– Кем? – удивилась Алиса.
– Дашиной мамой и моей тещей. Разве у Даши есть другая мать?
– Конечно, нет, – сказала Алиса. – У кукол вообще не бывает матерей.
– Вот и будешь ее матерью. А то меня все спрашивают: а твоя невеста из хорошей семьи? Что мне прикажешь отвечать? Что ее сделали на игрушечной фабрике? Нет, я гордый гном. Я отвечаю: моя невеста из лучшей семьи в Москве, ее мать – Селезнева. Вы знаете Селезневых? Им принадлежит дом в центре и целый зоопарк.
– Но это же неправда! – сказала Алиса. – Дом не принадлежит нам, он общий, а зоопарк государственный.
– Не разочаровывай меня! – сказал гном сердито.
Тут его братья остановились и стали звать его, а козлик, который спешил, гневно топнул ногой.
– Подчиняюсь! – пискнул гном. – Подчиняюсь грубой силе.
И убежал вслед за братьями.
На полянке за домом Красной Шапочки, из трубы которого шел дым – видно, бабушка уже готовила завтрак, – они увидели Серого Волка. Волк сидел на огороде и полол морковку. Делал он это с отвращением, но старательно.
В речке плескалось что-то большое и зеленое. Алиса догадалась, что это резвится Русалочка, но не стала ее звать – Русалочка любит поговорить, а время дорого.
Но все равно пришлось задержаться. Дверь в дирекцию была закрыта изнутри. Алиса долго стучала в нее, но никто не отзывался. Тогда она перебежала на соседний мостик и заглянула в окно к королю. Так и есть – король спит на троне-кровати, а его живот мерно поднимается и опускается.
– Король! – позвала Алиса. – Откройте. Уже утро. На работу пора.
Король и не думал просыпаться.
Сбоку со скрипом растворились ворота, и оттуда выглянула одна из голов Змея Гордыныча.
– Кто шумит, спать не дает? – спросила голова сонным голосом.
– Змеюшка! – крикнула Алиса. – Солнце уже скоро встанет.
– Ox! – сказал дракон. – Кого я вижу! Ты чего пожаловала?
– Мы с козликом решили сходить в легендарную эпоху, – призналась Алиса. – Может, найдем Кусандру и вернем директору прежний вид.
– А что? – спросил дракон. – На профессоров надежды нету?
– Мало.
– Я всегда говорил, – сказал дракон, – что медицина только и умеет, что анализы брать и уколы делать. То ли дело колдовство! Мне в древние времена одна бабка так зубы заговорила, что до сих пор не болят.
– Как нам к машине времени пройти? – спросила Алиса. – Король спит, не открывает.
– Это мы сейчас сообразим. – Дракон просунул в окно тронной комнаты свою длинную шею и дотянулся до короля. Как раз до пятки. И легонько пощекотал ее языком.
Король вскочил, будто его ужалили.
– Что? – закричал он. – Пожар? Что случилось?
– Простите, ваше директорство, – сказал дракон. – Иван Иванович с Алисой просят аудиенции.
– Что ты со мной сделал! – закричал король, показывая дракону красную пятку. – Что он со мной сделал?
– Я лизнул, – сказал дракон, – пощекотал, можно сказать.
– Вот и щекотал бы крокодилов, – сказал король. – У тебя же на языке наждачная бумага… Ой, теперь мне не встать! Как я буду исполнять директорские обязанности?
Король так расстроился, что лег на кровать и накрылся одеялом.
– Ваше величество, – сказала Алиса, – хотя бы ключ нам дайте.
– Рад бы, – сказал король. – Только я опасно болен, у меня кожу с пятки слизали. Страдаю я.
И король жалобно застонал.
– Извините, – сказал дракон виноватым голосом. – Я хотел как лучше… Гости ведь, и даже начальство.
– Сейчас я ему помогу, – сказала Алиса. – Не бойтесь. Через окно можно влезать?
– Лезь, – сказал дракон. – Почему нельзя? Окно ничем не хуже двери.
Алиса влезла через окно в тронный зал, достала из сумки пластырь-заживитель и подошла к королю.
– Ваше величество, – сказала она, – протяните пятку, я облегчу ваши страдания.
– А хуже не будет? – спросил король, не открывая глаз.
– Нет, – сказала Алиса. – Будет лучше.
Король высунул пятку из-под одеяла, и Алиса осторожно налепила на нее пластырь.
– Всё, – сказала она. – Вам уже лучше, а через минуту станет совсем хорошо.
– Верю, – сказал король, но голос его не выражал никакой радости.
– Вы недовольны? – спросила Алиса.
– А чем мне быть довольным? – сказал король. – Я же надеялся, что можно будет день-другой поболеть, не ходить на работу, а ты меня вылечила. Это очень печально сознавать.
– Но почему же? – удивилась Алиса. – Я думала, что все взрослые хотят быть здоровыми.
– А ты когда-нибудь была директором заповедника сказок? – спросил король. – Не была. Твое счастье. Я думал, что буду командовать, не слезая с трона, а оказалось, что это не работа, а сплошное мучение. Я уж не говорю, что вчера пришлось ехать в город верхом на этом пресмыкающемся, папку вам везти. А пока нас не было, в заповеднике произошла тысяча неприятностей. Во всем мне приходится разбираться, все приходится делать самому, не могу же я положиться на моих так называемых помощников. Ты только послушай: за один лишь вчерашний день я разобрал жалобу Волка на двух молодых зайцев, которые искусали его за то, что он украл две морковки на их огороде. Я понимаю, воровать морковку нехорошо. Но ведь Волк перевоспитывается, старается, ему чем-то питаться надо, чтобы на тех же зайцев не нападать. А они сразу кусаться! Только я Волка утешил, царапины ему перевязал, твой любимый дракон лезет ко мне, чтобы я срочно прочел ему письмо, которое прислали из Шотландии со свежими сведениями о его двоюродной сестре Несси. Но за тысячу лет я совершенно забыл английский язык. Приходится звонить в бюро переводов и под их диктовку записывать перевод глупого письма, в котором нас извещают, что Несси не хочет выходить на берег, однако самочувствие у нее хорошее. А тут выясняется, что мыши забрались на склад и порвали три мешка с мукой. А мы только что постановили испечь пироги на свадьбу гнома. Как назло, мыши не волшебные, а самые обыкновенные, и я над ними не имею никакой власти. Стал я искать Кота в сапогах, чтобы он мышей разогнал. А у Кота лирическое настроение, временно он влюбился в Русалку, сидит по горло в воде и поет песни. Тут же ко мне бежит гном Веня с жалобой на своих братьев, которые его угнетают… Я вам надоел? Но это еще далеко не все! Скорей бы вы, Иван Иванович, возвращались в человеческий облик и принимали от меня этот зверинец! Я отказываюсь. Я правил целым волшебным царством тридцать лет, и это было куда проще.
– Разумеется, – сказал дракон. – Я помню. У тебя три палача трудились с утра до вечера.
– Чепуха! – обиделся король. – Только два палача, притом работали они по восемь часов в день, не больше. И в основном рубили не головы, а дрова для королевских печек.
