– Это все? – чуть ли не с облегчением выдохнул он.
– Я не стала вдаваться в подробности, – раздраженно ответила она. – Вряд ли бы он захотел услышать правду.
– Ты права, – с чувством ответил Лукас.
– Но мне так хотелось избавиться от чувства вины. Я так боялась, что ты первый решишь поговорить с Мэттом.
– Я бы никогда не сделал этого.
– Вы были друзьями, – тихо сказала Холли. – Он не заслуживал такого обращения.
Холли не могла видеть реакцию Лукаса по его глазам, потому что они были спрятаны за солнцезащитными очками, но по тому, как дернулся его кадык и как понуро он опустил голову, Холли поняла, что он согласен с ее словами.
– Не заслуживал. Я не имел права так поступать.
Она обрадовалась, что Лукас осознал свою вину.
– Но что случилось, то случилось, – как можно более безразлично пожала плечами Холли. – Я подумала, что расскажу ему о поцелуе, и мы вместе посмеемся над этим, что я и сделала.
– И вы смеялись? – резко спросил Лукас, сжав дверцу так сильно, что костяшки его пальцев побелели.
– Да. – Холли не стала объяснять ему, как трудно было преподнести случившееся как шутку. Мэтт воспринял ее слова с большой долей сомнения, потому что не верил, что его лучший друг способен на предательство. Одной из черт характера, за которую Холли любила Мэтта больше всего, была его излишняя доверчивость.
Какое-то время Лукас хранил молчание.
– Что ж, значит, никто не пострадал.
– Нет.
Если только не считать горькое чувство обиды, которое она испытывала, зная, что пережила с Лукасом то, чего никогда не переживала с Мэттом. Позже, к счастью, они с мужем научились доставлять удовольствие друг другу.
Но Холли никогда не забывала тот первый опыт ярких эмоций с Лукасом.
Глава 5
Лукас помнил этот многоэтажный дом. В последний раз, когда он приезжал в Нью-Йорк, он заходил сюда к Мэтту, чтобы пригласить его в какой-нибудь бар выпить пива.
Холли конечно же не было дома. Мэтт показал Лукасу их квартиру. Она была небольшая, но современная и стильная, а из окон открывался потрясающий вид на Манхэттен, находившийся по другую сторону Ист-Ривер. Лукас удивился их выбору, ему отчего-то казалось, что Холли и Мэтт вернутся в Лонг-Айленд и будут вить семейное гнездо. Может, так и случилось бы, если бы Мэтт был жив.
Интересно, что собиралась делать дальше Холли. В своем письме она сказала, что собирается «довести начатое до конца». Больше ничего. И сейчас она даже не обмолвилась о планах на будущее.
Лукас был рад, что смог попросить у нее прощения, хотя прошло целых двенадцать лет. Правда, он не очень сожалел о том, что тогда случилось.
Он мог высадить Холли у входной двери, но ему не хотелось прощаться с ней. Его чувства к Холли никуда не делись, но сейчас все было по-другому. Она больше не принадлежала Мэтту.
– Нам нужно поговорить насчет твоего письма.
– Зачем?
– Мне бы хотелось немного больше узнать о школе и о том, что собираются сделать с нашей лодкой.
– Я попрошу преподобного отца Моррисона прислать тебе брошюру о нашей школе.
– Но я хочу поговорить об этом с тобой.
– Когда?
– Может, прямо сейчас?
Лукас думал, что Холли откажется и найдет какую-нибудь причину, чтобы избежать разговора с ним. Она могла бы сказать, что ей нужно принять душ и переодеться, или еще что-нибудь в этом роде.
– Думаю, тогда тебе лучше подняться, – задумавшись на секунду, ответила она.
Они молча поднялись в лифте в ее квартиру.
– Мне нужно принять душ. Можешь полистать журналы, они на столике в гостиной. У меня есть чай и кофе.
– Я разберусь.
На столе в кухне лежала стопка профессионально сделанных рекламных объявлений. В них шла речь о продаже квартиры. Ее квартиры.
– Ты переезжаешь?
– Да. В августе, – ответила она, направляясь в ванную.
– Нашла что-нибудь поинтереснее?
– Нет. Я уезжаю.
– Уезжаешь? Из города?
– Из страны, – впервые за этот день искренне улыбнулась Холли. – Я собираюсь присоединиться к Корпусу мира.
– Ты шутишь? – изумленно посмотрел на нее Лукас.
– Ты думаешь, у меня не получится? – На ее лице было написано возмущение. – По-твоему, я недостаточно выносливая?
– Конечно, ты справишься. Просто… Твое место здесь, – запротестовал он. – Ты всегда здесь жила.
Ее улыбка погасла.
– Думаю, слово «всегда» уже можно убрать из моего словаря.
– Значит, ты уезжаешь из-за Мэтта? А тебе не кажется, что это немного радикально?
– Смерть – вот что радикально, – с иронией ответила Холли.
– Да, но… Ведь его смерть – случайность.
– Я знаю!
– Я знаю, что ты знаешь. Просто… Я удивлен, вот и все. Мне казалось, ты любишь свою работу.
– Почему ты так думаешь?
– Мэтт всегда говорил это. Он считал, что ты превосходно справляешься со своими обязанностями, и дети любят тебя. – Каждый раз, когда они встречались, большую часть времени Мэтт говорил о своей жене.
Лукас твердил себе, что ему не хочется слушать об этом, но он никогда не менял тему разговора и на самом деле ловил каждое слово своего друга.
– Мне нравится преподавать, – кивнула Холли. – И я люблю детей, – с теплотой сказала Холли. – Они не дали мне сойти с ума, – слабо улыбнулась она. – После случившегося. Они нуждались во мне. Благодаря моим ученикам я смогла отвлечься и не думать о том, что дома меня никто не ждет, что жизнь стала пустой. – Холли на секунду задумалась, а потом ее лицо снова просияло. – Но там, куда я еду, тоже будут дети, и я буду учить их.
– А где это?
Холли назвала крошечный островок в Тихом океане.
– Это лучше, чем колледж Святого Брэндана?
– Нет, – покачала головой Холли.
– Тогда почему… – приготовился спорить Лукас.
– Я не могу оставаться здесь, – пожала плечами она. – Больше не могу. – Лукас услышал в ее голосе болезненные нотки одиночества, и ему пришлось взять себя в руки, чтобы не броситься к ней и заключить в свои объятия. – Если хочешь, в холодильнике есть пиво. А теперь, извини, мне нужно принять душ. – И Холли исчезла за дверью, ведущей в коридор, оставив Лукаса в одиночестве.
Холли стояла под струйками теплой воды и пыталась собраться с мыслями. Она написала письмо, чтобы решить проблемы с лодкой, но дело ведь было не в ней, а в Лукасе. Зачем обманывать себя?
