Ратмир вздрогнул, и заметивший это командор, спросил:
– Что, жутковато?
– Не то чтобы, – протянул росс. – Зябко и мурашки по коже бегают, да еще и запах этот гнилостный усиливается, змеями все больше попахивает.
– Ничего, сейчас постреляем и согреемся, а запах от мертвых тел.
Действительно, чем дальше, тем мертвых шамхулов попадалось все больше. Еле слышная стрельба впереди, ни на минуту не смолкая, только усиливалась, а когда, по словам посыльного, идущего проводником, оставалось совсем немного, в шум боестолкновения вплелись разрывы гранат.
Командор обернулся и выкрикнул:
– Походу, наши парни серьезно встряли, раз «карманную артиллерию» подключили. А ну, вперед, бойцы!
Несколько сотен крепких, потных, нагруженных боезапасом и амуницией мужчин, по все расширяющемуся подземному тоннелю, бросились бежать вслед за своими командирами. Минута, две, и вся масса людей вывалилась в огромный зал, прямо на позиции спецназа, который огрызался остатками боезапаса от самых настоящих орд шамхулов. Успели. Бойцы Кости Аленина держались из последних сил и, судя по всему, уже начинали отход, отбиваясь от змеелюдей гранатами. Они держали небольшую возвышенность на входе в пещеру, а тысячи тварей упрямо ползли на них.
– Вы вовремя, командор! – выкрикнул Костя, перезаряжающий свой автомат. – Выручайте!
Кудрявцев только кивнул, и скомандовал:
– К бою!!! Влево-вправо, группами… Рассредоточиться! Патронов не жалеть! Бей их, парни! Чтоб ни одна тварь, не выползла на поверхность!
– Живей! – подгонял Ратмир своих воинов, группами вдоль стены продвигающихся на позиции.
– Держаться! – вторил ему голос Кости.
Россы заняли оборону, и шквал огня, вчистую выкашивая первые ряды, накрыл шамхулов. Положение стабилизировалось – создания древнего Предтечи не отступали, но на возвышенность пробиться не могли. Их бронзовые доспехи и мечи блестели матово-золотистым искорками под светом сотен мощных фонарей, когда они размеренно двигались на стену огня и стали, но, так и не дорвавшись до людей, замертво падали на пол подземного зала. И вот, минут через пятнадцать, наступление тварей прекратилось – они не отступили, а просто закончились. «Акинаки» перемололи противника, и возникла временная передышка.
– Плохо, командор, – устало прохрипел Костя, опускаясь рядом с Ратмиром на каменный пол и прислоняясь к стене. – Здесь не только шамхулы, но и еще какая-то сволочь. Пару раз, нас то ли инфразвуком накрывало, то ли еще какой гадостью. Сначала крик, а потом мягкий удар по всему телу, ломит зубы, дыхание перехватывает, у некоторых боли головные начались, и волосы дыбом встают. Ладно бы так, перетерпели, но у меня трое в обморок рухнули, еле откачали.
– Костя, – оборачиваясь к комбатам, спросил командор, – это какая по счету, волна была?
– Третья, – выдохнул комбат спецназовцев, доставая флягу с водой и делая несколько судорожных глотков. – Первые две, так себе, сотен по пять, не больше, а в этой, как минимум несколько тысяч было.
– Пещера большая?
– До края не дошли, вдоль стен отнорков много – почти все вниз уходят. Продвинулись метров на четыреста. Пришлось сюда отступить, а то окружили бы и массой задавили.
– Правильно поступил, – одобрил Кудрявцев.
– Что дальше, командор? – спросил Костя.
– Сейчас отдых, роту, которая здесь оборону держала, оставляем на месте, а остальные двигаются вперед.
– Командор, – опять заговорил Аленин, – а может, ну их, пещеры эти, давай отступим? Ты знаешь, я не трус, всякое в жизни бывало, но тут, в этом поганом месте, живым людям делать нечего.
Кудрявцев похлопал Костю по плечу, и успокоил:
– Все будет в норме, это инфразвук на тебя так действует, то не трусость, а реакция организма. Здесь останешься, в прикрытии.
Костя молча и понимающе кивнул, а командор обратился к Ратмиру:
– Собирай всех Меченых, у Кости семеро, у тебя шестеро и нас трое. Впереди пойдем.
Росский комбат вскочил и побежал собирать братьев по ордену и одаренности.
Прошло еще пятнадцать минут и, выстроившись плотным квадратом, ощетинившись стволами, «акинаки» двинулись вперед. Головным дозором, готовые принять на себя первый удар, шли Меченые. Сто метров, двести, триста, только трупы шамхулов под ногами бойцов и мерзкий острый запах, напоминали о том, что совсем недавно здесь кипел бой. Тишина. Лучи сильных шахтерских и тактических фонарей E2L Outdoorsman скользили по потолку, по утрамбованному полу и гладким стенам выискивая опасность, но ничего не находили.
– Не расслабляться! – разорвал вязкую тишину голос командора.
Опять напряжение, глаза всматриваются в сумрак таящий неведомого врага, руки в перчатках сжимают верный автомат, и воины, еще плотней сомкнув ряды, продолжают движение. Пятьсот метров, семьсот, трупов под ногами нет, своды стали выше, а стены наоборот, немного придвинулись. Стоп! Натоптанная шамхулами тропа, уходит в широкий, метров двадцать, темный провал. Рассредоточившись, занимая круговую оборону, спецы остаются на месте. Меченые, а вслед за ними и россы, ныряют в этот зияющий чернотой зев. Проход метров тридцать и новая пещера, не такая большая как предыдущая, но внушительная, края опять не видно. Холодно, не меньше пятнадцати градусов ниже ноля.
– Мать моя… – выдохнул стоящий рядом с Ратмиром, сержант Куликов – Меченый из спецназа.
Росс посмотрел туда, куда был направлен луч шахтерского фонаря в руках у сержанта, и обомлел. Стена была ледяная и прозрачная, а из нее, на него смотрели равнодушные и мертвые глаза симпатичной девушки, одетой в роскошное бархатное платье. Он направил свой «Абакан» дальше по стене и луч тактического Outdoorsmana послушно пошел вслед за стволом. На сколько хватало взгляда, вся стена была забита замороженными женщинами, сотнями, а может быть и тысячами. Здесь были крестьянки, аристократки, бродяжки в лохмотьях и просто девочки лет десяти. Кладбище, а может быть морозильная камера для хранения мяса, что это было, можно было только гадать. Легенды и предания местных людей, по крайней мере, в том, что шамхулы воровали только женщин, не врали.
– Йя-у-у-йя-й! – пронесся по пещере сильнейший протяжный звук, и что-то ощутимо ударило Ратмира в бок.
Кувырок, уход в сторону, ствол мечется по стенам. Никого. Ратмир огляделся и увидел, что большинство россов валяется на полу, зажав руками уши из которых течет кровь или, раскинув руки, находятся в бессознательном состоянии. Немногие оставшиеся на ногах воины, с полсотни, не больше, застыли в ступоре, и только Меченые, хоть и с трудом, но перенесли этот вопль достаточно безболезненно.
– Потолок! – гулким эхом, перекрывая стоны раненых, прозвучал голос командора.
Ствол вверх, есть, засек метнувшуюся тень. По потолку заметались световые круги, и стало понятно, с чем «акинаки» имеют дело. Свесившись вниз головой – уродливой и отдаленно напоминающей человеческую, держась за покрытый многовековой изморозью камень корявыми лапами, наверху примостился горбатый паук. Судя по всему, эта тварь собиралась повторить свой звуковой удар, поскольку горб на спине надувался, становился все больше и был явственно слышен звук засасываемого воздуха.
