– Заткнитесь, оба. И без вашей болтовни тошно, – зло обратился к ним седой полный мужчина с погонами полковника. Все умолкли. Из дверей выглянул сапёр:
– Всё, через минуту можно будет заходить!
Все попятились, когда сапёр прошёл мимо со взрывчатым поясом в руках.
– Пустырь какой-нибудь поблизости есть? – крикнул герой событий.
– Вон туда! – махнули ему в сторону заднего фасада здания. Сапёр кивнул и не спеша направился туда, а его коллега вошёл в здание и вывел робота.
– Можно входить!
Первым делом, Волхов бросился в свой кабинет. Несостоявшийся террорист сидел на подоконнике и жалобно смотрел на милиционера.
– Что со мной сделают?
– Пока не знаю, – ответил майор, понемногу успокаиваясь. – Вы никого не убили? Каким образом стали террористом?
– Сейчас расскажу. Можно сесть на стул?
– Присаживайтесь, – кивнул Волхов, вспоминая о своих обязанностях хозяина. Злополучный гость вздохнул:
– Меня зовут Мамед Башиев, я из Махачкалы.
Это началось более года назад, в июне, когда по городу прошёл слух о разгроме очередной банды исламистов. В то утро в дом Башиевых постучался седобородый человек в длинной чёрной одежде, похожий на муллу. Дверь открыл отец Мамеда – Нияз.
– Приветствую сей кров! – церемонно поклонился гость. – Здравия вам, Нияз. Меня зовут Арсланбек. Могу я поговорить с вашим сыном, уважаемый?
Нияз задумался ненадолго. Визит гостя был странен, настораживал, но видимой угрозы не было.
– Вы не возражаете, если мы втроём поговорим? Изложите нам своё дело, дорогой Арсланбек.
– О, конечно!
Нияз проводил гостя в переднюю, усадил на диван и крикнул:
– Мамед, иди сюда! Лейла, принеси угощение!
В доме началась небольшая суета. Мамед спал после ночного дежурства в поликлинике, а потому пришёл на встречу, потирая глаза. Ещё через минуту хозяйка дома принесла поднос, на котором стояли холодные напитки и сладости.
– Кофе сейчас будет! – улыбнулась она, но взгляд её был напряжён: гость не выглядел посланцем добрых вестей. Тот ответил сладкой улыбкой, смотревшейся несколько зловеще на фоне стального прищура его глаз. Едва женщина удалилась, Арсланбек задумчиво погладил бороду, тяжко вздохнул и сказал:
– Вчера неверные собаки убили Амира, – и он со значением посмотрел сначала на отца, потом на сына. Взгляд Мамеда выразил удивление:
– Простите, уважаемый Арсланбек, о каком Амире идёт речь?
Гость метнул гневный взгляд на хозяина:
– Почтенный Нияз, мне странно, что ваш сын заговаривает вперёд старших и не знает своих близких!
Отец смущённо закашлялся:
– Мой сын не был близко знаком с Амиром. Они виделись только однажды – ещё детьми.
Мамед почувствовал себя совершенно сбитым с толку. Смутно помнилось, что среди детей, с которыми его в детстве знакомили, были и мальчики по имени Амир, но…
– Каждый мужчина должен знать верных воинов Аллаха, – сурово произнёс визитёр и тут же уточнил. – Особенно тех, которые пали в битве с неверными.
– Амир погиб? – негромко воскликнул Нияз, как будто ответ на этот вопрос не был дан полминуты назад. Гость величественно кивнул:
– Вчера. Их окружили в горах. Приехало много неверных, в масках и с автоматами. Наши воины не сдались, и их всех убили.
Наступила тягостная пауза. В семье Башиевых ничего не имели против «неверных», то есть русских, но не афишировали свою позицию, поскольку не все соседи приветствовали её.
– И Амира они убили! – наставительно произнёс Арсланбек, выразительно глядя на Мамеда. Тот постарался придать своему лицу как можно более сокрушённое выражение, хотя ответом на откровения почтенного визитёра была единственная мысль: «Этот Амир воевал против русских, хотел им смерти – они сами убили его, так что в этом неправильного?»
– Почему ты не носишь бороду? – спросил вдруг Арсланбек.
– Я? – растерялся Мамед и машинально поднёс ладонь к подбородку. – Собираюсь… отпустить… Отпускал уже, но она у меня растёт некрасиво! – нашёлся он.
– Борода настоящего джигита не может быть некрасива! – сурово произнёс гость, а Мамед с тоской подумал: «Почему я поддакиваю этому старому шакалу, вместо того чтобы послать его подальше? И отец – почему?»
– Ты придёшь на похороны Амира?
– Обязательно! – заверил Мамед. – А когда и где они состоятся?
Визитёр перевёл взгляд на Нияза, будто проверяя, что с его стороны возражений нет, и величественно произнёс:
– Вам позвонят.
Тут мать принесла кофе и сразу ушла. Арсланбек выпил чашечку, кивнул и откланялся. Едва за ним закрылась дверь, Мамед обратился к отцу:
– Папа, кто такой Амир?
– Твой троюродный брат, – вздохнул Нияз. – Он давно вместе с родителями уехал в Москву, я с ними даже не поддерживал связь. Да и до тех пор…
– Мы пойдём на похороны?
– А как же! Там вся родня соберётся!
– А кто этот человек… Арсланбек?
– Тоже наш родственник, мулла в одном из аулов.
Мамед вздохнул. Его не оставляло омерзительное ощущение, что всё уже решено кем-то – нет, не этим злосчастным муллой, он тоже не более чем исполнитель навязанной ему роли. Как может быть, что в российском городе почти открыто ведутся разговоры об убийстве русских, а возражать против них – дурной тон?!
Похороны Амира состоялись через два дня. Все родственники собрались на кладбище около шести часов утра. Мамед с изумлением уставился на людей с оружием. Причём если охотничьи ружья были чуть ли не обязательным атрибутом многих участников местных мероприятий, включая свадьбы и дни рождения, то на этот раз пришли десятки человек с автоматами. Казалось – это другой мир, незнакомый, зловещий, чуждый, при этом фантастически навязчивый. Душа у парня ушла в пятки, когда пятеро таких бойцов подошли к нему. Мысль «куда смотрит милиция?» забилась где-то на задворках мозга – и тотчас притихла, беззащитная и пристыженная.
– Так это ты – брат Амира? – сурово спросил крепыш лет тридцати.
– Троюродный, – прохрипел юноша, чувствуя, что в его положении правильнее всего кивать и поддакивать. Незнакомец критически осмотрел парня и произнёс:
– Где работаешь?
– В больнице. Санитаром. И учусь в университете. Заочно.
– На охоту ходишь?
– Нет… Мне зверей жалко.
– Что – и барана никогда не резал? – спросил крепыш с таким изумлением, словно Мамед сказал ему, что явился с другой планеты. Юноша молча замотал головой.
– Значит, сегодня твой первый раз! – усмехнулся собеседник, а Мамед умоляюще посмотрел на отца: в их семью мясо всегда поступало исключительно из магазина.
