Помимо легализации было сделано и еще одно послабление. Согласно постановлениям ГКО № 9871с от 18 августа 1945 г., СНК СССР от 21 декабря 1945 г. и Совета Министров СССР от 29 марта 1946 г., репатриированные коллаборационисты-прибалты, подобно репатриированным коллаборационистам прочих национальностей, должны быть направлены на шестилетнее спецпоселение
{668}. Однако для Прибалтики этот принцип был изменен. 3 марта 1946 г. была издана директива наркома внутренних дел СССР:
«1. Всех латышей, эстонцев и литовцев, находящихся в проверочно-фильтрационных лагерях НКВД СССР, которые после проверки окажутся полностью реабилитированными и подлежат освобождению из лагерей, — отправлять к месту жительства их семей, соответственно в Латвийскую ССР, Литовскую ССР и Эстонскую ССР.
2. Не подлежат отправлению на родину:
а) работающие в лагерях, обслуживающих предприятия, по которым имеются специальные правительственные решения о передаче проверенного контингента в данную отрасль промышленности;
б) подлежащие в соответствии с правительственными решениями направлению в районы расселения»
{669}.
Инициатива об амнистии для репатриированных коллаборационистов исходила от руководства Латвийской ССР. В марте 1946 г. Я. Калнберзиньш и В. Лацис направили В. Молотову докладную записку с просьбой отменить высылку латышских легионеров в отдаленные районы страны и оставить их в республике. Свою просьбу руководство Латвии мотивировало следующим образом: большинство бывших легионеров были не добровольцами, а мобилизованными; в случае их высылки их семьи оставались без кормильцев; репрессии в отношении легионеров отрицательно влияют на настроения местного населения; высказывались опасения дефицита рабочих рук.
Инициатива получила поддержку со стороны МВД СССР. Министр внутренних дел С. Круглое предложил разрешить всем латышам непризывного возраста вернуться к месту жительства, а латышей призывного возраста направить на строительство и в промышленность на территории республики. Более того: глава МВД также считал необходимым распространить это правило на жителей Эстонии и Литвы.
Репатриированные литовцы, латыши и эстонцы, служившие по мобилизации в немецкой армии, легионах и полиции в качестве рядовых и младшего командного состава, были освобождены от отправки на шестилетнее спецпоселение и из проверочно-фильтрационных и исправительно-трудовых лагерей подлежали возвращению в Прибалтику. Из директивы МВД СССР от 19.04.46 г. № 00336: «1. Министрам внутренних дел союзных и автономных республик, начальникам Управлений Министерства внутренних дел краев и областей немедленно учесть во всех лагерях МВД, спецпоселениях и рабочих батальонах репатриированных советских граждан из числа латышей, эстонцев и литовцев, являющихся постоянными жителями Латвийской, Эстонской и Литовской ССР, составив на всех этих лиц подробные именные списки, раздельно на жителей Латвийской, Эстонской и Литовской ССР.
2. Лиц призывных возрастов указанных национальностей, служивших в немецких строевых формированиях, демобилизация сверстников которых из Красной Армии не производилась, направить организованным путем в промышленность и на строительство в Латвийскую, Эстонскую и Литовскую ССР, с закреплением их на этих работах до конца демобилизации их сверстников из Красной Армии.
3. Все репатриированные латыши, эстонцы и литовцы, не служившие в немецких строевых формированиях, находящиеся к моменту издания настоящего приказа в проверочно-фильтрационных лагерях, лагерях ГУПВИ и рабочих и прошедшие проверку, подлежат направлению на родину к месту жительства семьи.
4. Направляемым на родину выдавать на руки справки с указанием, что они следуют к месту своего постоянного жительства в Латвийскую, Эстонскую и Литовскую ССР, проездные документы и продовольствие на путь следования или рейсовые карточки.
5. Проверку репатриантов — латышей, эстонцев, литовцев… закончить до отправки их в Прибалтику и не позднее 1 августа 1946 г.
8. Органам милиции беспрепятственно выдавать пропуска на выезд к месту постоянного жительства в Латвию, Эстонию и Литву репатриантам, освобождаемым от работы в промышленности и строительства, следуемым к постоянному месту жительства их семей»
{670}.
В марте 1946 г. в проверочно-фильтрационных лагерях насчитывалось 41 351 гражданин Прибалтики, в том числе 28 442 латыша, 5967 эстонцев и 6942 литовца
{671}.
В середине июня 1946 г. органы МВД приступили непосредственно к освобождению репатриированных. Замминистра внутренних дел В. Чернышев подписал директиву № 153:
«1. Объявить всему контингенту репатриантов латышской, эстонской и литовской национальностей — постоянным жителям Прибалтийских республик, что они в соответствии с постановлением Совета Министров СССР, в течение 1946 г будут из лагерей и спецпоселений освобождены и направлены:
а) к месту жительства их семей — лица непризывных возрастов, сверстники которых демобилизованы из Красной Армии (рождения до 1921 года включительно);
б) на работы в промышленность и на стройки, соответственно в Латвию, Литву и Эстонию, все лица призывных возрастов, сверстники которых продолжают оставаться на службе в Красной Армии (рождения 1922—1927 годов включительно).
2. Всех лиц по мере окончания проверки, но не позднее 1 августа 1946 года оформить освобождением из лагеря, в соответствии с п. 2 приказа МВД СССР № 00336—1946 года и перевести на положение вольнонаемных…
3. С получением настоящей директивы в проверочно-фильтрационных и исправительно-трудовых лагерях охрану с прибалтийцев, подлежащих отправлению на родину, снять»
{672}.
Отправка освобожденных на родину должна была быть завершена в сжатые сроки: к декабрю 1946 г. Однако исполнению этих планов помешала характерная для советской системы бюрократическая несогласованность. Органы МВД уже начали освобождать репатриантов призывного возраста, но куда их конкретно отправлять, было до сих пор неизвестно: запросов на рабочую силу из прибалтийских республик не было. Первый пришел от МВД Литвы: «По согласованию с Госпланом и Госстройтрестом при Совете Министров Литовской ССР, лица призывного возраста — литовцы, сверстники которых находятся в Красной Армии, будут использованы на работах на заводе «ДРОБИС» в гор. Каунас, жел. дор. станция Каунас, куда и следует направлять их из лагеря»
{673}. Поскольку число освобождаемых литовцев призывного возраста было примерно 2,2 тыс. человек, предложение использовать всех их на одном заводе выглядело как отписка — понимая, с каким контингентом придется иметь дело, партийно-государственная верхушка республики не хотела брать на себя ответственность за последствия, но и уклониться от директивы вышестоящей союзной инстанции не могла. МВД Латвии согласовывало планы использования освобождаемых репатриантов почти месяц. Учитывая, что именно латвийское руководство было инициатором освобождения, эта заминка выглядела странно. Однако в итоге в МВД СССР был передан подробный запрос:
