Крепость считалась неприступной и до сих пор оправдывала это гордое название.
Но Тимура это не страшило. Он сейчас опасался одного: не пойдет ли Тохтамыш к генуэзцам и не улизнет ли из Крыма на корабле — хоть в тот же Киев.
Столицей Крымского ханства был город Кырым, известный в дальнейшем как Салхат, или Бахчисарай, стоящий в центре Крыма на внутреннем склоне крымских гор, в долине реки Чурук-Су. Защищала город крепость Кырк-Ера, стоявшая на горном мысу.
На землях Крымского улуса существовали генуэзские колонии. Еще в 1266 году Генуя добилась от ставленника Золотой Орды в Крыму, хана Мангу, передачи им во владение Кафы, ставшей центром их колоний.
В 1357 году Генуя приобрела Чембало, в 1365-м — Солдайю, вытеснив оттуда венецианцев. Возникли и новые их поселения: Воспоро — современная Керчь, Джинестра — ныне Одесса.
Планы Генуи были поистине грандиозными. Они основали Тану в устье Дона (Азак, а затем и Азов), Матрегу (Тамань), Коку (Славянск-на-Кубани), Лияш (Адлер), Грузук (Гурзуф), Сорсона (Херсонес), Мапа (Анапа), Бата (Новороссийск), Каста (Хоста).
Колонии были чрезвычайно богаты. Из Италии и Германии корабли везли ткань и сукно, из Греции — масло и вино, из Африки — слоновую кость, из Персии, Индии — пряности, драгоценные камни, мускус. Обратно корабли тоже шли не пустыми. Они увозили зерно, соль, кожи, меха, воск, мед, рыбу, лес, а главное — пленников, проданных им татарами. В качестве рабов на огромных невольничьих рынках Кафы были в основном русские, черкесы, аланы. Вино, проданное на Русь из Кафы, называлось фряжским.
А посему для себя Тимур решил, как говорится, убить двух зайцев: добраться в Крыму до Тохтамыша и пограбить генуэзские города. Ну и что с того, что они не принадлежали Орде. Когда идет большая война, несколько взятых на меч городков не в счет.
На Тереке он и его войско стяжали победу и воинскую славу, теперь эмир должен был дать своим воинам богатые трофеи. И на пути к Тохтамышу и трофеям стояла лишь жалкая крепость Ор-Капы.
Смешно! Татары горделиво величали ее неприступной. Но если есть дверь или ворота, к ним можно подобрать ключи. А у него были универсальные ключи, которые находились в инженерном обозе, и назывались они — тараны.
Тимур разрешил войску отдых. Слуги поставили шатер, где эмир собрал сардаров. Приехали все его военачальники. Слава Аллаху, в битве на Тереке он не потерял ни одного.
Теперь они сидели перед ним на коврах обвеянные боевой славой, его столпы сотрясателя Вселенной.
— Мы почтительно слушаем тебя, сахибкиран, — прервал затянувшееся молчание шейх Нур-ад-Дин.
— Я любуюсь вами, мои храбрые сардары, — ответил Тимур. — А собрал я вас для того, чтобы решить — как будем брать эту крепость? Я хотел бы выслушать каждого.
Сардары понимали — Тимур хотел выбрать вариант с наименьшими потерями. Да, войско велико, но с каждой схваткой оно тает, а подкрепления ждать неоткуда, слишком далеко родная земля. Татар же еще только в донских и приднепровских степях бродят отрядами от десятка до нескольких тысяч, и все стараются укусить, напакостить исподтишка. Ничего, падет разгромленным Крымский улус — дойдет очередь и до них.
Сардары начали предлагать свои решения. Было понятно, что они уже думали над этим. Сулейман-шах предложил наиболее быстрый и безопасный способ: перебросить несколько тысяч воинов на кораблях в тыл — ведь крепость строилась с учетом отражения атак только с северной стороны, от перешейка, и с тыла была абсолютно беззащитна.
Эмир усмехнулся:
— Где взять столько кораблей? Дай мне их, и я награжу тебя половиной добычи!
Джехан-шах предложил под покровом ночи переправить через вал и крепостную стену удальцов из горного отряда, способных взобраться на отвесные стены.
— Мы просто погубим воинов. Татары начеку и наверняка усилили караулы. После любого шороха они поднимут тревогу.
После долгих обсуждений, когда были обговорены и другие предложения, эмир объявил свое решение.
— Сделаем так. Завтра войско подбирает камни, благо их полно на этой земле. Инженерный отряд ночью собирает камнеметы и завтра с самого утра начинает обстрел ворот и башен. «Греческий огонь» не применять — там нечему гореть, к тому же его осталось мало и взять негде, а нам еще предстоит брать города в Крыму. Как только сопротивление башен будет подавлено, а ворота разбиты в прах, кулы Омар-шейха и Бердибека на рысях проходят ворота и с тыльной стороны стены добивают ордынцев. Миран-шах и Сулейман-шах штурмуют крепость в лоб, прикрываясь переносными щитами из бревен. Защитники не смогут отразить нападения одновременно с двух сторон. Стоять наготове за дальностью полета стрелы. Я дам сигнал к атаке. И да поможет нам Аллах!
Все встали и с поклонами вышли. Обсуждать можно было лишь до момента, пока Тимур не объявил своего решения. Теперь это был приказ, который следовало выполнять неукоснительно. Тимур железной рукой поддерживал дисциплину в войске, считая исполнительность одним из залогов победы.
Приняв решение, эмир лег отдыхать. Однако ему не спалось. Было ощущение, что он чего-то не предусмотрел, что-то упустил.
Тимур оделся, кликнул стражу и, сев на коня, направился поближе к крепости Ор-Капы. Гулямы провожали его удивленными взглядами.
Эмир подъехал почти к самому рву. Впереди, в сотне шагов, темнела мрачной громадиной крепость. По верху стены прохаживались редкие караульные с факелами в руках.
В голове эмира созрел дерзкий план. «Почему татары отдыхают ночью? Надо лишить их сна! Учитывая, что их не так много, они выставят на стену всех. А завтра, когда начнется штурм, защитники будут уже усталыми. Всего-то и нужно будет, как взять кул, не задействованный в завтрашнем штурме. Пусть сегодня ночью предпримет ложную атаку эмир Осман. Подскачут, постреляют, покричат».
Тимур развернулся назад, подъехал к шатру Османа. Не ожидавший увидеть эмира в столь позднее время, сардар Осман даже растерялся немного, но тут же взял себя в руки, склонил голову.
— Я в чем-то провинился, сахибкиран?
— Нет, уважаемый эмир.
И Тимур поставил перед сардаром задачу.
Опытный воин, Осман тут же понял ее суть — вымотать врага еще до столкновения.
— Якши! Задумка хорошая! Мы нападаем внезапно. Было бы здорово, если хотя бы несколько камнеметов или баллист нас поддержат. Пусть у крымчаков создается полное впечатление настоящей атаки.
— Не возражаю. Только не увлекайся, не подставляй людей под стрелы.
— Хоп, якши!
Глаза эмира Османа заблестели. Он уже предвкушал, как потреплет врагу нервы, не даст спать.
Тимур направился к своему шатру, но с лошади не слез — он хотел посмотреть на представление. И оно не заставило себя ждать.
Сначала глухо ухнули несколько камнеметов.
— Молодцы! — похвалил в душе инженеров Тимур.
