одиноким в своих воззрениях”
[55]
. Кроме того, по мнению Фрейда, сон отразил его страх перед незапланированной беременностью Марты, результатом “неосторожной инъекции”. Но важнее всего в толковании было подтверждение выработавшегося у него убеждения, что сексуальность лежит в основе всех неврозов. Справедливость этого тезиса он старался доказать.
Анализ сновидения читается как детектив. Фрейд с тем же азартом, с каким стремился разобраться в симптомах неврозов, попытался найти смысл персонажей, образов и событий. Выдающийся психоаналитик Чарльз Бреннер так описывал сновидения:
Субъективные ощущения, возникающие во время сна и называемые нами после пробуждения сновидениями, представляют собой лишь итог бессознательной психической активности спящего, которая по своей природе может мешать процессу сна как таковому. Спящий при этом может не пробуждаться, а видеть сновидения. Мы называем сознательные ощущения, возникающие во время сна и припоминаемые или не припоминаемые спящим после пробуждения, явными сновидениями. Различные элементы этих ощущений получили название явного содержания сновидения. Бессознательные мысли и желания, которые могут мешать процессу сна, приводя к пробуждению, мы называем латентным содержанием сновидения. Бессознательные психические операции, путем которых латентное содержание преобразуется в явное, мы называем работой сновидения
[56]
.
Фрейд толковал здесь искажения реальности, анализируя явное содержание, то есть буквальный сюжет (праздник, присутствие Эммы, симптомы и так далее), и латентное содержание, то есть лежащие в основе сновидения желания и влечения сновидца. При этом Фрейд доказывал, что вытеснение маскирует латентное содержание и не позволяет не подвергшимся цензуре сведениям попадать в явное содержание. Затем он разъяснил, как вытеснение преобразует неприемлемые латентные мысли в приемлемое явное содержание, и сделал вывод о психологической функции снов, который считал важнейшим: сновидения “после их толкования окажутся осуществлениями желаний”
[57]
. Во втором издании “Толкования сновидений” девять лет спустя Фрейд развил идею исполнения желаний, доказывая, что в основе большинства сновидений лежит сексуальное содержание.
