– Да, не так. – Устало признался он. – Мне кажется, скоро весь двор будет об этом говорить.
– Но о чём же? – Никак не могла понять я.
– О твоём романе с нашим шталмейстером. – Выпалил с озлобленность муж.
– Что? – вначале я была так поражена, что не могла найти подходящих слов для оправдания. А затем я разразилась громким смехом. – Подожди, ты что, серьёзно? – Продолжала смеяться я.
– По-твоему, это смешно? Придворные, наверное, тоже так надо мной смеются.
– Энтони, убери этот надменный тон и послушай меня. У меня нет никакого романа с Уилом. Это просто немыслимо. Что за слухи? Кто их разносит?
– Я лишь слышал, как кто-то поговаривал шёпотом о том, что у тебя новый любовник. – Всё также злостно продолжал муж.
– Новый? А куда делся старый? – Ей богу, я не могла прекратить свой смех, настолько мне казалась смешной эта ситуация.
– Это всё, что ты можешь мне сказать в своё оправдание? – Устремил в меня свой орлиный взгляд Энтони.
– А мне не в чем оправдываться. И если ты подслушивал чьи-то глупые сплетни и поверил им, а не мне, своей жене, то ты невероятно глуп! – Слова сами слетали с моих губ.
– Тогда почему ты оказываешь этому простолюдину такие знаки внимания?
– Помнится, мой дорогой, ты тоже не из королевской семьи. – Съязвила я. Но он словно не слышал меня.
– Даже слуги обсуждали вашу милую беседу в саду. – У мужа моего затуманился взор, и он не смотрел мне в глаза, он как будто даже не видел меня.
– Действительно? Если они считают разговор о выкидыше и смерти близких милой беседой, то мне очень жаль их. – Мой спокойный тон уже перешёл в крик. Небольшими клубками непроглядного дыма меня одолевала ярость и желание снести всё вокруг.
– Это правда? Но зачем ты с ним обсуждала такое?
– Я хотела узнать этого человека лучше. К тому же, в наше беспокойное время часто возвращаешься к прошлым воспоминаниям. Уильям, как и я, потерял когда-то близких людей. Мне кажется, это нас и сближает.
Энтони смягчился, увидев, с какой грустью я говорю об этом. Он подошёл ко мне, взял мои руки и поцеловал их обе, смыв след от поцелуя Уильяма. Теперь он походил на провинившегося человека.
– Ох, прости меня, я неправ. Не знаю, что на меня нашло. – Его усталый вид заставил и меня оттаять. Я погладила его жёсткие волосы и поцеловала легко в губы:
– Ничего, всё хорошо. Я понимаю, чего тебе стоит заниматься всем этим. На наши плечи свалилось слишком многое.
Мы сели с мужем на кровать, но он всё ещё не отпускал меня, словно боялся, что я могу от него уйти после этой ссоры. Мы сидели молча несколько минут, погрузившись в собственные раздумья. Горячая рука Энтони легла мне на голову.
– Но я надеюсь, ты закончишь со своей благотворительностью. – Муж пробудил меня от лёгкого дрёма своим повелительным тоном.
– Ты говоришь это серьёзно? – Вновь не могла поверить я своим ушам.
– Да, Элизабет. Я не могу позволить, чтобы дурные языки поговаривали всякое о моей жене.
– Ну вот! Не позволяй им помыкать нами! Пусть себе болтают всякое.
– Сейчас начинается война, нам нужно, чтобы люди верили в прочность нашего брака.
– Ты хоть слышишь себя? – Я резко вскочила с постели, понимая, что не могу оставаться в объятиях этого человека после произнесённых им слов. – Ты ведь король! Какое тебе дело до того, что говорят другие?
– Я попросил тебя лишь о маленькой услуге. – Строго произнёс король, не обращая внимания на мои выпады. – Разве тебе сложно так её выполнить? Тебе так жаль этого парня?
Я просто взвыла от возмущения. Меня оскорбило то, как просто мой муж приказывал мне лишиться моего единственного друга. К тому же он обижал его своими словами. Он такой же слепец, как и все остальные, он не видит, какой прекрасный человек Уильям Кофер. Это и злило меня, и разочаровало. Я ведь надеялась, что именно мой муж сможет увидеть в моём друге его душевную красоту.
– Нет, чёрт подери! Никакая это не жалость! Уильям действительно стал мне добрым другом. И мне жаль, что ты видишь в нём лишь его внешнюю оболочку. Он – чудесный человек и достойный мужчина. – С гордостью заявила я.
– Так, значит, ты говоришь, что слухи беспочвенны? – С грозной яростью в голове поинтересовался Энтони. – Ведь, если бы тебе было плевать на него, ты бы так неистово не защищала его. – Муж с вызовом посмотрел на меня, что только сильнее меня рассердило.
– Да у меня нет никакого романа с Уильямом Кофером! А тебе должно быть стыдно, если ты смеешь сомневаться во мне! Я всегда была тебе верной и преданной супругой, в отличие от тебя самого. Думаешь, я не слышала, как мои придворные дамы шушукались между собой, обсуждая одну из твоих фавориток? Значит, когда я забочусь о нашей драгоценной дочке и занимаюсь её воспитанием, ты целое лето проводишь в объятиях какой-то новой любовницы? – Вся правда, как червяк после дождя, вылезла наружу.
Мой муж опешил. Его щёки стали пылать ярко-красным цветом, что лишь доказывало моё предположение. Но вместо того, чтобы оправдываться, он произнёс:
– Ну а что?! Ты-то ведь любовь мне не можешь подарить. – Вряд ли Энтони понимал, что говорил. Его состояние походило на состояние полубезумного, полупьяного человека, хоть в действительности он был ни тем, ни другим. Я не смогла ответить ему ничем, т. к. раньше он ни разу не упрекал меня в холодности по отношению к нему. Это его заявление стало последней каплей в моём терпении. Я развернулась и молниеносно выбежала из комнаты.
Через несколько секунд я услышала, как дверь спальни распахнулась, и король вышел из комнаты. Я не хотела сейчас его видеть, и тем более разговаривать с ним. Мне хотелось сбежать подальше от этого места, подальше от этих сплетен.
Поведение и повелительный тон моего мужа меня возмутили. Да как смеет он подозревать меня в чём-то, хотя сам не чист на руку? Хотя сейчас, придя в себя и обдумав немного то, что говорят другие, я стала задаваться вопросом: а что если люди видят того, чего не вижу я?
Я попыталась скрыться от негодующего мужа и отправилась в свои покои, закрылась и стала дожидаться утра. Утро вечера мудренее? К сожалению, я не сомкнула глаз, поэтому утро для меня оказалось ещё невыносимее, чем предшествующий вечер.
Не знаю почему, но у меня появилось непреодолимое желание увидеться с Уилом. Я знала, что из-за слухов должна стараться вообще с ним не разговаривать. Но остановить себя не могла даже я сама. Мне помогли переодеться, я вышла позавтракать, не застав мужа, и с двумя придворными дамами вышла прогуляться по окрестностям.
Казалось бы, ничего особенного: мы просто прошлись по парку, а затем направились в конюшню, т. к. я пожелала немного покататься верхом. Придворные не удивились моему желанию и даже не скрывали того, что подозревают меня в чём-то постыдном. Как раньше я этого не замечала?
