– У нее есть какие-нибудь сведения об остальных девушках из этого дома?
– Вот тут она запирается. Убийства ее взволновали – очень взволновали, но говорить о других девушках она не хотела. Но все же мне удалось вытащить из нее имена – Мина, Керри и Брин.
Люси записала их. Затем спросила:
– Она не знает, куда они могли пойти после пожара? Она не звонила Айви после того, как уехала из города?
– Не забегай вперед, – сказала Рэйчел. – Да, она связывалась с Керри, и – представь – та приехала в дом Эми вечером в прошлый вторник.
– Ты же не оставила ее там? – сказала Люси. – Она может удрать.
– Вот почему я сижу в машине возле дома и звоню вам. Разговаривая с Эми, я спрашивала о Ханне или Саре Эдмондс, а Керри тогда выходила из кухни и, вероятно, услышала все, о чем я говорила. Она была испугана. Хотела выяснить, как мы все узнали. Сначала я подумала, что это большая подстава – она вовсе не опасалась того, что я могу обвинить ее в причастности к поджогу, но она очень беспокоилась за безопасность Айви. У нее не было документов, и она не желала называть своей фамилии и говорить, откуда приехала. Сказала, что ей девятнадцать лет и что она познакомилась с Айви за три года до того, как они переехали в дом на Хоторн-стрит. Они обе работали на улице. Я спросила ее о Венди Джеймс, и она сказала, что Венди и Айви были знакомы, но крупно поссорились. Керри явно знает больше, однако запирается. Я думаю, она намерена сбежать – не от нас, но вернуться в Вашингтон и помочь подруге.
– Керри знает, что кто-то убивает ее подруг? – сказала Кейт. – Что здесь она будет в гораздо большей опасности?
– Да. Мать Эми не хочет отпускать ее. Когда я спросила, как Керри попала в Ричмонд, мать сказала, что она позвонила, рассказала Эми о случившемся, и та пригласила ее приехать. Мать Эми говорит, что Айви спасла ее дочери жизнь и что она хочет помочь ей. Но Керри не может дозвониться до Айви, и она уже на грани срыва.
– Мне надо поговорить с нею, – сказала Люси. Затем она посмотрела на Кейт, осознав, что, наверное, опять превышает полномочия.
– Нам надо привезти ее сюда, – сказала невестка. – Взять под арест с целью защиты. Если не поедет добровольно, арестуй ее.
– И на каком основании?
– Препятствие осуществлению правосудия.
– Можно я сначала поговорю с ней? – спросила Люси. – У нее есть информация, которая нам нужна прямо сейчас, а не на следующее утро после того, как ее привлекут и допросят. Убийца не остановится, пока не добьется цели.
Кейт молчала где-то с минуту.
– Ты на связи? – спросила Рэйчел.
– Да, – ответила Кейт. – Я думаю… Ладно, иди к ней и спроси, не хочет ли она с нами поговорить. Я послушаю разговор и решу, надо ли нам привозить ее сюда. Позвони, как только согласится.
– Поняла.
Рэйчел отсоединилась.
– Если она знает Венди и Айви, – сказала Люси, – и прожила с Айви три года, то на что ты поспоришь, что она точно знает намерения Айви?
– Я уверена, что ты права, но мы не можем сейчас гарантировать ей неприкосновенность.
– Она хочет помочь Айви – и будет с нами говорить.
– Надеюсь, ты права.
Люси схватила свой телефон, но прежде, чем набрать номер, поделилась своей идеей с Кейт.
– Я хочу позвонить Гансу и попросить его послушать. Он сможет оценить ситуацию беспристрастно.
– Тебя до сих пор волнует, что Ной считает тебя пристрастной?
– Нет, – солгала Кинкейд.
– Не умеешь ты врать, Люси.
– Не хочу, чтобы в этом деле были какие-то скользкие моменты. Ганс – лучший.
– Звони ему. А я сообщу Ною.
Глава 32
В мансарде над квартирой пастора, куда Айви забралась через окно, которое отец Пол оставил открытым для нее, было прохладно. Хотя жара еще не ушла, но достаточно спала, чтобы вечер был приятным.
Сара спала в двойной кровати, свернувшись клубочком. Простыня сбилась к шее. Айви смотрела на сестру, и ее сердце переполняла бескорыстная любовь.
Она была плохо подготовлена к тому, чтобы защитить Сару от их отца, но Айви надеялась, что им удастся избежать самого худшего. Сара не рассказывала в подробностях о том, что произошло с нею. Да и не надо было.
Айви знала это на своей шкуре.
Завтра. Завтра мы будем свободны.
Марти все сделала. Их документы будут готовы утром. На это уйдут все деньги, которые Айви украла у миссис Нил, но Марти даже дала им машину, чтобы добраться до границы.
Она достала из угла спальный мешок и раскатала его на паркетном полу.
– Айви? – прошептала Сара.
– Извини, что разбудила.
– Я не спала. Посиди со мной.
Айви забралась на постель и села, прислонившись спиной к стене. Сара включила маленький ночник возле кровати и припала к сестре. Айви разбирала ее волосы как в детстве.
– Мне нравится отец Пол.
– Мне тоже.
– Почему мы не можем остаться тут жить?
– Ты сама знаешь. Отец Пол и так нарушает закон, приютив нас, да и наш отец скоро найдет нас. Нам надо исчезнуть. У меня есть кое-какие деньги, их хватит, чтобы уехать в Канаду.
Сара молчала очень долго, и Айви уже решила, что девочка заснула. Она и сама уже засыпала, когда Сара прошептала:
– Он начал называть меня Ханной.
Айви тут же проснулась, оглядела комнату, почти ожидая его увидеть. Но их отца здесь не было. По крайней мере, пока. Он был в своей крепости на границе с Пенсильванией.
Но он придет. Тот фэбээровец говорил с ним, иначе он не знал бы, что Айви признана психически больной.
Диагноз поставил доктор-шарлатан, который жил на горе вместе с отцом и его приспешниками. Тот самый, что накачивал ее наркотиками, чтобы она не сопротивлялась. Чтобы не могла противиться отцу, когда ей будет четырнадцать и она займет надлежащее место в его постели.
– Прости, но я не могла спасти тебя раньше. – Голос не слушался ее.
– Я знала, что ты придешь. Ты обещала, и ты вернулась. – Сестра стиснула ее руку. – Я не верила тебе, пока это не случилось. Прости, прости меня, Айви!
– Это не твоя вина, Сара. Ты думала, что я погибла. Я знала, что ты чувствовала, что думала. Как может такой добрый, такой чудесный человек, который собирал вместе со мной цветы, сделать мне больно?
Айви остановилась прежде, чем ей стало физически плохо. Их отец умел обманывать мир как внутри, так и за стенами крепости. Когда она была маленькой, когда умерла ее мать, он заставил ее поверить, что они особенные. Что мечты могут воплощаться. Что они живут в волшебной сказке, в замке, что Господь любит их больше всех, что их папа трудится ради Господа, спасая людей, помогая им попасть на небеса. Мечта, в которой жила надежда, в которой все было хорошо, и все хорошее исходило от их папы, потому что он имел особое благословение. И даже после аварии, в которой погибла их мать, она позволила себе поверить ему, потому что отчаянно в этом нуждалась. Она позволила убедить себя, что ее мать пыталась убить ее и Сару, когда разбила пикап. Она не хотела верить в правду, поскольку не понимала ее.
