Жилин припарковал машину на стоянке. Бойцы выбирались из салона, зевали, осматривались. В принципе в дороге неплохо выспались (даже Жилин, периодически менявшийся с Капраловым). Сиденья, как в самолете, кондиционер, напитки, усыпляющая музыка — семьсот километров за восемь часов пролетели незаметно. Солнце уже заходило, городок погружался в тусклое мерцание, но краски дня еще не выгорели, радовали глаз.
— Эх, чуть-чуть бы южнее, — посетовал Вова Балабанюк, — и был бы самый кайф. — Он хитро посмотрел на Вадима: — А что, командир, плюнем на дела, поедем дальше? Черное море посмотрим, себя покажем? У нас же отпуск, нет?
— Странный у нас отпуск, — пробормотал Рудницкий, доставая сигареты, — и комитета по встрече что-то не видать.
— Наш отпуск закончился на рассвете, — отрезал Вадим, — толком не успев начаться. Радуйтесь, товарищи бойцы, что нас отправили не в Магадан. Сделаем дело — получим еще два дня к отпуску. Будут полноценные пять дней.
— Серьезно? — встрепенулся Амбарцумян. — Отлично, маму, наконец, увижу. Так что же мы стоим? Пойдемте быстрее работать.
— И чего такой толпой привалили? — пожал плечами Балабанюк. — Тут все хорошо, мирно… Не можешь ты без нас, командир.
— Без нас ему не идет, — проворчал Жилин, последним покидая машину и ставя ее на сигнализацию.
Он был прав. Отряд был полностью взаимозаменяем, работал единым организмом. Командира понимали с полуслова. Парни не только владели всеми видами оружия, рукопашным боем и умели водить любую технику, но и пораскинуть мозгами были не дураки. Вадим не требовал от них соблюдения субординации: можно обращаться на «ты», по имени, как угодно, не нужны ему эти раздражающие «товарищи майоры» и «разрешите обратиться». Но все должно работать, как часы, дисциплина должна быть железная, слаженность — исключительная.
— А комитета по встрече по-прежнему нет, — задумчиво проговорил Рудницкий, затаптывая окурок.
— Ожидают спецназ, — усмехнулся Балабанюк, — верхом на «С-400», в латах и шлемах. А у нас видок, как у братков на отдыхе, — и он с интересом стал созерцать толстую цепь на шее бритого почти «под ноль» Капралова.
— Ладно, пацаны, пошли знакомиться с местными полицейскими достопримечательностями, — вздохнул Вадим.
С запозданием, уже в здании, возник пресловутый «комитет». Пришлось продемонстрировать служебные удостоверения. Подполковник Погодин был в годах, производил впечатление человека, предпочитающего авторитарный стиль правления, но в ситуации ориентировался. И вообще, как выяснилось позднее, был неплохим начальником и человеком. Он сильно волновался, и это можно было понять — «кара небесная» спустилась на район. Он угодливо пожимал руки, интересовался, как доехали. Чего изволите — сразу в гостиницу, поесть, выпить, баньку?
— Давайте сразу договоримся, Пал Палыч, — сказал Вадим, — с неприличными предложениями к нам не лезете. Если что, мы сами намекнем. Нужна постоянная телефонная связь с вами лично, с подчиненными вам отделениями, а также с районной ГИБДД. Любые приказы и пожелания касательно работы выполняются беспрекословно. Наши служебные удостоверения должны быть пропуском ВЕЗДЕ. День уже кончается, но это не повод начинать работу завтра. Наш штаб будет там же, где мы будем жить. Есть соображения?
— Конечно, майор, я уже распорядился, — зачастил Погодин. — Это ведомственная гостиница в соседнем квартале на улице Буденного. Здание старое, но внутри все пристойно. Там сейчас никто не живет. Мы выставим круглосуточный полицейский пост. Вокруг здания надежная ограда. Помещения на втором этаже — четыре соединенные между собой комнаты, в которых есть кровати, санузлы и все необходимое для жизни. Комнаты уже готовы. Мы прекрасно понимаем… — Подполковник замялся, но сказал, как есть: — Противник серьезный, вероятно, информированный, а у нас не режимный объект… поэтому не исключаю, что о вашем приезде он уже осведомлен… Повторяю, здание будет охраняться.
— И гранатометчика на крышу… — пробормотал Рудницкий.
— Что? — встрепенулся Погодин.
— Товарищ шутит, — поморщился Вадим. — Пожелания на сегодня таковы, Пал Палыч. Гостиница, ужин — причем быстро. Сегодня же нам нужна полная информация обо всех преступных эпизодах, о жертвах, о результатах следствия. Я повторяю — полная, включая карту района. Есть в вашем управлении люди, способные объективно донести до нашего сведения все, что случилось?
— Думаю, да, — кивнул Пал Палыч. — Это начальник оперативно-следственного отдела Любавин. Он полностью в курсе, присутствовал на каждом месте преступления, знает все тонкости. Он молодой, еще не… — замялся Погодин.
— Еще не испорчен системой? — усмехнулся Вадим.
— В общем, да. Ну, вы понимаете… Если хотите, майор, я могу прикомандировать его к вашей группе. Парень местный, его все знают, это значительно упростит работу… во всяком случае, в плане знакомства с районом и местными обитателями. Он реально толковый паренек, имеет собственное мнение…
— Мы подумаем, — неопределенно отозвался Вадим. — Не будем тратить время, подполковник.
Забор вокруг местного «Хилтона» был действительно хорош, но само двухэтажное строение производило удручающее впечатление. Краска давно слезла, теперь отслаивалась штукатурка, разрушались кирпичная кладка и оконные переплеты. Впрочем, внутри все было не так уж и плохо. Высокие потолки, пол, надраенный мастикой (как в казарме), местами отлипшие обои. В выделенных «апартаментах» было убрано, имелась мебель, включая мягкую, шторы на окнах. Номер представлял собой что-то вроде аркады — со сквозным проходом. Бойцы, ворча, рассредоточивались по кроватям. «Да ладно, что ворчать? — высказался Амбарцумян. — Жить можно. Уж лучше, чем в окопах». Все окна номера выходили на одну сторону — к воротам, что, безусловно, было плюсом. Шеренга рослых деревьев закрывала гостиницу от любопытных взоров. Погодин не обманул — из патрульного «УАЗа», въехавшего во двор вместе с «Фортунером», высаживались люди в форменном одеянии с автоматами и разбредались по периметру. О качестве подобной «охраны» оставалось только догадываться.
— Ну, и чего улеглись, товарищи бойцы будущего? — нахмурился Вадим. — Всем подъем, мы еще вещи из машины не перетащили. Кому вы их там оставили?
— Интересно, нас покормят? — мучился вопросом худой Жилин.
Ужин доставили из ресторана две симпатичные официантки в разовой посуде. «Вот это сервис, прямо как в Монако», — обрадовался Амбарцумян, слабый по женской линии. С амурами в этот вечер не срослось, хоть девушки улыбались очень призывно. «Завтра еще приходите», — подмигивал им Гриша, косясь исподтишка на насупленного командира. Ужин оказался вполне съедобным и даже теплым. «Жить можно», — мысленно оценил Вадим.
Отрезок времени между уходом официанток и явлением лейтенанта Любавина оказался минимальным — даже дверь не успела закрыться. Вадим критически созерцал молодого симпатичного офицера с кудрявыми волосами. Тот был собран, деловит и темой действительно владел. Аккуратно расстелил на столе карту Бабаевского района, бросил стопку фотографий, пристроил ноутбук.
