Геннадий покачал головой.
– Конечно, нет. Кукасян уверяла, что там находится сильная отрава. И отец так же посчитал, мы с мамой ему правду рассказали. Никто из нас не хотел, чтобы люди пострадали, мусорщик, например. Отец сначала шкатулку дома спрятал, потом, когда мы на новую квартиру переехали, он от нее решил избавиться, придумал на огороде ее зарыть, сказал мне:
«Будь Войков жив, отдал бы ему материал для исследований. А теперь он никому не нужен. Мне сегодня на работу карга Виктория Кирова звонила, председательница месткома с прежней службы. Рассказала, что Володя-сибиряк привез коробку с каким-то порошком, нашел ее в могиле шаманки. Степан Ильич, энтузиаст чертов, тут же начал вещество изучать, и за сутки все сотрудники вместе с Войковым скончались. В шкатулке яд был, он вместе с тарой исчез из запертого сейфа. Кирова мне коробку в подробностях описала, крышка у нее оригинальная, с картинками. Сдается мне, отрава каким-то образом у Кукасян очутилась. Думаю, токсин не мгновенного действия, как цианид. Скорее всего он действует медленно, попадает на кожу, в дыхательные пути и вызывает инфаркт. Вот почти все, кто с порошком имел дело, и умерли».
Я ему возразил:
«Кукасян жива осталась».
Папа развел руками:
«Не изучено действие порошка. Ничего о нем не известно. И у людей разный иммунитет. Возможно, Лаура заразилась, просто умереть от него не успела. Лучше нам спрятать закрытую коробочку в земле. Открывать ее опасно».
Мы поместили ларчик в несколько целлофановых пакетов, затем в пластиковую упаковку и зарыли в деревне под кривой яблоней.
– Но вскоре после вашей поездки Борис Константинович скончался, – отметил Брунов.
– Понимаю, куда вы клоните, – поджал губы Геннадий. – Но папа с порошком не контактировал, крышка была плотно закрыта.
– Вика сказала Галине, что Лаура рассматривала сыпучее вещество, трогала его, – напомнила я. – Микроскопическое количество серой пыли могло остаться на ее коже, попасть на руку Бориса Константиновича, поэтому он вскоре умер от инфаркта.
– Нет, – возразил старший брат. – Я был в тесном контакте с Кукасян, вытащил коробку из ее сумки. И, как видите, жив, здоров и невредим.
– Только что сказали о неизученности вещества, – возразил Виктор. – А Виктория Кирова сообщила нам об исследованиях своего начальника. Степан Ильич считал, что далеко не все погибают, столкнувшись, как он думал, с вирусом, некоторые даже не замечают, что они заражены какой-то болезнью, поэтому в семье появляются дети-инвалиды, в основном у них проблемы со спинным мозгом. Ваш первый ребенок, девочка, скончалась от болезни позвоночника, у Филиппа горб, и он почти не способен ходить. Вы изнасиловали Лауру, хотели унизить ее таким образом, отомстить за мать, за то, что любовница решила увести отца из семьи. Поступили, как дикий варвар, которому после кровопролитного сражения досталась супруга противника. Но Лаура уже трогала порошок. Вы заразились от нее и в результате стали отцом инвалидов.
Флора вскочила и отбежала в противоположный угол комнаты.
– Мама! Дайте мне медицинскую маску.
Я попыталась успокоить ее:
– Не думаю, что инфекция распространяется воздушно-капельным путем. Ее можно получить при непосредственном контакте с порошком или вступив в интимную связь с носителем вируса.
– Мне плевать, что вы думаете, – взвизгнула Флора, – но я с Генкой теперь на расстоянии километра стоять не стану. Во семья! И отец их хорош! Сын с женой рассказывают, как любовницу папаши убили, а Борис спокойненько квартиру меняет, шкатулку зарывает. Они все моральные уроды.
Мария Ивановна несколько раз демонстративно хлопнула в ладони.
– Браво! Порылись в истории нашей семьи. И что? Озвучьте конкретное желание. Дарья, что вы от нас хотите? Денег? Сколько? Учтите, если отправитесь в полицию, то вас оттуда выгонят. Никто заниматься делом о смерти Кукасян не станет. Убийца был найден и наказан. Финита ля комедия.
– На комедию все случившееся совсем не похоже, – возразила я. – Но у меня другая цель: я хочу выяснить, кто убил Вику и Катю Федоровых, по чьей злой воле Марфа очутилась в реанимации и почему наша домработница Люся, крепкая здоровая женщина, сейчас лежит в больничной палате. Кстати, она принесла мне сумочку, которую я уронила у калитки, когда возвращалась от вас. Хотела поговорить с вами, Мария Ивановна, но не удалось. К сожалению, я часто оставляю ридикюль в разных местах, он маленький, легкий, висит на длинном ремешке и легко соскальзывает с плеча, а я этого не замечаю и спокойно ухожу. Поэтому я не удивилась, увидев Люсю с кожаной торбочкой, а вот она изумилась. После того как я вернулась, Люся пару раз выходила в сад, проходила мимо калитки и не видела моей вещицы. А она должна была там лежать, ведь я уже вернулась домой. Но до того, как Люся нашла сумку, появилась Мария Ивановна, она в знак примирения принесла мне красивые тапочки, сшитые Мишей.
Я перевела дух и посмотрела на старуху, та вскинула брови.
– Не вижу ничего странного. Я хотела извиниться за поведение Марфы.
Я кивнула.
– Наверное, я путано объясняю. Давайте еще раз. Я была у вас в саду, каюсь, подслушала, стоя под окном, разговор, не предназначенный для моих ушей. Потом вернулась домой. Люся несколько раз выходила в сад и не видела моей сумки у калитки. Ридикюль таинственным образом материализуется на дорожке после ухода Демидовой. Домработница приносит мне потерю. Я беру ее в руки и замечаю, что сумка испачкана чем-то похожим на темно-синюю муку, те же следы и на моих балетках, в которых я недавно ходила к соседям. И тут до меня дошло. Я подслушивала под окном разговор Демидовых. А вокруг их дома растут цветы, названия которых я не знаю, темно-синие, махровые, таких ни у кого в поселке нет.
– Верно, – гордо заявила Флора. – Это я их посадила, купила семена в Голландии. Они растут исключительно у нас!
– Спасибо за ваше замечание, – улыбнулась я. – Мне стало понятно, что я уронила сумку не на дорожке своего участка, а под окном Демидовых. Мать Геннадия ее нашла, но не отдала мне в руки, а бросила на дорожке у нас в саду, чтобы я подумала, будто обронила ее там. Почему Мария Ивановна так поступила?
Старуха вскинула подбородок.
– Потому что наши соседские отношения и без того накалились из‑за дурацкого поступка Марфы, а я хотела их наладить. Если скажу, где обнаружила ваше барахло, придется спросить: «Дорогая, что же вы под окнами топтались?» Вы бы сообразили, что вас поймали на некрасивом поступке. Не стоило еще сильнее обострять ситуацию, я не хотела лить масло в огонь, имела цель его погасить. Поэтому принесла домашние тапочки в подарок.
– Похвальное желание, – согласилась я.
– А вот меня другое заинтересовало, – вмешался адвокат. – Когда Галина сказала, что Вика сидела в каморке в подъезде дома Демидовых и видела, как Геннадий поступил с Лаурой, никто из вас не спросил: «А что младшая сестра Гали делала в парадном? Зачем она залезла в чулан?»
