Я решила продемонстрировать свою эрудицию:
– …уничтожения родных отпечатков пальцев. Шрамов не остается. Зубы и «пальчики» меняют на всякий случай, вдруг кто-то потребует вскрытия тела зэка. Тогда нельзя доказать, что это подмена. Остается лишь анализ ДНК, но он дорогой. В местном бюджете денег на него нет. Впрочем, сомневаюсь, что умерший уголовник попадет на стол эксперта. Это бывает в исключительной ситуации. Но организаторы подмены люди обстоятельные, они решили на всякий случай подстраховаться.
Снегов опять щелкнул пальцами.
– Молодец. Ума у тебя на семерых. Тому, кто вместо настоящего преступника чалиться согласился, дают небольшой аванс и обещают: «Выйдешь через три года, получишь тогда все, что хотел: квартиру, дом, бизнес…»
– Но «копии» столько не живут, – предположил Иван.
– Точно, – согласился Снегов, – умирают в первый же год.
– В деле есть фото осужденного, трудно подобрать стопроцентного двойника, а о пластической операции вы не упомянули. Почему вопросов у администрации острога не возникает? – спросила я.
Андрей сострил гримасу.
– Татьяна, при всем моем уважении к вам и при том, что мы с Иваном Никифоровичем добрые друзья с давних лет, я не хочу вдаваться в детали, да и не имею права это делать. Просто поверьте: преступная организация серьезная, разветвленная, побеги уходят и высоко, и глубоко, и во все стороны. В «столыпине», который медленно тащится по рельсам в лагерь, уже сидит подмена. И это ее снимок в деле. Настоящего преступника уже спрятали, вот ему делают пластику, перемешивают отпечатки, и человек становится неузнаваем.
Снегов вытащил из кармана электронную сигарету, я воспользовалась паузой в разговоре.
– Из всего услышанного можно сделать вывод: в организации подмены задействован не один человек. Главный там некто при чинах и званиях, ему или им достается основной куш, а далее по цепочке, всем сестрам по серьгам, включая и братьев: хозяина лагеря с ближайшими его помощниками. Ради абы кого с подменой заморачиваться не станут, это не мобильник в барак пронести. Работают только за очень большие деньги. И сколько вы таких случаев знаете?
Андрей Миронович потер затылок.
– Восемь. Да, ты права, у руля стоят люди, имеющие немалую власть. Мы давно по этому делу работаем. У нас появилась тонкая ниточка к организаторам, она привела в «Ласку», мы внедрили туда нашу сотрудницу. После сбора необходимой информации было принято решение брать Несмеянова. Он не главарь, среднее звено, подбирает, готовит, воспитывает замену, технический работник. Но Филипп много знает, если его из механизма изъять, тот на время остановится. Владелец «Ласки» не мозг организации, он ее руки-ноги. Исполнять приказы головы будет некому, придется нового человека искать, а его сразу не найдешь. Несмеянова мы могли взять тихо, без пыли и масок-шоу. Но через некоторое время главарь узнает, что Фил у нас, и примет меры.
– Несмеянов в камере самоубийством покончит. Или инфаркт у него случится, пока до тюремной больнички его дотащат, Филипп покойник, – вздохнула я. – Еще заточкой в драке убить могут.
– Вот поэтому шум, гам, вопли и задержание в присутствии большого количества народа, – кивнул Снегов. – Мы взяли Филиппа не как кочегара паровоза «Подмена», а как организатора подпольного клуба, где, на мой взгляд, не совсем нормальные люди любят проводить досуг голышом: слушать музыку, ужинать. Ну и не только это. Вам с Валерием, как новичкам, не показали уютные спаленки для постоянных клиентов. Несмеянов хорошо знает вкусы завсегдатаев: кому девочку предложить, кому мальчика, кому двоих сразу, а кто на несовершеннолетних падок. Вся обслуга готова ублажать клиентов по полной программе. А если я вам расскажу, какие знаменитости у них в зале голяком выступали за нефиговые еврики, вы мне не поверите. Есть за что дорогого Филиппа прищучить. И что подумает мозг, узнав, как руки-ноги задержаны?
Я усмехнулась.
– Скорей всего, решит, что среднее звено по своей тупости и жадности на незаконном вертепе развлечений погорело. Если б речь шла о подменах, Несмеянова бы взяли так, что даже сидящая у него на лбу муха не улетела, постарались бы скрыть факт задержания. А раз ворвались в зал, башмаками посуду подавили, гостей мордами в пол уложили, орали, значит, дело в клубе. Мы с Крапивиным вам чуть всю малину не обломали. Валера вел тайное наблюдение за Хотьковой…
– Знаю, – отмахнулся Снегов, – она любит голая рассекать, за Оксаной долго приглядывали, поджидали, когда к ней главарь банды приедет. Повезло Крапивину, Хотькова красавица, то-то ему радости подвалило, пялился в экран на милашку, изучил ее во всех подробностях. Мы уже запустили дезу, что вы наши агенты, которых специально в клубешник заслали. У нас есть сведения, что Фил официантке-бармену предлагает заработать, став копией.
– Пашкина! – воскликнула я. – Она знала Несмеянова давно.
– Он ее из Марманска в Москву вывез, – согласился Андрей, – сначала девица у него в любовницах состояла, потом они поругались. Девчонка психанула, ушла, начала на улице подрабатывать, но проституция тяжелый хлеб, ее один раз побили здорово. Потом она забеременела, родила не пойми от кого младенца, подбросила его в детскую больницу и побежала к Филиппу Игоревичу. Несмеянов проявил «милосердие» к Ирине, живущей по паспорту своей сводной сестры Ларисы, взял оторву официанткой и спустя некоторое время предложил ей поработать копией, пообещал: «Это ерунда. Покантуешься в бараке около года, получишь квартиру, деньги, загранпаспорт и живи, где хочешь».
– Откуда вы все это знаете? – удивилась я и тут же сообразила: – Вопрос снят. Ваш агент под прикрытием установил специальную аппаратуру, она фиксировала беседы в кабинете Филиппа.
– Верно, – согласился Снегов. – Мы его слушали, есть запись последнего разговора хозяина с Пашкиной. Сейчас.
Он вынул из сумки ноутбук, и вскоре я услышала женский голос, бормочущий:
– Я боюсь, я передумала, я не смогу! Отказываюсь.
Бубнеж перекрыл бас Филиппа. Сначала он наорал на бабу, напомнил про сделанные ей новые зубы, исправленные отпечатки пальцев, про полученный аванс. Потом слегка остыл и заявил:
– …с тобой!
– Я свободна? – слабым голосом осведомилась Ирина. – Могу уходить?
– …тебе! – снова впал в ярость Несмеянов. – Сначала отработай новые челюсти и изменение отпечатков. Думаешь бесплатно все получить? Тебя теперь по «пальчикам» не опознают, а это дорого стоит. Будешь в клубе бесплатно пахать, пока я не скажу, что долг аннулирован.
– Сколько с меня? – спросила Ирина.
– Неважно, – рыкнул Несмеянов.
– Ты меня хочешь навечно рабой сделать, – догадалась Пашкина. – А если я откажусь? Уйду прямо сейчас?
– Да пожалуйста, – развеселился Филипп, – только куда ты денешься? Взбрыкнешь? Отлично! Я тебя мигом с потрохами сдам, поставлю полицию в известность, что женщина, живущая под именем Ларисы Пашкиной, на самом деле Ирина, ее сводная сестра. Ира – воровка, проститутка, в общем, полный букет. Забирайте милашку.
