– Кто-то увидел, как она вынимает блистер и, зная о реакции препарата на алкоголь, начал угощать ее коктейлями, – предположил Валерий. – У нас убийство.
– Мы не можем пока утверждать это наверняка, – охладила я пыл Крапивина.
– Подождите, дайте договорить, – попросила Буль. – Вскрытие в морге сделали тяп-ляп. С трупом работал стажер. Когда я указала на массу допущенных при исследовании ошибок, мне спели песню о маленькой зарплате, о том, что профессионалы уходят в частные похоронные структуры, где получают в разы больше, и с неизвестной-то все ясно было. Ярко выраженная кайма вокруг рта свидетельствовала о приеме «Пситомарина» вкупе со спиртным. Главный прозектор кинул взгляд на погибшую, понял, что та смешала антидепрессант с водкой, велел практиканту: «Потренируйся на простом случае», – и пошел заниматься более интересными делами. Чего же не нашел студент?
Буль выпрямилась.
– Он не понял, что примерно год назад покойная родила. Но и это не самое интересное. Эдита, дай нам фото.
Большой экран на стене посветлел, эксперт взяла указку.
– Зубы. Их нет.
– Совсем? – с недоверием спросил Александр Викторович.
Буль показала световым лучом на челюсти.
– Видите белые отметины? Это импланты, они служат основой для мостов. Не так давно у женщины удалили все моляры-премоляры, на их место одномоментно установили титановые корни, потом навинтили коронки. Стоматологу, который все это соорудил, руки оторвать надо. Денег небось взял гору, а сделал кое-как. Сия красота года на два, на три, а может, и меньше.
– Стоп, – скомандовала я, – сама ставила импланты, их у меня три штуки. Попросила доктора за один визит их поставить, но Аркадий Залманович отказался. По его мнению, этого делать нельзя. Я к Темкину три месяца ходила. А у этой несчастной десять железных штырей, которые, по вашему мнению, сразу установили?!
– Твой врач ответственный человек, – сказала Аня, – посмотри Интернет, там полно объявлений: «Установим любое количество имплантов за день». Кое-кому плевать на пациента, главное, денег срубить. Любовь Павловна, вот вы только что сказали…
– Если можно, без отчества, – поморщилась патологоанатом, – лучше Буля, но можно и Люба и на «ты». Некорректно подчеркивать, что ты намного меня моложе.
– Простите, – неконфликтно отреагировала Анечка, – вот ты, Буля, обвинила прозекторов больницы в невнимательности, но посмотри, они все снимки сделали.
– Как же, – хмыкнула Люба, – это моя работа.
– Сейчас десять утра, – удивилась я. – Когда ты успела?
– Ночью занималась трупом, забрала его вчера вечером, – объяснила эксперт. – Начальник больничного морга чуть не скончался от страха, когда увидел разрешение на вывоз неопознанных останков, подписанное его верховным божеством, сидящим там, – эксперт показала пальцем на потолок. – Не знал, куда лбом передо мной в пол тюкнуться. Работа в особой бригаде приятная штука, я только заикнулась, и Иван Никифорович организовал нужный документ с красивыми автографами.
– Да, это так, – кивнула я, – шеф имеет неограниченные полномочия.
– И он красавчик, – хихикнула Аня.
Люба сдвинула брови, но не одернула Попову.
– Ее зубы, вернее их отсутствие, меня не удивили. У некоторых уже в двадцать лет во рту одни пеньки. Но как установить личность девушки?
– Трудности с идентификацией трупа? – раздался вдруг голос Ивана.
Я вздрогнула, не заметила, как он вошел в комнату.
– Уже работаю, – ответила Эдита, – сравниваю ее фото со снимками пропавших без вести.
– Но ведь можно снять отпечатки пальцев, сделать анализ ДНК, – напомнил Валерий.
– Рою по всем параметрам, – кивнула Эдя. – ДНК Буль взяла, но пока сходства в базах нет. Если покойная раньше пробу не сдавала, мы в пролете. Образец сравнить не с чем будет. И с пальчиками облом. Их нет.
– Как нет? – не поняла я.
– Папиллярные линии нарушены с помощью лазера, – пояснила Люба, – новые технологии. Кожный узор на подушечках ликвидируется с помощью прибора. Ранее преступный мир жег пальцы огнем, кислотой, резал бритвой, но оставались рубцы, глядя на которые сразу становилось понятно: неладно что-то с этим человеком. А сейчас лазер превращает петли и дуги в мешанину, не оставляя от операции ни малейшего следа. Конечно, взяв отпечатки, понимаешь, что их специально деформировали. Но следов-то нет! Подушечки выглядят нетронутыми, доказать, что они подвергались воздействию, невозможно. Человеку говорят: «Алло, дорогой, ты зачем пальчики-то исправлял?» А тот в ответ: «Не понимаю вопроса, я с такими родился». Прибавь сюда пластику лица, документы на другое имя, и упс! Исчез убийца-маньяк-насильник. Вместо него появился добропорядочный гражданин. Остается анализ ДНК, его не подделаешь. Но коли его раньше не брали, то и тут облом. Повторю уже сказанное Эдей: образец сравнить не с чем будет.
Я посмотрела на Ивана.
– Удаленные зубы и переделанные папиллярные линии. Личность неизвестной хотели скрыть.
– Кто-то же должен искать девушку из морга! – возразила Попова. – У нее есть ребенок.
– И что? – мрачно поинтересовалась я. – Мы не в курсе, жив ли он. Известно лишь, что незнакомка рожала.
– Примерно год назад, – снова уточнила Буля, – было кесарево. Младенец мог умереть, или его отдали на воспитание.
– Заявления о пропаже молодой женщины в последние две недели никто не подавал, – объявила Эдита, – и программа не нашла сходства по фото в базе. На ДНК я бы тоже не рассчитывала.
– Тело бросили у магазина «Ласка», – вспомнила я. – Эдита, можешь сказать, где он находится и чем торгует?
– Женская одежда средней ценовой категории, – быстро нашла ответ Булочкина, – у них на сайте написано: «Лучшие элитные коллекции Европы. Берете три вещи, четвертую получите с пятидесятипроцентной скидкой». Наверное, там много покупателей, расположена точка весьма удачно, неподалеку большой офисный центр, поликлиника, кинотеатр, несколько кафе. М-да, труп явно не собирались прятать. И, судя по легкой одежде и балеткам, неуместным в нынешнем июне, тело к магазину откуда-то привезли.
– Почему именно туда? – удивилась я. – Могли бросить где угодно.
– Может, ее убили в соседних домах? – предположил Крапивин.
– Обычно преступники пытаются скрыть труп, а здесь все с точностью наоборот, – заметила Анна.
– Хотелось бы договорить, – нахмурилась Буля. – У покойной очень странные синяки на ногах, на икрах. Пока представить не могу, какой предмет их оставил. Видите?
– Тонкий полумесяц, – кивнула Аня.
– Буква «С», – высказал свое мнение Валерий, – но она в разных видах, по правилам «С» смотрит вправо. Но вот тут она повернута налево.
– Здесь это не «С», а «О», которое распилили поперек, – оживилась я, – оставили лишь верхнюю половинку.
