— Чувства, — фыркнул он. — Разве у тебя есть
чувства? Ты холодна как лед… — Далее следовал обычный в таких случаях набор
слов и выражений, обычный для Левы, я имею в виду. Нормальные мужчины не
обладают таким словарным запасом, если не штудируют поэтический словарь. Сейчас
Лева изображал мачо, не считая всемогущества, на котором он вовсе помешался,
это была его любимая роль, он исполнял ее с блеском, чему немало способствовала
его внешность. Лева не мог похвастать высоким ростом (думаю, это самая большая
трагедия в его жизни, впрочем, Наполеон тоже был коротышкой), сей недостаток
компенсировала отличная фигура. Лева ею очень гордился, соблюдал диету и дважды
в день вставал на весы. Прибавку в весе на двести граммов он воспринимал точно
весть о скорой кончине. Длинные волосы падали на плечи мельчайшими пружинками
(эффект «мокрой» завивки), цветом напоминая крыло ворона. Лева был смугл,
белозуб, чувственный рот слегка приоткрыт, точно ему трудно дышать от избытка
страсти (само собой, могучая, грудь при этом вздымалась), темные глаза с
поволокой смотрели так, что дамские ручки невольно тянулись к крючкам и
пуговицам в ожидании неземного блаженства. Наблюдая за тем, как Левины руки
переместились в район моего тазобедренного сустава, я с тоской подумала, что
потратила на этого идиота год своей жизни, и если в первые полгода хоть
удовольствие получала, то вторые были мраком кромешным, и чувствовала я себя
распоследней дурой, потому что просто дура гораздо раньше бы поняла, что за
всеми Левиными ужимками и прыжками вовсе ничего нет. Разумеется, если не
считать скверного характера и невероятного эгоизма. — Ты ведь скучала без
меня? — шепнул он и попытался меня поцеловать. Стало ясно, Лева увлекся
своей ролью и начисто забыл обо всем на свете.
— Дорогой, — вздохнула я, слегка
отстраняясь. — На тот случай, если ты запамятовал, в моем номере труп под
кроватью.
— Я послал ребят, они уберут.
— Твои ребята могут оказаться в дерьме по самые
уши. — Лева терпеть не мог, когда я употребляла подобные выражения во
время любовных сцен, и сейчас обиженно нахмурился.
— Мои ребята…
— Лева, ты до сих пор ничего не понял. Спецслужбы
проводят операцию, этот парень в чулане и я вынуждены им помогать, а ты тот
самый слон в посудной лавке. Немедленно отпусти нас и уезжай отсюда.
Спецслужбы, это не менты в нашем городе, которые у тебя с рук едят. Ты
нарвешься на крупные неприятности.
— Ты меня дураком считаешь? — разобиделся
он. — Какие, к черту, спецслужбы?
— Тебе что, мало трупа?
— Откуда он взялся?
— Я не могу тебе ничего объяснить. Я подписала бумагу,
что буду молчать, а если проболтаюсь, меня посадят в тюрьму. Я не хочу в
тюрьму. Поэтому отвяжись от меня и немедленно отпусти.
— Чтобы ты побежала трахаться с этим придурком? —
съязвил он.
— Лева, ты идиот, — сказала я сурово.
— Твоя сестра перепугалась насмерть и попросила меня
разобраться. Мне-то ты можешь рассказать, что произошло?
— В том-то и дело, что не могу. И я очень за тебя
переживаю. Я не хочу, чтобы…
— Ты меня любишь, — сказал он утвердительно.
— Конечно, — кивнула я.
— Почему ты сбежала?
— Мне надо было подумать.
— Ерунда.
— Вовсе нет.
— О чем ты хотела подумать?
— Лева, давай поговорим об этом, когда…
— Нет, сейчас. Ты любишь меня?
— Да.
— Ты выйдешь за меня замуж?
— Конечно. Как только вернусь.
— А когда ты вернешься?
— Пока не знаю.
Он хихикнул и отодвинулся:
— Нет, ты меня в самом деле считаешь дураком? Ты
думаешь, я позволю тебе… — В этот момент в дверь постучали. — Да, —
крикнул Лева с недовольством, в комнату вошел парень, из тех, что недавно
уезжал. — Что? — хмуро поинтересовался всемогущий. Парень стрельнул
глазами в мою сторону, по-кошачьи мягко приблизился и что-то зашептал,
наклонясь к хозяйскому уху. Ухо шевельнулось, а брови поползли вверх, Лева был
удивлен. — Ты хорошо посмотрел? — спросил с сомнением. Парень кивнул,
всем своим видом давая понять, что хозяйское недоверие больно ранит. —
Иди, — махнул Лева рукой, и парень исчез, а всемогущий задумался. Он терпеть
не мог ситуаций, которых не понимал. Похоже, сейчас одна из них. Ему не
хотелось делиться своими сомнениями, раз уж предполагалось, что он обычно зрит
на три метра в глубину и даже обладает даром предвидения (с этой целью он часто
посещал гадалок и экстрасенсов), но пришлось, потому что загадок Лева на самом
деле не любил и даже слегка их побаивался.
— Труп исчез, — лаконично сообщил он.
— Ничего удивительного, — пожала я плечами, хотя,
конечно, удивилась. Если бы труп обнаружила милиция, там было бы
столпотворение, то есть парень немедленно бы об этом узнал. Сам труп деться
никуда не мог, выходит, либо его успел вывезти Юра, либо наконец-то объявился
Аркадий. Конечно, был еще убийца, но как-то не верилось, что ему вдруг
понадобился труп. Лева взирал с сомнением, а я вздохнула:
— Поймешь ты наконец, что…
— Ты с ним спишь? — перебил он.
— С кем? — разозлилась я.
— С этим уродом в чулане.
— Конечно, нет. С какой стати?
— Смотри мне в глаза. — Я посмотрела. Лева
искренне считал, что под его взглядом соврать невозможно, представляю, сколько
людей этим пользовалось. — Поклянись, — решил он подстраховаться на
этот раз.
— Клянусь, — с готовностью ответила я.
— Ты любишь меня?
— Конечно. И я выйду за тебя замуж. Осенью. Скажем, в
начале ноября. Хорошо?
— Почему в ноябре? — нахмурился он.
— Тогда в октябре. Октябрь тебе подходит?
— И не думай, что сможешь сбежать от меня.
— Даже не мечтаю.
Не успела я порадоваться, что в этот раз обошлось без грома
небесного, метания молний и земного сотрясения, как поняла: радовалась рано.
— Я люблю тебя, — страстно прошептал былой
возлюбленный и вознамерился это доказать.
