Дважды медвежонка упрашивать не пришлось: через несколько секунд он уже смешался с толпой зрителей.
Поскольку ему хотелось знать заранее, получит ли мистер Крубер приз, прежде всего он направился в шатёр к гадалке. Впрочем, сидевшая там тётенька бо́льшую часть времени громко сморкалась в большой цветастый платок, а когда медвежонок поинтересовался, что его ждёт в будущем, она ответила, что, скорее всего, сильный насморк. Тогда Паддингтон отправился выяснять ещё одну важную вещь: какие в ближайшее время начнутся состязания. Многие местные магазины предоставили призы для победителей, и Паддингтон с большим интересом принялся изучать программку. У него не было уверенности, что он блестяще выступит в прыжках в длину – да и в высоту тоже, – однако его заинтересовали некоторые другие конкурсы, например ТОЛКАНИЕ ШЕСТА. В качестве приза предлагался месячный абонемент на свежие булочки из местной пекарни.
Приз был отличный, и, хотя Паддингтон не очень чётко представлял себе, что такое «шеста», он был уверен, что толкнёт его запросто, была бы возможность.
Поэтому он подошёл к дяденьке, одетому в килт
[7]
, и с важным видом постучал его по плечу.
– Простите, пожалуйста, – сказал он вежливо, – нельзя ли мне толкнуть ваш шест?
Дяденька смерил Паддингтона взглядом.
– Ты хоть сам-то понял, на чего замахиваешься? – осведомился он угрюмо. – Оно задачка не по плечу всяким там косолапым сассенахам
[8]
.
– Косолапым сассенахам? – повторил Паддингтон, вперив в дяденьку очень суровый взгляд. – Я никакой не косолапый сассенах. Я медведь из Дремучего Перу. А кроме того, миссис Бёрд иногда позволяет мне толкнуть противень с булочками в духовку.
– С булочками? – Дяденька уставился на Паддингтона, явно не веря своим ушам. – А, да ладно, – сдался он наконец. – Пущай вина падёт на твою голову. Ежели не на мою, так я согласный, – добавил он. – Ставь лапы рядом, сгибай колени, жмурь глаза и не трепыхайся. Негоже нам день начинать с убивства малого медведя.
Паддингтон, в душе всё сильнее удивляясь, сделал, как просили. Некоторое время до него доносились только кряхтенье и пыхтение, и он уже собирался вставать, но тут в лапы ему обрушился груз не меньше чем в тонну.
Открыв глаза – хотелось всё-таки понять, что происходит, – он чуть не шлёпнулся на землю от изумления. Вернее, он бы наверняка шлёпнулся, но лапы его пригвоздила к земле штуковина, очень похожая на огромный телеграфный столб.
Выглядела она устрашающе, но сделалась ещё страшнее несколько секунд спустя, когда медвежонок приподнял её над землёй, чтобы высвободиться.
В первый момент всё складывалось недурно, зрители даже неуверенно зааплодировали; а потом всё пошло наперекосяк.
Столб начал заваливаться, и, услышав испуганные вопли, Паддингтон со всех лап припустил вдогонку; столб немедленно стал валиться в обратном направлении.
Дяденька в килте отскочил в сторону.
– Ух, ах! – кричал он. – Милости прошу! Дарю на память!
– Спасибо, пожалуй, мне он больше не нужен, – пропыхтел Паддингтон, оборачиваясь к говорившему.
Вот только было уже поздно. Дяденька куда-то исчез, зато на Паддингтона со всех сторон посыпались советы и ободрения.
– Берегись!
– Держи крепче!
– Левую лапу пониже!
Советов было столько, что половину медвежонок попросту не запомнил, а уж о том, какой пустить в дело первым, и вовсе думать не мог.
Он бы с удовольствием отдал этот столб кому угодно, однако, стоило ему побежать в какую-то сторону, зрители бросались оттуда врассыпную.
Всё это сильно напоминало страшный сон, а точнее, все когда-либо снившиеся ему страшные сны разом. Окружающее пролетало мимо взад-вперёд, будто на экране огромного телевизора, в котором что-то безнадёжно сломалось.
А потом – Паддингтон уже подумал, что его никогда не спасут, – из гула голосов вырвался один, знакомый.
– Сюда, мистер Браун! – кричал мистер Крубер. – Сюда!
Будто утопающий, который хватается за соломинку, Паддингтон закрыл глаза, поднял шест, насколько получилось, а потом отпустил.
Что было дальше, он так до конца и не понял. Мир внезапно почернел, потом перевернулся вверх тормашками; после этого что-то громко бухнуло, брякнуло, и наконец наступила тишина.
– Ах ты господи, мистер Браун, – раздался тот же голос, и две твёрдые руки помогли ему встать на лапы. – Боюсь, это я во всём виноват. Если бы я не крикнул, ничего бы такого не случилось.
Паддингтон открыл глаза и начал тревожно озираться; к его огромному облегчению, выяснилось, что автомобиль мистера Крубера не пострадал.
– Хорошо, что столб попал в колесо, а не в саму машину, – сказал мистер Крубер, поднимая с земли какую-то перекорёженную железку. – В противном случае получили бы мы настоящую «старую развалюху». Вот только, боюсь, в Большом параде нам поучаствовать всё-таки не удастся, – добавил он печально.
Когда до Паддингтона дошёл смысл этих слов, мордочка у него вытянулась.
– А может, поедем на трёх колёсах? – предложил он с надеждой.
Мистер Крубер покачал головой.
– Такое, конечно, бывало, – сказал он. – Собственно, существует даже рекорд езды на двух колёсах, но нам, чтобы уравновесить наш автомобиль, понадобится положить на заднее сиденье очень большой вес; вряд ли мы успеем его раздобыть. Джонатан и Джуди, увы, слишком лёгкие, а до старта осталось всего десять минут…
Тут мистер Крубер изумлённо умолк, потому что слова его произвели на медвежонка непредсказуемое впечатление.
Ещё секунду назад Паддингтон стоял понурившись и рассматривал искалеченное колесо, но вдруг подпрыгнул, будто его ударило током.
