Хотя…
Последний год нашей совместной жизни выдался действительно трудным. Ссоры и скандалы вспыхивали слишком часто, наверное, за этот год их набралось больше, чем за все остальные, прожитые ранее.
Почему?
Может быть, мы действительно устали друг от друга, и нам необходимо какое-то время пожить раздельно, чтобы в дальнейшем сохранить хорошие отношения? Пожалуй, на сегодняшний день, это самый приемлемый вариант.
Немного успокоившись, я откинулся на спинку сидения и включил автомагнитолу. Но, как специально, в приёмнике оказалась кассета с записью любимой песни моей жены.
Воспоминания окатили меня, словно ведро ледяной воды. За эти два дня я ни разу не удосужился подумать о том, как чувствует себя Дженни, что Она думает, чем занимается, да, в конце концов, есть ли у Неё что-нибудь в холодильнике? Какой же я всё-таки эгоист! Недаром в последнее время Дженни часто говорила, что я слушаю только самого себя! Нет, мне просто необходимо ей позвонить!
Открыв кое-как трясущимися руками крышку отделения для перчаток, я чуть не завыл от обиды. Перед тем, как уехать из дома, я поставил телефон на подзарядку, а взять его, естественно, забыл! Да и зачем мне было о нем вспоминать, если я уезжал от любимой женщины, чтобы не видеть и не слышать её!
Ярость и отчаяние нахлынули на меня с новой силой. Не сознавая, что делаю, я резко дёрнул руль влево и выскочил на встречную полосу.
Машины, которые неслись навстречу, принялись отчаянно сигналить. Успев опомниться, я вновь до упора вывернул руль и чудом избежал лобового столкновения.
«Надо быть повнимательнее, — сказал я себе, облегчённо вздохнув, — Так можно оказаться не в магазине, а в совершенно другом месте. И тогда не будет ни дня рождения, ни цветов к сентябрю…».
От этой мысли у меня сильно защемило сердце, и я невольно сбавил скорость.
И всё-таки, я тысячу раз прав в том, что нам необходимо расстаться на какое-то время! Гнев и обида поулягутся, ссоры забудутся, и отношения вспыхнут с новой силой. А на это время Джина заменит мне Дженни, ведь она на неё так похожа! Может быть, видя в ней молодую Дженни, я ещё сильнее буду любить свою жену…
Рассуждая таким самым, что ни на есть циничным образом, я въехал в город. На покупки ушло около трёх часов, я накупил кучу всевозможной снеди и по привычке взял зелёных яблок, персиков и маринованных огурцов, которые Дженни просто обожала. Проезжая по одной из улиц, я заметил сверкающую призывной вывеской ювелирную лавку, и, неизвестно почему, нога сама нажала на педаль тормоза.
Зачем я туда зашёл, я так и не понял. Может быть, опять сработал инстинкт привычки — я часто дарил своей Дженни драгоценные безделушки. Я заходился от восторга, глядя, как моя супруга рассматривает их, как, затаив дыхание, примеряет и, как Её глаза вспыхивают карим заревом благодарности. В тот момент я радовался с Нею, словно ребёнок — для меня не было ничего приятнее, чем дарить Дженни не только подарки, но и радость.
В магазинчике было пустынно, лишь старичок-продавец мирно посапывал за прилавком.
— Гм, хм, — откашлялся я.
Старичок моментально оживился, будто и не спал, резво вскочил на ноги и, наклонившись ко мне, опёрся о прилавок руками.
— Что желаете, мистер? — подобострастно закивал он.
По правде говоря, я и сам не знал, чего хотел. Я стоял, молчал, сопел и проклинал себя за то, что вообще появился здесь. Продавец принял моё молчание за предложение показать товар и тут же засуетился, тыча пальцем в витринное стекло и что-то беспрестанно бормоча хриплым, простуженным голосом.
— Есть изумительные цепочки, мистер! Практически всех размеров и любого веса. А к ним — не менее изумительные кулоны… Взгляните вот на этот, в виде дельфина, с изумрудами вместо глаз!
Поскольку, очевидно, моё лицо, в тот момент ничего не выражало, старичок с пониманием кивнул и затарахтел дальше, расхваливая на все лады серьги и браслеты.
Когда он, наконец, добрался до колец, с меня, как будто спало оцепенение, и я вспомнил, что именно этот предмет ювелирных украшений я дарил Дженни наиболее часто. Я начал с интересом разглядывать то, что он предлагал и очень быстро остановил свой выбор на изящном миниатюрном колечке в форме ажурных спиралевидных переплетений, усыпанных бриллиантовой крошкой.
— Сколько? — поинтересовался я.
— О! — старичок театрально воздел руки к небу. — Сущие пустяки, мистер! Всего-навсего пятьсот шестьдесят два пятьдесят!
«Ничего себе пустяки», — подумал я про себя, но вслух сказал: — Ну что ж, это не так уж и дорого!
— Конечно! — лицо старичка просияло, и он засуетился со скоростью, в два раза превосходящую ту, с которой суетился до этого. — Какой размер пальчика вашей дамы?
У меня появилось ощущение, что грянул оглушительный гром и самый, что ни на есть тяжёлый молот ударил по моей бестолковой голове.
Размер!
Ведь если я покупаю это колечко для своей будущей гостьи, я даже не знаю её размера! Но почему для Джины, а не для Дженни?
Чёрт побери, да потому что до Её дня рождения ещё уйма времени!
— Шестнадцать с половиной, — сказал я деревянным голосом, назвав размер безымянного пальца своей жены.
— Не извольте беспокоиться, — старичок проворно юркнул под прилавок и уже через какую-то секунду вынырнул обратно, протягивая мне кольцо, уютно лежащее в маленькой коробочке из синего бархата.
— Футляр — бесплатно, за счёт заведения, — услужливо ухмыльнулся он.
Я вытащил из бумажника шесть сотенных купюр, небрежно бросил их на прилавок и также услужливо пробасил:
— Сдачи не надо!
Всю обратную дорогу домой я ломал голову, зачем я это сделал, но ещё больше не понимал для кого же эта вещь предназначена?
Ответа я не нашел.
И самое главное, что в этот вечер Джина так и не появилась.
18 августа
Утром я проснулся с дикой головною болью, словно накануне выпил ведро спиртного. Сел на постель, поводил языком во рту и от этого почувствовал себя ещё хуже. Действительно, какой-то похмельный синдром. Только горечь во рту и тяжесть в голове не от выпитого вина, а от несостоявшейся встречи.
Почему она не пришла?
Что ей помешало?
Она должна была появиться, по-другому быть не могло…
Если у неё получилось в первый раз, значит, эксперимент удался. Следовательно, препятствий для вторичного переброса нет…. Но, если… если она просто не захотела меня видеть?
От этой мысли меня даже подбросило. Этого не может быть! Мы расстались, договорившись о следующей встрече! Ни единого намёка на то, что я её чем-то обидел, я не заметил! Тогда в чем проблема? Может быть, какая-то временная неполадка в технике её отца?
