Поставлять рабынь стало некому, но оставались обученные элементарным приемам работы шамхулы, которые продолжали трудиться, добывать женщин и изготавливать выжимку. Вот тут и охнул местный народ, не подозревающий даже, что у них под боком находится. Окрестности Санийского кряжа и до того, многолюдством похвалиться не могли, а за истекшие столетия, так и совсем, люди стали здесь редкостью. Небольшой анклав в Рассветном, да и все. Соответственно, процесс выздоровления богини замедлился и отодвинулся в сроках. Потом пришли мы, в глубину не полезли, и надо думать, избежали самой горькой участи. Легко отделались, один боезаряд за миллион унзо, пятеро убитых и семь таблеток «тинирина» для сильно пострадавших, не самая большая цена за свою свободу.
Ладно, думай, не думай, над этой темой, а на часах уже 18.00, народ прибыл на отрядный совет, только меня и ждут, наверное. Убрав недочитанные журналы и книги в шкаф, я оправил парадный мундир, и направился в нижний зал замка, который просто идеально подходил под какие бы то ни было массовые мероприятия.
Как я и думал, все отрядные офицеры, до комбата включительно, руководители спецслужб и начальники отделов, были на месте. Прервав начинающиеся приветственные хлопки взмахом руки, я молча прошел в первый ряд, уселся в кресло, и обратился к находящемуся на возвышении Назарову:
– Алексей Петрович, начинайте.
Назаров вышел к трибуне, постукал по микрофону, и произнес:
– Господа офицеры и руководители направлений, сегодняшний совет посвящен подведению итогов по деятельности нашего отряда в мирах Рамина и Ардон. Мы многого достигли, а потому хотелось бы знать, не только нам с командором, а и всем присутствующим, что есть, как идут дела, и нет ли проблем. Говорите все, как есть, здесь чужих нет, кратко, точно и по существу.
Первыми начали выходить офицеры и на меня полились потоки благостной информации: расширяемся, доукомплектовываемся, осваиваем новую технику, все по плану, командор – наш рулевой, все путем. Из армейцев, только комбат танкистов Рюмин и комполка артиллеристов Туров высказались в том ключе, что не все гладко, трудности есть, но работа идет, хоть и со скрипом, но движется. Про Ратмира и Костю Аленина не говорю – у них действительно проблем не было, просто некогда было заниматься чепухой, все время при деле. Посмотрел я на этот балаган, послушал, и некоторых взял на заметку.
Следующими пошли начальники отделов, вот с этими наоборот, что ни слово, так проблема. Тоже мне, специалисты по проблемам. Вот когда человеку ноги оторвало, а еще хуже, парализовало на всю жизнь, и он один в этой жизни остается, вот это да, реальная проблема. Умники, блин, не дали им сто тысяч унзо на реализацию долгосрочного проекта, так они решили публично меня пристыдить, мол, я им другое обещал. Да, обещал, и обещание свое сдержу, сказал ведь начальнику сельхозотдела Мокроусу и его агрономам, что в течении трех лет он получит деньги на персональную работу по селекции картофеля, значит так и будет, напоминаний не требуется. Или вон, начальник транспортного отдела Игнатов, требует, даже не просит, а конкретно так, именно требует, закупать машины только у рекомендованных им фирм-производителей. Гешефтмахер, забыл уже, как его голодного и босого из долговой тюрьмы за шапку сухарей откупили. Да-а-а, совсем народ расслабился. Не нравится мне это, слишком ситуацию с Бугаенко и камрадами по торговой части напоминает. В карманах зашелестело, решили взбрыкнуть? Нет уж, сейчас ситуация другая, а самое главное, я теперь другой.
За два часа выступили все кому положено, и наступила моя очередь высказаться. Пришло время накрутить хвоста тем, кто этого заслуживает, а остальным показать, кто в доме хозяин, а то многие от меня только что-то хорошее видели. Я вышел на трибуну, окинул зал с лицами, изображающими внимание, и стал сам себя заводить, чтобы выползла звериная сущность оборотня, вторая половина моего «фейра». В таких обстоятельствах, гнев и жестокость самое оно, а люди чувствуют подобный настрой очень хорошо.
– Вот послушал я вас господа-товарищи, и появилось во мне, трудно преодолимое желание – забить в ПКМ ленту на три сотни бронебойно-зажигательных, вывести треть присутствующих во двор и к стенке поставить. Что за хрень, вы мне тут вкручиваете парадно-прилизанную? – зал недоуменно зашумел, а я продолжил: – Вы что, господа офицеры и начальники, до сих пор думаете, что на пикник выехали, и что можно расслабиться? Так это заблуждение, которое я буду лечить, жестоко, через крик, через страх и боль. Напомню, что кроме контракта, который вы подписывали добровольно, офицеры еще и присягу давали, при отрядном знамени.
– Да в чем дело, командор? – с места выкрикнул комполка-2 Максимов.
– В чем дело, спрашиваешь? – сурово посмотрел я на него. – А кто три дня назад, два «Бегуна» герцогу фон Беру в карты продул, а потом списал их как утопшие в болоте во время плановых тренировок? Не ты скажешь? Аристократом себя почуял? Потом ко мне на ковер, разберемся, что с тобой делать, за такое воровство. Да, воровство, потому что все, что есть в отряде, принадлежит одному человеку – мне, а у себя воровать, я никому не позволю.
– Да, я… – хотел он что-то сказать.
– Молчи Максимов, лучше молчи, – остановил я его. – Хочешь сказать, что все вернешь и все отдашь? Так нет у тебя ничего, даже замок и земли, которые ты получил, мои, а ты там только до тех пор, пока нужен отряду. Барон, блин.
Сидящие рядом с Максимовым, стали на него коситься, и казалось, что еще немного, и его начнут бить прямо здесь, причем ногами. Ничего, сейчас всем прилетит.
– Паша, – позвал я адьютанта. – Бумаги.
Крюков подошел ко мне и протянул три пластиковых файла с документами.
– Вот здесь, – взмахнул я стопочкой бумаг, – все правонарушения не укладывающиеся в контракт, за один только месяц.
Напряжение в зале нарастало – свои грехи и огрехи знали все. Я бросил стопку на трибуну и взял самую первую.
– Итак, данные от сенсов-паранормов, вы еще не забыли, что такие в отряде есть? Не много, не мало, а сорок пять эпизодов. Самый интересный – начальник отдела информационной борьбы подполковник Степанов, продал компании BBC ряд видеоматериалов о боях на материке Шанти. По сути, это разглашение секретной информации, утаивание денежных средств и несанкционированные контакты с представителями иностранного государства.
Я посмотрел на Степанова, ни жив, ни мертв, в ступоре человек, и взял вторую папку.
– Донесения от романской Тайной Стражи, тридцать эпизодов. В основном, здесь кабацкие драки и конфликты с великокняжескими гвардейцами, мелочь, но есть одно изнасилование и одно убийство. Будем разбираться, виновных к стенке.
– А из каких подразделений люди? – спросил сидящий в первом ряду Прохоров.
Взяв следующую подборку, ответил:
– Убийца из торгового отдела, а насильник из Первого батальона, Первого полка, – генерал удовлетворенно кивнул, а я продолжил: – Донесения СБ, сорок один факт: воровство оружия, халатность и растрата отрядных средств. Почти все в Первом и Втором мотострелковых полках. Пахомов, встать!
