И я нашел то, что искал, – идеальное оружие для турнира с Жестоким Новым Миром.
Рассуждая в духе прагматика Кауфмана, я пришел к выводу, что экипироваться надо было не самым разрушительным, дальнобойным или скорострельным оружием. Главный критерий отбора заключался в следующем: лучшее оружие на сегодня то, для которого нетрудно раздобыть боеприпасы. Где я, позвольте спросить, отыщу в городе заряды к ракетнице, ампулы с «венериными слезами» для кальтенвальтера, контейнеры с термогелем для файермэйкера, конденсаторы блайндера и патроны к пулемету? Да, в арсенале «Сибири» подобного добра предостаточно, но не станешь же для пополнения боезапаса каждый раз бегать на стадиум? Мы получили все, что хотели, и возвращаться сюда я планировал теперь только в том случае, если все вернется на круги своя и старого турнирного волка Гроулера опять позовут топтать полигоны и развлекать поклонников. Мало того, разжившись оружием и амуницией, я собирался приказать Науму Исааковичу снова наглухо запечатать двери арсенала. Нетрудно было вообразить, во что превратится центр гигаполиса, заполучи фиаскеры наше оружие.
Ручная многозарядная баллиста «метеор» принадлежала к непопулярным среди реалеров средствам отстрела противников. В меру мощное, в меру скорострельное оружие со средней дальнобойностью обладало множеством достоинств, но заслужить к себе массовую любовь игроков и болельщиков у баллисты не получалось. Верно подметил однажды мой товарищ по команде Рамфоринх: боец, вооруженный «метеором», чувствовал у себя в руках все, что угодно, только не карающий инструмент гнева господнего.
Оглушительный грохот ракетниц и пулеметов, леденящие душу посвисты стифферов, фырканье плюющегося ампулами кальтенвальтера, треск лопающихся термогелиевых контейнеров файермэйкера – неотъемлемые звуки боя, что всегда будоражили кровь как реалерам, так и их поклонникам. Добавить к этому вспышки трассеров, дымовые ракетные следы, мерцание молний да бьющее фонтаном пламя, и вот она перед нами – классическая атмосфера арены в разгар турнирной баталии. Болельщики лишились бы всего этого, возьми мы моду проводить схватки на беззвучных «метеорах». Что это за зрелище, если толпа грозных бойцов пуляет друг в друга железными шарами размером с абрикос, пусть и сшибающими с ног при точном попадании? Детская забава, и только! Зрители древности закидали бы нас за такое представление тухлыми яйцами. Реал-технофайтинг – зрелищный спорт, где все обязано выглядеть привлекательно: сурово, жестко, бескомпромиссно, но непременно эстетично. Мы обязаны считаться со вкусами болельщиков, которые находили больше эстетики в стрельбе из трясущегося, грохочущего и воняющего пороховой гарью пулемета, чем в бесшумной и бездымной баллисте. Лишь два-три раза за сезон «метеоры» появлялись на аренах, и то исключительно для внесения в игру разнообразия, а не из тактических соображений.
Ствол баллисты представлял собой модель инстант-коннектора в миниатюре: ограниченные по мощности либериаловые контуры, выстреливающие маленькие снаряды. Конечно, не со скоростью транспортных ботов – где-то раза в три быстрее обычной свинцовой пули. Калибр у баллисты был достаточно велик – восемьдесят миллиметров, – однако в отличие от огнестрельного оружия, где на дальность полета пули влияло давление пороховых газов, калибр зарядов «метеора» мог варьироваться в широком диапазоне. Как и в трубопроводе инскона, выверенное до микрона взаиморасположение ускорителей отправляло попадающее в них тело – в данном случае стальной заряд – по строго определенной траектории. Это позволяло поражать из «метеора» цель с одинаковой точностью как снарядами размером с горошину, так и более крупными их разновидностями.
Я набил автозарядную кобуру боеприпасами крупного калибра, будучи уверенным, что, когда они подойдут к концу, мне удастся отыскать им замену. А откуда именно можно извлечь стальные шарики, мне должен был подсказать дядя Наум – адепт варварского практицизма и большой знаток «анатомии» разнообразной техники.
В общем, постепенно переделав склад мышления по принципам Наума Кауфмана, я начинал смотреть в грядущий день гораздо уверенней, что бы он нам ни готовил.
А в третью универсальную кобуру я определил наше проверенное на практике спецсредство – топор. Бросать антикварный инструмент было попросту жалко – я привык к нему и считал своим талисманом удачи. Гибкие захваты кобуры обвили рукоять чужеродного приспособления так же бережно, как и любое из высокотехнологичных современных устройств. Заботливый «форсбоди» словно догадывался об истинной ценности топора и потому без лишних напоминаний взялся оберегать его.
– Я готова, – наконец подала голос возившаяся с доспехами Каролина.
Я в эту минуту рассовывал по отсекам «форсбоди» ударные гранаты (хорошие подарки любому врагу, угодившему в радиус их поражения) и, когда повернулся на зов девушки, так и застыл с гранатой в руке, словно позируя древнему художнику-баталисту. Смена походной одежды на доспехи реал-технофайтера преобразила Кэрри просто до неузнаваемости.
Бесспорно, «форсбоди» Каролине очень шел и сидел на ее крепкой стройной фигуре как влитой. Сказать такое можно было далеко не каждой девушке, примерившей его, поскольку доспехи реалеров все-таки не наряд от модного кутюрье. Чтобы смотреться в них эффектно, требовалось нечто большее, чем просто привлекательная внешность. Каролина Кауфман полностью отвечала этим требованиям. Глядя на нее, я даже подумал, что государственная система Психооценки и Распределения допустила в свое время ошибку и мир реал-технофайтинга потерял весьма перспективного игрока. Возможно, что и звездной величины. Стань Кэрри реалером, болельщики – особенно их мужская половина – однозначно полюбили бы ее. Согласись дочка дяди Наума сменить образ жизни и попытать счастья в нашем спорте, я бы зачислил ее в свою команду стажером прямо сейчас. Умение грамотно драться на арене приходит с опытом, а вот талант очаровывать публику – он либо заметен сразу, либо не проявится никогда.
– Все правильно сделала? – спросила Каролина, кокетливо поворачиваясь ко мне то левым, то правым боком и демонстрируя застегнутые крепления.
– В целом – да, – похвалил я девушку, как только убедился, что практическое занятие на данную тему с новобранцем можно не проводить. И все же ради проформы перестегнул по-новому пару креплений: пусть знает, что к безопасности следует относиться серьезно. – Дай-ка взглянуть на твой пульт.
Кэрри протянула руку, словно подставляла запястье для поцелуя галантному кавалеру. Вся моя галантность свелась к тому, что я сбросил ей все настройки на четверть мощности, а гиперстрайк пока и вовсе отключил – пусть осваивается постепенно, а то махнет рукой и ненароком свернет кому-нибудь из нас шею.
– Повращай руками, – приказал я. – Присядь… Встань… Пробегись на месте… Попрыгай… Выше!.. Хорошо, достаточно. Надень шлем… Не так – наоборот! Удобно?
Можно было обойтись и без этой гимнастики, но хотя бы раз в жизни хотелось заставить подчиняться строптивую дочку Наума Исааковича. Каролина прикусила губку, но покорно повиновалась. Проделав упражнения, девушка откинула волосы со лба и напялила шлем, отчего ее сходство с матерой хищницей арены только усилилось.
