19. Подземелья
Серая, огненная и серебряная
14 мая
– Нам пора идти, – сказал Чекан.
Каролина, примостившаяся в ногах у мирно посапывающего Андрея, встала с продавленного дивана.
Ночь эту они провели в заброшенном, не то стоящем на капремонте, не то идущем под снос шестиэтажном дореволюционном доме между Ильинкой и Стромынкой.
Сторож тут был, но с помощью мага Эльфа миновать его труда не составило.
Как объяснил Эльф, дом этот стоял в «слепом пятне», и засечь их не смог бы не то что любой из смертных магов, но даже высший демон, если бы сумел каким-то чудом проявиться в этом мире.
Переночевали они в роскошной шестикомнатной квартире – похоже, бывшей коммуналке, о полной ликвидации которых регулярно сообщает московская власть, да, видать, все никак не может ликвидировать…
Они перекусили купленной по дороге снедью и запили водой из пятилитровой канистры, приобретенной заодно с хлебом и колбасой.
Каролина испытывала какое-то странное ощущение от пребывания в этом заброшенном доме. Как будто присутствовала в нем некая жизнь после смерти. Словно бродили вокруг незримые тени некогда живших тут людей…
В одной из комнат Каролина нашла на старой этажерке сборник стихов неизвестной ей поэтессы.
Назывался он красиво, пусть и слегка высокопарно: «Раскройте приветливо души».
Стихи там, правда, были совсем не радостные и приветливые, а меланхоличные, от них веяло одиночеством. Кто знает, может быть, поэтесса сама бывала здесь, в этом некогда полном жизни доме, и читала живущим тут друзьям свои стихи.
Взглянула вверх. Не в силах шевельнуться.
Живым подвижным клином надо мною – журавли.
Дыханье затаенное, глаза мои – как блюдца,
Не слышу ничего вокруг, не чувствую земли.
Курлычет клин, намокли вдруг ресницы,
Удачи, птицы, вам. Но что в пути вас ждет?..
Весной, конечно же, назад не все вернутся птицы.
Смеюсь им вслед.
Машу им вслед.
Ох, долог их полет.
Прочитана еще одна страница.
От прошлого отлета птиц промчался ровно год.
Красив журавль. Особая, чарующая птица.
Счастливого полета вам, не ведать вам невзгод.
Строчки почему-то запали Каролине в душу, и она спрятала книжку в карман.
И вот теперь беглецы покидали дом, гостеприимно их приютивший и скрывший от недобрых глаз.
«Эх, жаль, машину „засветили“, теперь придется где-то искать другую», – подумал Чекан.
Идти оказалось недалеко. Прямо за домом они влезли в узкий неприметный лаз, замаскированный «грибком» из проржавевшего железа.
Именно отсюда, сказал Эльф, можно добраться до подземелий и выйти на поверхность в другом месте, чтобы сбить со следа недругов.
Ступеньки терялись в темноте, и девушке казалось, что перед ней бездонная пропасть.
– Пошли, – сказал Чекан, пригнулся и начал осторожно спускаться вниз.
У Степана дрогнуло сердце, но он не показал виду.
– А почему сразу-то не пошли, еще вчера? – только и спросил он.
– Отдышаться нужно было, – ответил Чекан. – Отдохнуть.
– А потом что, на ночь глядя идти? – добавил Эльф. – Через старые подземелья? Ну-ну…
– Так под землей вроде все равно – день или ночь… – попробовал отшутиться Глотов.
– Неудивительно, что при таких охотниках у нас вампиры живут и процветают, – заметил Чекан.
…Наконец они очутились перед дощатой двустворчатой дверью, рассохшейся и серой от старости.
Чекан осторожно приоткрыл визгливо скрипнувшую створку, и они один за другим вошли в дверной проем. Тут царила беспросветная мгла подземелья.
– Плотно закройте дверь, – распорядился Чекан. – Мало ли…
Пахло то ли плесенью, то ли пылью, то ли старыми стенами. Под ногами лежал слой мягкой трухи.
Чекан достал из кармана взятый в машине фонарик – диодная лампа ярко вспыхнула и разгорелась ровным пламенем. Оранжевые лучи бросали на все окружающее зловещие отблески, отчего картина, которую они увидели, казалась дикой и мрачной.
Они находились в небольшом подвале, стены и сводчатый потолок которого были сложены из неровных темных кирпичей. С одной стороны валялись сломанные стулья, серые от пыли, с другой стояли старые бочки. Прямо перед ними чернел проход в следующий подвал.
– Ну, пошли, – сказал Чекан.
Тени на стенах задвигались, оживая, и они прошли в следующий зал.
– Нам туда, – Эльф указал на низкий сводчатый ход, ведущий влево.
Градов заглянул в него:
– А сможем пройти?
– Я знаю, куда идти, – отозвался Эльф.
Они двинулись вперед.
Мрачные кирпичные стены и потолок необъяснимо давили на них, и в душе Каролины нарастало какое-то странное чувство. Воздух был сырой, неприятно пахло гнилью и еще какой-то дрянью.
– Тсс!.. – прошептал вдруг Эльф.
Они замерли. Где-то над их головами послышались близкие шаги, а потом, как сквозь вату, до них донеслись голоса. Говорили что-то о новых объектах, расконсервации мощностей… Прозвучало: «генерал» и «полковник».
Какие тайны скрывались здесь? Засекреченные военные объекты?
– Тут нужно потише, – прошептал Виктор, когда шаги удалились.
Они продолжили путь. Время шло как-то странно: то тянулось, как липкий деготь, то, казалось, проходит минута-другая – а ты уже совершенно в другом месте.
В очередной зал они попали, предварительно разломав современную кирпичную кладку – очевидно, она должна была служить преградой подземным «проходчикам», но только не таким, как они. Двум оборотням на ее разрушение потребовались пять минут и лежавшая тут же ржавая водопроводная труба.
Они миновали коридор и перекресток, когда Чекан вдруг замер: где-то в темноте послышался шорох.
– Стоим! – прошептал Чекан, выключив фонарь.
Но тревога оказалась ложной: все было спокойно… как будто.
Потом они вроде бы уперлись в тупик, но у самого пола все-таки обнаружили низкую прямоугольную дверцу – пройти можно было только чуть ли не ползком.
Степан, занявший место в авангарде, сменив Эльфа, осторожно взялся за дверцу и потянул. Послышался слабый писк, дверца отворилась. За нею была кромешная тьма – причем по-особенному густая. В лицо дунуло какой-то подозрительной сухостью. Чекан просунул руку с фонарем в отверстие.
– Все в порядке, – вдруг сказал Эльф. – Можно идти. Она ушла…
