– Хватит с вас и двух, – недовольно бросил Илья.
– Хватит и двух, – охотно согласилась Анджела Дэвис. Она зябла – было ветрено и прохладно.
Илья улыбнулся:
– С этой минуты вы члены НОК – Нового общества коммунистов. Поздравляю.
– А расписываться нигде не надо? – сделавшись очень серьезным, спросил Ким.
– Сейчас распишетесь, – успокоил Илья соратников и извлек из бокового кармана толовую шашку с крысиным хвостом бикфордова шнура.
– Ух ты! – удивился Ким. – Где взял?
– Атомную бомбу предложили, но дорого, – пошутил Илья. В другой его руке возникла зажигалка.
Задорно улыбаясь, Илья поглядывал то на соратников, то на хрустальный храм.
– Ну что, насыпем махры в пасхальное тесто? – весело предложил он.
И Ким и Анджела Дэвис сразу поняли, что хочет сделать их вождь, но, судя по выражению их лиц, не верили в то, что это будет сделано.
Илья щелкнул зажигалкой, но ветер мгновенно погасил пламя. Илья засмеялся.
– Но вы же говорили: Бога нет. Вы кричали: Бога нет, да? – спросил он, продолжая щелкать зажигалкой.
– Да, нет, – кивнула Анджела Дэвис.
– Нет, да, – закивал Ким.
Илья вновь засмеялся:
– Боитесь? Когда Павка насыпал попу махры, он верил еще, что Бог есть, и все равно насыпал. А вы говорите: Бога нет – и боитесь!
– Что мы, Бога, что ли, боимся? – возмутилась Анджела Дэвис.
– Нас посадят, – объяснил ситуацию Ким.
– Не посадят, – успокоил Илья. – А если посадят, это даже лучше – нам нужны новые мученики.
– Да ты знаешь, сколько на эту стекляшку денег потратили?! – все больше заводилась Анджела Дэвис.
– Сколько? – посмеиваясь, спросил Илья.
– Сколько-сколько? Много!
– А знаешь, чьи это деньги? Это деньги твоей бабушки. Это деньги твоей мамы. Это ваши деньги! Печенкин украл деньги у народа и на эти деньги решил прославить себя. Она ваша, и вы можете делать с ней все, что захотите.
Щелкала и щелкала зажигалка, пламя вспыхивало и гасло, вспыхивало и гасло.
– А я не хочу! – крикнула Анджела Дэвис. – Пусть стоит!
– А Ленин? – насмешливо крикнул Илья.
– И Ленин пусть стоит!
Ким кивнул, соглашаясь с девушкой. Перестав щелкать зажигалкой, Илья заговорил тихо и спокойно:
– Вы еще не понимаете, что им двоим здесь не устоять. Если они сегодня построили здесь эту часовню, завтра захотят снести памятник. Бога нет. Его никто никогда не видел. А Ленин есть. Я видел Ленина.
Илья сердито и нетерпеливо глянул по сторонам, щелкнул зажигалкой, и тут словно чудо случилось – ветер совершенно стих, пламя даже не колебалось, и Илья поднес к нему конец бикфордова шнура. Он громко зашипел и заискрился.
Анджела Дэвис пронзительно завизжала, не сводя глаз с бегущего белого огня.
– Бегите! – закричал Илья, швырнул взрывчатку за решетку ворот, на кафель, под образа, и побежал прочь.
– Мама! – прошептала Анджела Дэвис и рванула в другую сторону.
Ким растерянно посмотрел на шашку, подергал решетку ворот и тоже побежал.
Как они бежали! Долго и стремительно, на одном дыхании. Усталость наступила вдруг, ударила поддых, свалила. Падая, Анджела Дэвис привалилась к какому-то забору, сползла на землю и несколько секунд не дышала, вслушиваясь в ночную тишину. Взрыва не было.
Анджела Дэвис всхлипнула и задышала – часто и громко, часто и громко… Но и оглушенная собственным дыханием, она услышала, что рядом, по другую сторону забора, кто-то тоже задышал – часто и громко… Он то ли заразился ее дыханием, то ли дразнился… Анджела Дэвис зажала ладонью рот и прислушалась. За забором было тихо. Тогда она стала медленно подниматься, чтобы заглянуть туда, и обнаружила вдруг вырастающую напротив удивленную и испуганную физиономию Кима.
Дыхание прорвалось одновременно, и, глядя друг на дружку, они разом задышали – часто и громко, часто и громко и все чаще и громче… Странно, но это было почти то самое любовное дыхание…
2
Уже рассветало, уже солнце поднялось над Доном, а они все танцевали, превратив площадку для подъема флага в площадку танцевальную. Свой старый, обклеенный вырезанными из журнала фигурками Брюса Ли магнитофон Ким прикрутил проволокой к флагштоку. Пел Джо Дассен. Юноша и девушка были напряжены и держались на приличном друг от друга расстоянии. Анджела Дэвис без умолку болтала:
– А у меня бабка замуж собралась. С Коромысловым ихним. Захожу в комнату, а они стоят, обнимаются… Я ей говорю потом: «Ба, я вам на свадьбу презерватив подарю». А она – палкой меня по башке! Шишара – во!
Девушка наклонила свою курчавую голову и замерла в ожидании. И Ким вдруг прикоснулся к ее голове губами.
Анджела Дэвис подняла удивленные глаза.
– Хочешь, я скажу тебе десятый сталинский удар? – предложил Ким.
– Хочу, – торопливо кивнула Анджела Дэвис.
– Это… в октябре 1944 года – удары войск и Северного флота на Севере и в Заполярье. – Ким даже сам слегка растерялся: то никак не мог запомнить, а то вспомнил сразу…
– А я знаю, кто не дал хрустальный храм взорвать, – решительно объявила Анджела Дэвис.
– Кто?
– Товарищи новые коммунисты!
Они услышали голос Ильи и, хотя знали, что он появится здесь, в своем подполье, вздрогнули разом от неожиданности. Илья стоял внизу и смотрел на соратников вызывающе насмешливо.
– Танцуй! – приказала Анджела Дэвис, и они продолжили танец.
Насмешливость во взгляде Ильи сменилась озадаченностью.
– Пошли купаться, – предложил он, но танцующие старательно делали вид, что его не слышат.
– Поцелуй меня, – приказала шепотом Анджела Дэвис.
Ким сообразил, что это не по-настоящему, вытянул губы трубочкой, зажмурился и подался вперед, но дотянуться до лица девушки духу все равно не хватило. Он открыл глаза и наткнулся на сердитый взгляд Анджелы Дэвис.
Илья хмыкнул.
– У вас что, от страха крыша поехала? – спросил он, скидывая рубашку.
– Бум! Джи! Кия! – недовольно пробормотал Ким.
Анджела Дэвис забыла про партнера по танцу, повернулась к Илье и закричала:
– А знаешь, кто не дал хрустальный храм взорвать?
– Ну и кто же? – Илья стоял подбоченясь и смотрел очень насмешливо.
– Бог! – выпалила Анджела Дэвис.
Илья заливисто засмеялся:
– Я так и знал…
– Чего ржешь?! – оскорбленно завопила Анджела Дэвис.
