Встав, она перебралась поближе к его столику и опасливо посмотрела вокруг, боясь разоблачения. Но никто к ней не подходил. В зале было много самого разномастного народу и все бродили туда-сюда, обмениваясь комментариями по поводу происходившего.
Лорен не спускала глаз с Поля. На нем был черный смокинг, подчеркивавший его стройную фигуру, белый жилет и белоснежная рубашка с черной бабочкой. Он, без сомнения, был самым красивым мужчиной в зале. Недаром Элен, горделиво сидевшая рядом с ним, с чувством откровенного превосходства посматривала вокруг.
Лорен показалось, что в ее поведении больше удовлетворения охотника от пойманной добычи, чем истинной любви. Большие шоколадные глаза Элен сверкали ярким вызывающим блеском, будто она готовилась в любую секунду дать отпор любому, кто посмеет покуситься на ее собственность. Когда взгляд невесты случайно упал на Лорен, она, стараясь скрыть крайнюю заинтересованность и боясь вызвать ненужные подозрения, тотчас отвернулась и нервозно улыбнулась кому-то из гостей.
С планом первой пригласить Поля на танец пришлось распрощаться, вряд ли подобная невеста позволит конкурентке увести у нее жениха. Лорен в нахлынувшей безнадежной тоске принялась неосознанно кусать губы, не зная, как же ей поступить.
Снисходительно ответив что-то сказавшей ему невесте, Дюмон положил ей руку на плечо и властно притронулся губами к ее губам. Лорен быстро опустила глаза, мелко задрожав от горечи и разочарования. Казалось, Поль не просто ее забыл, а прилюдно изменяет. Это было так обидно и стыдно, что она с трудом нашла в себе жалкие крупинки остатков здравого смысла.
О чем она думает? Ведь этот новый Поль просто не знает о ее существовании! Но эти рассудительные мысли мало помогали, Лорен всё равно вздрагивала от ревности каждый раз, когда жених ласково касался своей невесты.
Внезапно Дюмон склонился к невесте, о чем-то негромко ее предупредил и вышел из зала. К Элен в это время подошел высокий представительный мужчина с орденской ленточкой в петлице и та, мило улыбаясь, была вынуждена отвечать на его поздравления, всего пару раз стрельнув глазками вслед ушедшему жениху.
Воспользовавшись благоприятным моментом, Лорен, стараясь не привлекать к себе внимания, с сильно забившимся сердцем выскользнула следом за Полем.
Пробравшись за ним по небольшому коридорчику, служившему для доставки товаров, она оказалась в небольшом внутреннем дворике. Солнце уже садилось, и по стенам старого здания расползлись причудливые предвечерние тени.
Поль в одиночестве стоял посредине мощеной желтоватым песчаником площадки и задумчиво раскуривал толстую сигару с золотым ободком. Лорен медленно, робея, пошла к нему, молясь про себя, чтобы он тотчас ее вспомнил.
Подойдя ближе, Лорен с трепетом вгляделась в мужественное, так любимое ею, лицо. Оно ничуть не изменилось, даже то, как мужчина с недоумением поднял бровь, следя за ее неловкими передвижениями, напомнило ей того, прежнего, Поля.
Смутившись, Лорен молча стояла перед ним, чувствуя, как болезненно сжимается сердце от его неприветливого взгляда. У нее даже голова слегка закружилась от непомерного волнения, и она испугалась, что не сможет произнести ни слова. Ей до ужаса хотелось прижаться к Полю, провести пальцами по его лицу, ощутить под ними так хорошо ей знакомую гладкую упругость его смуглой кожи, что она, непроизвольно качнувшись, с трудом удержалась, чтобы не броситься ему на грудь. Все ее чувства так обострились, что она опьянела от аромата его дорогого одеколона, смешанного с естественным запахом здорового мужского тела.
С истинно французским шармом чуть склонившись перед дамой в знак приветствия, Дюмон поинтересовался:
— Вы чего-то хотите, мадмуазель? Или мадам?
Его голос звучал крайне недружелюбно, и она вконец растерялась.
— Я мисс Смит. Лорен Смит. Но когда-то меня звали Николь. Николь Лавалье. А потом — Николь де Мариньи. И мы с вами были хорошо знакомы. — Она сама слышала, как жалко и неубедительно звучит ее дрожащий голосок. Сказать, что они были женаты, она не решилась. — Вы не помните меня? — И она впилась тоскующим взглядом в его глаза, отыскивая в них хотя бы малейший намек на то, что он понял, о чем идет речь.
Возмущенный Поль сделал широкий шаг назад и отрубил, явно приняв ее за одну из тех навязчивых особ, которых возле него вилось великое множество:
— Мне вас вспоминать незачем. Я вас попросту не знаю. И ваше имя — или имена, мне абсолютно ни о чем не говорят.
Это прозвучало так категорично, что Лорен пошатнулась и с силой сжала ладони, чтоб не разрыдаться. Но пара нечаянных слезинок всё же выкатилась из ее глаз, и Поль, не выносивший женских слез, сказал немного смягчившимся тоном:
— Уходите отсюда, мадмуазель. Сегодня день моей помолвки, и я не хочу портить его ненужными эксцессами. Вам здесь делать нечего.
Но Лорен не ушла. Упрямо подвинувшись к нему ближе и, просительно положив ладонь на его рукав, настойчиво прошептала:
— Поль, ты должен меня вспомнить! Должен! Мы же обещали друг другу! Мы же умерли когда-то вместе и поклялись, что встретимся снова! — На его лице отразилось негодование, даже отвращение, и она в отчаянии выкрикнула, понимая, что сейчас всё закончится: — Заклинаю, вспомни меня, вспомни!
Он требовательно оглянулся, явно кого-то подзывая, и тут же из-за угла показалась пара крепких парней в обычной одежде. По их накаченным бицепсам Лорен поняла, что перед нею личная охрана Дюмона.
Поль кивнул на стоящую перед ним в напряженной позе девушку и охранники, довольно вежливо взяв ее под локти, развернули в сторону почти невидимой в стене дверцы. Раскрыв ее, молча выставили непрошеную гостью наружу. Звук закрытой за нею двери показался Лорен до ужаса похожим на скрежет захлопнувшейся двери в подземелье из прежней жизни.
Разочарование и боль нахлынули с такой силой, что у нее заломило виски и потемнело в глазах. Чтобы не упасть на жесткий асфальт и не разрыдаться на глазах прохожих, Лорен была вынуждена остановить проезжающее мимо такси, попросив водителя подвести ее до гостиницы, в которой остановилась.
Зайдя в свой номер, замертво упала в кресло, мучаясь от краха своих надежд и не постигая, как у нее хватило смелости на подобное безрассудство. Она уже не понимала, где кончается рассудительная Лорен и начинается безрассудно влюбленная Николь. Или эти две женщины слились в одну, став новым, неизвестным ей пылким и несколько даже сумасбродным существом?
Все себя от разочарования, Лорен с трудом поднялась с кресла. Шатаясь, пошла в ванную, надеясь с помощью ледяной воды смягчить головную боль. Умывшись, почувствовала себя немного лучше, и постаралась беспристрастно обдумать неприятную ситуацию. От холодного взгляда Поля Дюмона ее сердце превратилось в застывший кусок льда и даже стучало с какими-то странными перерывами.
А что будет, если Поль не вспомнит ее и она навсегда останется одна? Эта мысль так ужаснула Лорен, что она принялась неистово молиться, обращаясь сразу ко всем святым, вспоминая давно забытые ею молитвы из прежней жизни. Ночь застала ее всю в слезах, сжавшуюся в жалкий комочек на кресле, не знающую, что же сулит ей грядущий день.
