Дженни в изумлении уставилась на него. Он не знал адреса собственной матери? Это было так странно, и она уже приоткрыла рот, чтобы спросить, почему, но Риккардо суховато пояснил:
– Мы с ней не общались лет двадцать. Семейные проблемы. Но давай не будем об этом говорить, хорошо?
Она послушно кивнула, хотя сгорала от любопытства и сочувствия и к миссис Джонс, столько лет прожившую без общения с единственным сыном, и к Риккардо, выросшему без матери.
Потом они танцевали под томную восточную мелодию какой-то незнакомый Дженни танец. Риккардо держал ее на приличном расстоянии, не прижимая к себе, хотя Дженни очень этого хотелось. Но все равно в его сильных руках было так приятно, что она забыла о времени. Но когда пара, танцевавшая с ними неподалеку, отправилась домой, посмотрела на часы и, спохватившись, попросила:
– Может быть, нам пора уходить? У меня завтра занятия.
Риккардо почувствовал разочарование, но виду не подал. Похоже, этой милой девочке вовсе не так сладко с ним, как ему с ней. Расплатившись, вышел с Дженни на улицу. Стемнело, полная луна на фиолетовом небе то появлялась, то скрывалась за облаками. Он призывно взмахнул рукой в сторону дороги. Из сияния уличных огней выехал знакомый Мерседес и затормозил перед ними. Дженни полагала, что Риккардо посадит ее сзади, сам сядет впереди, но он сел рядом с ней на заднее сиденье. Дженни украдкой взглядывала на его красивое лицо, оно было бесстрастным, как памятник. Ей очень хотелось, чтобы он взял ее за руку, но он сидел спокойно, пристально глядя в окно.
Дженни подумала, что он редко видит вечерний Лондон, и что вообще городские улицы привлекают его куда больше, чем она. Сдержав вздох, подумала, что никуда он ее больше не позовет. Конечно, она же скучная провинциальная девчонка. Куда ей равняться с теми сексапильными красотками, с которыми он привык общаться! Уж они-то за словом в карман не лезут, и знают, как привлечь понравившегося им мужчину.
Проспекты были свободны, и до ее дома они доехали гораздо быстрее, чем в ресторан. Слишком уж быстро, по мнению Дженни. Соблюдая этикет, Риккардо вышел вместе с ней и поднялся по лестнице до ее квартиры. Дженни лихорадочно соображала, есть ли у них с Мари кофе или хотя бы чай. Они редко ели дома. Сконфужено извинилась:
– Мне очень жаль, но мне тебя угостить нечем.
Он рассмеялся.
– Я сыт. Я просто хотел убедиться, что ты благополучно добралась домой. И, конечно, договориться о новой встрече. Если ты не против, конечно. – Последняя фраза прозвучала обеспокоенно и даже боязливо.
Дженни потрясенно посмотрела на него. Она была уверена, что продолжения не будет. Неужели она чем-то заинтересовала такого потрясающего мужчину?
– Я не против. – И снова язык стал похож на необструганный кусок дерева. Дженни физически чувствовала, как он скрежещет по пересохшему нёбу. – Я рада. – Почему-то в голову пришел Клайв, и она мысленно показала ему язык. Знай наших!
Риккардо с облегчением улыбнулся, расслышав ее волнение.
– Куда бы тебе хотелось сходить?
Дженни засомневалась. Оперы длятся долго, а Риккардо слишком занятой человек. К тому же она не знала, нравится ли ему классика. Робко предложила:
– Может быть, куда-нибудь на концерт?
Риккардо слегка задумался. Ему не хотелось показываться в свете с этой наивной девочкой. Папарацци кругом полно. Его наверняка узнают и искупают его спутницу по уши в грязи. Он даже представил кричащие заголовки: очередная любовница наследника клана Сантос! До бабушкиных ушей дойдет обязательно, и неминуема очередная разборка. А объясняться с ней по поводу Дженни он не хочет категорически. Конечно, он от доньи Аделины никак не зависит, скорее уж наоборот, но бабушка стара, и не хочется приносить ей лишние неприятности.
Дженни уловила его заминку и быстро предложила:
– Если не подходит концерт, то, может быть, что-то другое?
Риккардо честно признался:
– Я думаю пойти туда, где не будет папарацци.
Дженни округлила глаза. Она о назойливых журналистах вовсе не думала. Вот что значит разный образ жизни!
– Да-да, это будет лучше. Я не подумала. Это неприятно, попасть на фото к папарацци. Дурной тон.
Риккардо чуть заметно усмехнулся. Для его предыдущих пассий, которых, впрочем, было совсем немного, засветиться в желтой прессе рядом с ним вовсе не казалось дурным тоном. Для них это было своего рода признанием красоты, закрепляло за ними определенное место на олимпе среди богатых и успешных. Дженни была не такой, и он это прекрасно понимал. Для нее знакомство с ним вовсе не удача. Вполне возможно, что он может сломать ей жизнь, как это сделал с матерью отец.
Не лучше ли ему распрощаться с ней и забыть? Внутри что-то болезненно ёкнуло, и он понял, что сделать этого не в состоянии. Во всяком случае, сейчас.
Дженни продолжала вопросительно на него смотреть, и он внезапно предложил, удивляясь самому себе:
– Может быть, нам стоит отправиться на уик-энд туда, где нас никто не знает?
– Никто не знает? – Дженни не скрывала своего скепсиса. – Но где может быть такое место, где тебя никто не знает?
Риккардо отметил, что она употребила единственное число, и была совершенно права. Ее, заурядную студентку из Лондона, никто не знал. Но узнают, если он не будет осторожен.
– Пока я ничего не могу сказать, но будь готова вечером в пятницу, ладно? Возможно, мы съездим куда-нибудь на море, искупаемся и позагораем.
Дженни не успела понять, что ей предлагают, как он поцеловал ее в щеку и стремительно сбежал по лестнице. Она рассеянно открыла дверь и сразу наткнулась на взволнованную Мари.
– Слава богу! Я не знала, что делать! Ты сказала, что придешь в одиннадцать, а уже пол-первого! Почему ты не отвечала на мои звонки? Я уже хотела звонить в полицию!
Дженни приложила прохладные руки к горящим щекам. Она совершенно забыла о своем наказе!
– Извини, пожалуйста, я увлеклась и совсем забыла о времени. – Она достала сотовый, на дисплее высветилось пять неотвеченных вызовов. Один был от сестры, четыре – от Мари. – Ой, у меня звук отключен!
Успокоившаяся Мари увлекла ее в комнату и потребовала:
– Рассказывай, что это за красавчик?!
– Это сын моей преподавательницы музыки, Риккардо. Мы с ним встретились перед уроком в ее доме и он пригласил меня перекусить. Он из Мадрида, здесь у него нет знакомых, а одному ему скучно. – Дженни попыталась изложить историю своего знакомства с Риккардо как можно объективней.
Мари встала перед ней в позу недоверия: руки в бока, нос горделиво задран.
– Ты меня считаешь дурочкой? Неужели ты всерьез думаешь, что такой красавец, к тому же сразу видно, что не бедный, не может найти себе спутницу попредставительнее? Какую-нибудь шикарную красотку из числа дочек своих деловых партнеров?
