— Вы?
— Тридцать семь раз я просил ее руки.
Он опустил глаза.
— Тут нет ничего особенного. Некоторые делали ей предложение сто раз. Нук из-за нее бросился с колоса. Прекрасная Иза! Если бы ты знал, Ветка, что она значила для всех нас!
Лицо Джалама помрачнело, и он прибавил:
— На травяной равнине нет человека, который не сожалел бы о том, как мы поступили.
— И как же вы поступили?
— У нас мягкое сердце, Ветка. Не знаю, как могло случиться то, что случилось с Изой.
— А что случилось?
— Мы все виноваты, потому что все были к ней неравнодушны.
— Так что же произошло, Джалам? Расскажите.
Колючие заросли сотряс мощный толчок, и все вновь успокоилось. Джалам сделал Тоби знак молчать. Они сидели и ждали. Долго. Наконец Джалам сказал:
— Все в порядке. Даже трудно поверить… Никогда не видел, чтобы птица освободилась сама спустя двое суток. Обычно они высвобождаются в первый день. Или приходится ждать неделю, пока они не умрут от истощения.
— Неужели неделю?
— Да. Скажу тебе правду, мое старое тело не выдержало бы недели без пищи. У тебя был шанс, Ветка. Я-то подумал, что окончу свои дни здесь.
Тоби крепко сжал руки Джалама.
— А сами рассказывали смешные истории…
Издалека донесся голос, зовущий их.
— Это малыш, — обрадовался Джалам. — Он спасся!
Старый проводник поспешил к выходу.
— Лунный Диск! — закричал он.
Детский голос откликнулся на его зов.
Джалам вновь позвал мальчика и, светясь от радости, крикнул:
— Я иду к тебе, Лунный Диск! Иду!
Занимался день. За последними колючками уже виднелась равнина. Джалам вышел из убежища.
Тоби по-прежнему мучила неразгаданная тайна Изы Ли.
4
Между двух миров
Прошло немало дней, прежде чем Тоби и Джалам сообразили, что их спасителем был Лунный Диск.
— Мне просто повезло, — улыбнулся он. — Я оказался в нужную минуту в нужном месте.
Но дело было вовсе не в счастливом случае.
Выброшенный из убежища первым толчком, Лунный Диск потерял сознание. Он очнулся на стволе той самой колючки, которая удерживала в плену черного дрозда. Мальчик чувствовал над собой тепло птичьего тела, ощущал сумасшедшее биение сердца дрозда, который только что пытался вырваться из неволи и теперь затих.
Лунный Диск привязал себя набедренной повязкой к стволу, чтобы его не унесла буря, которую могла поднять птица. И стал ждать утра.
Когда рассвело, Лунный Диск изучил местность и заметил, что колючка, которая удерживает дрозда в зарослях, находится возле его головы и из-за трепыханья птицы уже не так крепка. От этой колючки зависела свобода дрозда. Можно сказать, она висела на этом волоске.
Лунный Диск подполз к колючке, стараясь быть как можно незаметнее, чтобы не привлечь внимания голодной птицы.
На протяжении долгих часов, до самой ночи, он пытался справиться с колючкой ногтями и зубами, но ничего не получалось.
— Тогда я стал думать, и кое-что пришло мне в голову, — рассказывал он потом друзьям. — Кто может мне помочь? Кто может меня спасти? Кто в этих колючих зарослях достаточно сильный, чтобы прийти мне на помощь?
Джалам и Тоби переглянулись. На их лицах расцвела улыбка, и они набрали полную грудь воздуха…
— Мы! — сказали они дружно.
— Нет, не вы, — едва ли не извиняясь, отозвался Лунный Диск. — Птица! Сама птица. С острым клювом, который был совсем рядом со мной. Я от нее прятался, но только она и могла мне помочь!
Тоби и Джалам выдохнули, а их друг продолжал:
— Ночью моя повязка служила веревкой. Утром она превратилась в ленту, я взобрался на стебель и принялся с ней танцевать.
Рассказывая, Лунный Диск начал плясать у огня. Друзья не смеялись — они смотрели на мальчика с восхищением.
Изумленный Джалам впервые в жизни открыл для себя, что и маленькое слабое существо может обладать мужеством и фантазией. Так вот они какие, дети!
— Через несколько секунд дрозд уже смотрел на меня, — рассказывал Лунный Диск. — Клюв его приоткрылся, стал приближаться ко мне и… клюнул! Но попал не в меня, а в колючку — я успел спрятаться.
При свете огня Лунный Диск стал показывать, как все было. Изображая птицу, он приближался к пламени, и его гигантская тень ложилась на траву.
— Дрозд клюнул и отдернул голову. Я снова стал танцевать на том же месте. Дрозд снова попытался меня поймать, но я отпрыгнул в сторону. Он снова клюнул колючку и отбил от нее кусочек. Этого-то я и добивался.
Теперь Тоби и Джалам поняли замысел Лунного Диска. Они смотрели на танец маленького друга с нежностью и удивлением. Как он сказал? «Кое-что пришло мне в голову?» Он был очень скромным, их маленький друг. Джалам отвел глаза. Старик был растроган. Лунный Диск спас им жизнь.
— Когда дрозд еще раз клюнул колючку, она сломалась. Дрозд смог расправить крылья и взлететь, пожертвовав несколькими перышками. Дрозд полетел вверх, а я — дальше вниз. К счастью, моя повязка зацепилась за колючку, и я уцелел.
Лунный Диск спокойно сел у костра.
Лагерь друзья разбили, не без труда отыскав сухой клочок земли. Колючие заросли остались далеко позади. Лунный Диск впервые рассказал о своем подвиге.
— Да, я оказался в нужную минуту в нужном месте, — повторил мальчик.
Джалам внес поправку:
— Ты оказался в трудную минуту в трудном месте, юноша. И оказался большим молодцом!
На следующий день начался потоп. Полил теплый дождь, капли были величиной с дом.
— Вот и хорошо, — сказал Джалам. — Я ждал этого дня.
Он взял сарбакан и стал ударять им по длинным стеблям травы, которые их окружали. Ударив по стеблю, он прикладывал к нему ухо, слушая, как тот отзывается. Наконец он выбрал подходящий и достал небольшой нож из твердого дерева, который носил на поясе.
— Уложите-ка вот этот, — сказал он мальчикам.
Они послушно взяли нож и срезали стебель. Он рухнул со свистом. Зеленые стебли срезали редко, и дело это было очень ответственное. В таких случаях на равнине говорили, что нужно «уложить» траву. Для обыденных нужд племени хватало сухой травы, но изредка люди нуждались в живых стеблях. Из них в первую очередь делали лодки.
