– Привет, меня зовут Полли, – перехватив пакеты, Полли протянула руку для пожатия. Карен выглядела так, будто с ней впервые в жизни кто-то поздоровался. Потом робко пожала руку и вдруг ударилась в слезы. Мы с Полли оба смутились.
– Я Карен, – прорыдала женщина.
– Послушайте, – заговорила Полли своим напевным голосом, который всегда действовал на меня успокаивающе. – Что случилось?
– Я не могу, не могу здесь разговаривать, – ответила Карен, глядя через дорогу на дом Хизер и Вика.
Полли кивнула.
– Знаете, я живу всего в нескольких домах отсюда, а муж как раз взял детей на прогулку, так что у нас никого нет. Не хотите попить чаю?
– Я не могу, правда, – попыталась возразить Карен.
– Вреда от этого никому не будет! Карен, вам нужно прийти в себя и успокоиться. Пойдемте. – Полли говорила напористо, и было ясно: эта решительная женщина не примет отказа. И этот решительный кот тоже, думал я, семеня за ними.
Карен намного уступала ростом Полли (как, впрочем, и большинство женщин). Она была примерно с Франческу, немытые светлые волосы собраны сзади в хвост. Полли шла, гордо выпрямившись, уверенно, а Карен сутулилась, словно хотела стать меньше ростом. Я буквально ощущал груз ее забот: женщина будто несла на спине другого человека.
Кажется, она даже не заметила, что я, с твердым намерением не упустить такую возможность, поднимаюсь по ступенькам следом.
Полли отперла дверь, и нас встретила тишина, столь редкая в этом доме. Обычно я усмехался в усы, наблюдая за Полли, потому что оставаясь одна (я не в счет), она вела себя, как ребенок: разбрасывала туфли, вынимала из тайничка шоколадку, накладывала косметическую маску на лицо, смотрела по ТВ программы, которые, как она мне объясняла, не нравятся Мэтту, или просто листала журналы. Но сегодня, конечно, все было иначе: Карен прошла за хозяйкой на уютную кухоньку, села к столу, а Полли без лишних слов поставила чайник.
– Простите, – начала Карен. – Я не должна была приходить.
– Интересно, почему? – спросила Полли, – Мы же просто немного поболтаем за чашкой чая.
– Дело не в этом. После всего, что случилось, мы договорились никого не посвящать в наши дела.
– А я и не собираюсь лезть в ваши дела. Но если захотите рассказать, точно вас не съем, – улыбнулась Полли, потом разлила по чашкам чай и уселась напротив Карен.
– Пожалуйста, сейчас я не могу ничего объяснить. Но главное – эти люди считают, что мы преступники.
– О, вы о Гудвинах? Не принимай их всерьез: это наши уличные сплетники.
– Они постоянно ходят кругами у нашего дома, стучат в дверь! Я-то обычно на работе, а вот Тим, мой муж, от них с ума сходит. Я ему советовала открыть им и поговорить, чтобы положить этому конец, но он не станет.
– Видимо, их напрягает, что вы не явились ни на одно собрание «Соседского надзора», – предположила Полли. – Улица у нас большая, но на этом ее участке они вроде как устанавливают порядки. Не то что бы мы были от этого в восторге.
Полли изобразила смешок, но получилось ненатурально.
– Мы этого не выдержим. По крайней мере, сейчас. Все эти расспросы. Тим видел, как на днях, когда приезжала полиция, они так и крутились рядом. Им хочется все вызнать, а я не могу отвечать на вопросы. – Карен говорила слегка истерично, и я понял, почему так нервничала Снежка – ей определенно передавалось состояние хозяйки.
– К сожалению, Гудвины вечно суют нос в чужие дела, но мне кажется, игнорируя их, вы только подогреваете это нездоровое любопытство, – осторожно высказалась Полли.
– Полли, мы не преступники.
– Я ничего подобного и не думала, дорогая.
– Мы обычная семья, просто у нас тяжелые времена. И мы хотим одного, чтобы нас оставили в покое.
– Но вот сейчас вы сидите здесь, со мной. Тяжело полностью отрезать себя от мира – уж я-то знаю, сама это проходила. В любом случае, мы только хотим помочь.
– Да, – Карен будто только опомнилась. Я затаился под столом и слушал, не желая привлекать к себе внимание. – Простите, я не хотела быть резкой… Я пока не готова к общению. Я очень устаю на работе… Не хочу показаться неприветливой, но нам нужно какое-то время побыть одним.
– И вы имеете на это полное право, – Полли старалась проявить участие, но я видел, что она озадачена. Казалось, она ничего не понимает – как, впрочем, и я.
– Я повздорила с сыном, Кристофером. Ему четырнадцать, и он все время огрызается.
– Переходный возраст?
– Да, но дело не только в этом. Моим бедным детям многое пришлось пережить… Мне неловко, что я так странно себя веду, но…
– Так, – Полли подняла руки, как будто сдаваясь. – Все в порядке. Теперь вы знаете, где меня найти, если вдруг будет настроение поговорить. Не думайте, что мы все тут похожи на Хизер и Вика.
Полли была полна сочувствия. Отзывчивость – одно из качеств, характерных для всех моих семей.
Карен встала.
– Еще раз простите, но мне в самом деле надо идти.
Торопливо попрощавшись, Карен вышла на улицу, огляделась украдкой и заспешила прочь.
– М-да, может, ей и нечего скрывать, но ведет она себя так, как будто есть, – протянула Полли, подхватывая меня на руки и гладя по шерсти. – Знаешь, Алфи, я уверена, что никакие они не преступники, но эта женщина явно не самый нормальный человек из всех, кого я знаю.
Я мяукнул в знак согласия. Похоже, в этой семье никто не любил откровенничать. Все говорили загадками, постоянно держались настороже, чтобы, не дай Бог, не выдать свой секрет – каким бы он ни был. Невозможно было понять, что там происходит.
Напрашивался единственный вывод: если им нечего скрывать, значит, они сами скрываются от чего-то. Или от кого-то. Или от всех и каждого, если уж на то пошло.
* * *
Спустя некоторое время отворилась входная дверь. Мы с Полли сидели рядышком на диване – она листала журналы, я был погружен в свои мысли. В комнату, топоча маленькими ножками, ворвался Генри.
– Мамуля! Мы видели кролика и коровок! Ух ты, Алфи! Привет, Алфи! – Восторг Генри был мне по душе.
– Куда ты их водил? – спросила Полли у Мэтта, когда он вошел.
– В магазин игрушек, – рассмеялся он. – Там у них есть набор «Ферма», и Генри так нравится, что он готов проводить там часы напролет. Я пообещал, что он получит несколько животных на день рождения.
– А где моя малышка? – спросила Полли (Генри тем временем вскарабкался на диван и крепко прижался к маме.)
– Заснула в коляске. Привет, Алфи. – Мэтт тоже сел рядом, и нам пришлось слегка потесниться.
– Нам нужен диван побольше, – заметила Полли.
– Просто этот мальчишка занимает слишком много места, – ответил муж, щекоча Генри, так что тот принялся ерзать и хохотать.
