– Эрик предложил неплохую идею, – согласился коротышка, выходя из задумчивости, в которую погрузился, как только влез в салон и захлопнул за собой дверцу. – Но вы, милейший, верно подметили: неизвестно, сколько нам придется прождать, прежде чем Торвальд войдет в Цитадель. Да и маячить у него перед глазами будет очень и очень подозрительно – ведь завтра нам предстоит срочно возвращаться в Россию с посланием для Совета Князей. Поэтому я предлагаю вам, разлюбезнейшие, проникнуть в столицу, не дожидаясь, пока «башмачники» распахнут перед нами Солнечные ворота.
– Прости, Эрик, что назвал тебя безумцем, – произнес Михаил и отодвинулся от коротышки подальше, словно тот признался, что болен заразной болезнью. – По сравнению с Конрадом Фридриховичем ты еще вполне нормален… Ваша честь, скажите, что я не ослышался: вы всерьез надумали утереть нос королю «башмачников» и ворваться в город раньше его передовых частей?
– Вы не ослышались, – подтвердил фон Циммер. – У нас есть шанс попасть в Ватикан без помощи «башмачников». Если этот юноша, – Конрад указал на Фокси, – утверждает, что в Божественную Цитадель никто и никогда не прокладывал потайных троп, то сие отнюдь не значит, что так оно и есть. Секретный проход в город существует, и мне известно об этом абсолютно точно. Более того, я даже знаю, где он начинается и куда ведет.
– Городская клоака! – Лицо Михаила скривилось от отвращения. – Ну конечно! Вы собрались затащить нас в клоаку! Нам придется пару километров брести по горло в нечистотах да еще вашу честь на горбу тащить, поскольку вас там и вовсе с головой накроет. Нет уж, увольте! Вы как хотите, а мы с Эриком лучше побежим трусцой в арьергарде у Грингсона.
– Какая, однако, у вас извращенная фантазия, милейший, – сокрушенно покачал головой коротышка. – И как верно она отражает ход вашего мышления: стоит собеседнику высказать свою, отличную от вашей, точку зрения – и вы тут же смешиваете его с дерьмом… Городская клоака! Надо же додуматься до такого!.. Нет, по клоаке нам в город не пройти. Пусть я не стратег, но абсолютно уверен, что сегодня выходы из канализационных каналов охраняются не хуже, чем Солнечные ворота. Но есть под городскими стенами тоннель, о котором в столице знают лишь единицы. Он берет начало на кладбище Скорбящей Юдифи, пролегает под фундаментом стены и выходит на поверхность сразу за ней. Раньше этот тоннель вроде бы являлся частью каких-то древних коммуникаций, но при Каменном Дожде его с обоих концов перекрыло обвалами. Незасыпанным остался лишь тот участок тоннеля, о котором я веду речь.
– И вам уже доводилось им пользоваться? – с недоверием полюбопытствовал Михаил.
– К сожалению, нет, – признался Конрад. – Не представлялось, знаете ли, возможности.
– Я так и думал! – воскликнул контрразведчик. – Значит, вы просто пересказываете нам одну из многочисленных ватиканских легенд. Что ж, не спорю – красивая сказка, но я знаю истории и получше. Как вам, например, легенда о демоне, что однажды пролетал над Божественной Цитаделью и даже якобы танцевал на Стальном Кресте и куполе дворцовой оранжереи? По-моему, эта история гораздо интереснее.
– Ваш скептицизм, милейший, нисколько не оправдан, – обиделся Конрад Фридрихович. – Неужели такой солидный человек, как я, стал бы сейчас потешать вас сказками? Не забывайте о том, где я прослужил больше четверти века и сколько всевозможных тайн мог выведать за это время. Ваша легенда о танцующем на Кресте демоне – чушь по сравнению с теми, что мне порой приходилось выслушивать… Помните историю о лидере одной из протестантских сект Серджио Стефанини и о том, какого труда нам стоило его изловить? Давно это было – вы, разлюбезнейшие, тогда еще пешком под стол ходили, а тебя, юноша, и в проекте не намечалось. Я же только-только получил степень магистра и потому разбирал лишь мелкие дела, не чета таким громким, как дело Серджио. Но меня иногда приглашали ассистировать на дознаниях у великих дознавателей, в частности и над этим отступником. Стефанини являлся ортодоксальным старообрядцем – таковые у нас всегда проходили под грифом «социально опасный элемент»…
– Что это значит? – попросил уточнения Фокси, не разбиравшийся в инквизиторской терминологии.
– Один из тех возмутителей спокойствия, кто исповедовал Новый Завет по старому Священному Писанию, еще не исправленному Великим Пророком Витторио, – объяснил вместо Конрада Михаил. – Сегодня в Европе практически не осталось старообрядцев, поэтому-то тебе ничего о них не ведомо. Эта чудаковатая публика ходила исключительно в рубищах, вела аскетический образ жизни и толковала учение Иисуса Христа в том виде, в каком его толковали издревле. Старообрядцы собирали народ, устраивали публичные проповеди, говорили о любви к ближнему, доброте, всепрощении и прочих красивых и правильных вещах.
– За что же их тогда отправляли на костер? – удивился байкер.
– Знамо дело, за что, – ухмыльнулся Михалыч. – Эти нечестивцы почитали мученика Христа больше, чем Великого Пророка! Мало того, они еще утверждали, что Витторио извратил саму суть христианства и попрал его чистые принципы, создав институт пророческо-апостольской власти. Разве может подобная ересь оставаться безнаказанной?
– Рисковые были ребята эти старообрядцы, – уважительно заметил Фокси. – Пощекотали они небось нервишки нашему Пророку.
– Это верно, милейший, – согласился Конрад. – Конечно, не так пощекотали, как Вороний Коготь, но Ордену пришлось немало потрудиться, чтобы вернуть Его Наисвятейшеству спокойный сон. Особенно туго нам пришлось, когда народ объявил Стефанини чудотворцем и начал говорить о нем уже не как о бродячем проповеднике, а приравнял Серджио к Христу и Витторио. На наше счастье, из всех чудес этого «мессии» подтвердилось только одно, да и то оказалось лишь ловким трюком. Да, Стефанини и впрямь умел проходить сквозь стены. А если точнее, то только сквозь одну и в строго определенном месте – там, где находился обнаруженный им под городской стеной фрагмент древнего тоннеля. Охотники, бывало, с ног сбивались, ловя Серджио в Ватикане, а он, знай себе, давно по пригородным деревушкам скрывается. Тут уж поневоле о чуде заговоришь… Но сколько веревочке ни виться, совьется в петлю все равно. Выследили мы старообрядца и взяли тихо-мирно, без лишней суеты и скандала – так, что его хватились лишь через неделю. Зато дознание с особым пристрастием провели. Просто удивительно, как Серджио до Очищения Огнем дожил. Но он все экзекуции вытерпел, разве что умом полностью тронулся. С Очищением Пророк тоже мудро поступил: не стал публичную казнь старообрядцу учинять – зачем Пророку было творить нового великомученика и входить в историю вторым Понтием Пилатом? Поэтому для всех, в том числе и для своих ближайших сподвижников, Стефанини просто бесследно исчез. Был человек – и нет человека. А с ним и большинства проблем. Да, паства роптала, кое-где даже в голос возмущалась, но стадо без пастыря разбежалось очень быстро. После этого старообрядцы уже нам не досаждали: других-то чудотворцев среди них больше не объявилось, а без чудес, одними призывами к покаянию и всепрощению народной любви не завоюешь.
– Сведения о тоннеле были выбиты у Стефанини на дознании? – спросил я.
