Я тихонько хихикнула и осторожненько забрала цветочный горшок. Васик сразу же замурлыкал по-кошачьи и потерся об меня бархатными лепестками. Соскучился. Тут же изогнулся и очень аккуратно попытался оттяпать кусок рукава ректора, но не успел — я отдернула, ректор шарахнулся в сторону. Я испуганно покосилась на двух чиновниц и нахмурившегося Ариона фон Расса, показательно шикнула на Васика и уже хотела дать деру, пока не влипла в очередные неприятности, но не успела. Они нашли меня сами.
Вот какой демон дернул блондинку с воплем: «Ути, какой хорошенький!» — потянуть пухлые ручки к моему цветочку? Я приклеила на лицо вежливую улыбку и начала пятиться к двери. Но Васик, осознав, что эта вкусная женщина его хвалит, завибрировал всеми листочками и, порозовев до поросячьего цвета, потянулся к министерской даме. Чем дальше я отходила, тем длиннее становился стебель и тем стремительнее все мы приближались к трагедии.
Едва дама протянула руки к обманчиво-безобидным лепесткам, Васик тут же коварно цапнул ее за палец, извернулся ужом и вцепился в юбку.
— Ах ты тварь! — заорала блондинка, ухватившись за подол, и попыталась вырвать из зубов Васика законную добычу.
Не тут-то было! Мой цветочек никогда не сдавался, и отобрать у него «еду» было невозможно.
— Лиссандара! Я тебя спасу! — крикнула рыжая и, схватив пухлую папку с приказами, начала надвигаться на беззащитный цветочек.
— Не трогайте Васика! — орала я и пыталась вырвать цветок, но он поганец, почему-то не спешил откусить кусок юбки дамы и позволить мне сбежать, а просто вцепился в подол, как бультерьер, и висел.
Дальше начался форменный бардак. Рыжая, поняв, что лупить папкой по извивающемуся стеблю — глупое занятие, кинулась ко мне и принялась вырывать горшок, я, естественно, сопротивлялась и кричала:
— Васик ни в чем ни виноват!
Блондинка голосила:
— Выкиньте эту дрянь!
А ректор стоял в центре кабинета и мрачнел с каждым мигом. Он уже принял какое-то решение и сделал стремительный шаг вперед, но тут произошло непредвиденное. Васик, который понял, что дела идут не самым лучшим образом, испугался, но юбку не отпустил, а только мелко задрожал, побелел, и на его светлеющих лепесточках проступили ярко-красные клубнички, в это же время старательно выведенные на стебле защитные знаки побледнели и исчезли.
— О нет! — крикнул Арион фон Расс и схватился за голову. Он первый понял, что произошло.
Ректор ведь говорил, что защитные знаки не вечны, но я совсем о них забыла, да и некогда было проверять. Лич в наше отсутствие, видимо, и не подумал их обновить. Шушель отреагировал в тот же миг. Появился на люстре. Заметив предмет своих воздыханий, твареныш счастливо заверещал и кинулся вниз, но, к моему удивлению, не на цветочек, а на рыжую даму из министерства, которая пыталась отобрать у меня горшок. И у нее бы это получилось, если бы мохнатая тварь не спикировала в прическу, похожую на плетеную корзину.
Кошмар не просто продолжился, он с каждой секундой набирал обороты. Я боялась даже вздохнуть от ужаса. Васик, почувствовав, что помощь пришла, методично жевал юбку верещащей блондинки, шушель драл прическу рыжей, видимо пытаясь свить гнездо среди налаченных локонов.
Один ректор взирал на происходящее со вселенским спокойствием и выражением смирения на холеном лице. Даже не орал. Он отошел в сторонку, уселся в кресло и только дрожащими руками раз за разом подносил ко рту бутылку с вискарем.
Я не знаю, чем бы все это закончилось, если бы ректор, отпив из бутылки треть, не стукнул кулаком по столу и не скомандовал:
— А ну-ка тихо!
Свои слова он подкрепил мощным потоком воды, хлынувшим с потолка. Васик, давясь, заглотил огромный кусок оторванного подола и скрылся в горшке. Шушель завизжал как резаный, дернулся в сторону, но запутался лапами в волосах рыжей чиновницы, рванул сильнее, дама заверещала, попыталась ухватить тварь руками, но не успела. Шушель сиганул на люстру, прихватив с собой и копну ярко-рыжих волос, оказавшихся весьма мастерски сделанным париком.
Я в своей жизни ни разу не видела напуганного шушеля. Как демоненыш орал! Всклоченная шерстка встала дыбом. Он лихорадочно затряс лапками, пытаясь скинуть парик, а когда ему это удалось, с громким бурчанием исчез. Мне казалось, мелкий пакостник поносит нас на чем свет стоит на своем шушелячьем языке.
Все затихло. И мы остались наедине с двумя мокрыми и взбешенными министерскими дамами. У одной не хватало половины юбки, а у другой — парика.
— Ну вы ведь мне разрешили уйти? — пискнула я и начала бочком пробираться к двери, пытаясь не обращать внимания на то, что с меня на ковер течет вода.
— Э нет, Мира! — кровожадно заявил ректор. — Стоять!
Глава 8
НАМ ПРОБЛЕМЫ НИПОЧЕМ!
Гневный вопль начальника проигнорировать я не смогла, хотя мечтала позорно сбежать. Но тогда бы меня точно уволили. Пришлось остаться и пытаться как-то уладить конфликтную ситуацию. А это было непросто. Хорошо хоть поганец Васик больше не нарывался, он сжался в горшке, и из земли торчала только большая ярко-зеленая вздрагивающая почка. Цветочек делал вид, будто очень сильно напуган. Может быть, кого-то он и смог бы обмануть, но не меня. Я знала: стоит только отвернуться, и он тут же примется за старое.
Я, от греха подальше, убрала его на подоконник за шкаф и кинулась извиняться, заранее понимая, что две дамы, прождавшие ректора с утра и в итоге оказавшиеся одна без юбки, другая — с коротко стриженным ежиком волос вместо шикарной рыжей шевелюры, вряд ли воспримут наши оправдания с радостью.
— Герр Расс! Это уже за гранью добра и зла! — Рыжая рыдала не стесняясь. — Что у вас тут творится?! В этот раз мы будем писать жалобу! Разберитесь как-нибудь со своими подчиненными, питомцами и растениями! Подобное недопустимо в учебном заведении! Как только персонал от вас не сбежал?! Хотя… весь приличный уже давно сбежал!
У меня похолодело в груди. Жалоба в министерство — это очень серьезно. Но ректор, похоже, не в первый раз попадал в подобные ситуации и слышал эту угрозу. Уже через пять минут он разливал по бокалам коньячок, который прятал в баре за картиной, и сладким голосом, какого я у него ни разу не слышала, пел:
— Вот видите, какой творится беспредел? А все почему?
— Почему? — дрожащим голосом спросила блондинка и опрокинула бокал коньяка.
Мой батюшка так же глушил самогон после того, как узнал, что вместо свадьбы я еду учится.
— Защитные заклинания устарели, а на новые денег нет, — продолжал вести светскую беседу ректор. — Не дает министерство денег на новые. А здесь же дети учатся. Пострадают. Кто будет виноват?
— Вы! — фыркнула блондинка и задумчиво уставилась на объеденный край юбки.
— Нет, герра Лиссандара. — Все мы будем виноваты. Я — потому что недосмотрел. Вы — так как не отреагировали на мою просьбу.
