– Норма-ально! – протянул Шибанов.
– Так, друзья, мы уходим в сторону! – прикрикнул Борис.
– Значит, живые люди Макарову не нужны… – сказал Сапер. Он сидел слева от Виктора и принял игру без возражений. – Макарову нужны некие человеко-единицы… Списочный состав. А что!.. Хотя, нет… – добавил он после паузы. – Если там имена и фамилии проставлены от фонаря, то этими списками можно подтереться. Зачем они ему?
– Да в разных слоях! – напомнил Шибанов. – Ну, понятно, Макаров – перекинутый, шастает туда-сюда… Компромат на кого-то ищет?..
– Какой компромат?! – вмешался Петр. – В одном слое я наперстки кручу, в другом – оркестром дирижирую. Ну и как ты меня скомпрометируешь? Ни фотки, ни дискеты, ни свидетельские показания из слоя в слой не перетащишь.
Шибанов не ответил. Он уже высказался, и очередь, по идее, переходила к Борису, но тот говорить не спешил.
– Люда?..
– Ну, списки… – Она вздохнула. – Какие-то там списки, ну и что? Каких-то психов… А вообще, нормальный слой, я бы здесь так и жила…
Телевизор все что-то показывал и показывал – мелькающие картинки отбрасывали на пол и на лица желто-голубые блики, и от этого делалось невообразимо уютно.
– Макаров добывает информацию, – неожиданно подал голос Немаляев. Все уже решили, что старик в этом «штурме» участвовать откажется, но он проявил небывалую для себя демократичность и вступил в обсуждение на общих основаниях. – Макаров знает все, что знали мы. Наверное, ему недостаточно. Он ищет для себя что-то еще. Значит ли это, что некая новая информация принципиально достижима? Или это блажь?
– Блажь очумевшего магната, – уверенно произнес Ренат.
– Мне нечего ответить, – мрачно сказал Петр. – Не в курсе.
– Аналогично, – поддакнул Константин, открывая новую бутылку пива.
– Безымянные списки… голая статистика получается. – Мухин выудил из Костиной коробки бутылочку и для себя.
Сапер красноречиво почесал макушку.
– Похоже, Макарова интересует общее количество полоумных. Причем, в разных слоях. Статистика?.. Ну да. Имея не один список, а несколько, их можно… можно, допустим, сравнить. Но не по составу, а только количественно… Дальше я пас.
– Насчет «полоумных» я бы поостерегся, – возразил Борис. – Мы-то с вами кто тогда? Очевидно, к Макарову записываются люди с неустойчивой психикой. Шутят они, или нет – в данном случае не важно. Чем больше выборка, тем меньше погрешность. Кстати, что насчет выборки? – обратился он к Виктору.
– С этим полный порядок. Народ уже на зиму места забивает, желающих там немеряно. Придурки!.. В смысле, неустойчивые. Слой-то хороший… Они жизни настоящей не видели, их бы на денек в тлеющий куда-нибудь – вот дурь бы и вышибло!
– Сан Саныч, слыхали? – лукаво спросил Борис. – Очередь на полгода вперед…
– Да-да, Боря. Ты уж сам, – непонятно ответил Немаляев. – Тебе эта тема ближе.
– А точно! – вскинулся Петр. – Борис, ты ведь как раз по всякой там статистике и прочему… Хватит шифровать, колись!
– Да все настолько просто, что и не верится даже. Слишком просто.
– Ну!.. – поддержал Константин. – Ты женщин своих вот так же мучаешь?
– Увеличение числа нервных расстройств – это признак скорой миграции, – сказал Борис. – С ума никто не сходит, но люди чувствительные начинают реагировать. Где тонко, там и рвется. А перед массовым прорывом происходит скачок. Если помнишь, Костя, мы на этой почве с тобой и познакомились. Когда ты разгуливал по Москве с тесаком и народ безвинный валил.
– Меня уже перекинуло, – хмуро ответил тот.
– А я тебя все понять пытался. А понял в итоге совсем другое.
– Ай да Макаров! – воскликнул Сан Саныч. – Значит, он нашел способ предугадывать миграцию? Сравнивает статистику и выясняет, какой слой сгорит завтра, а какой еще поживет…
– Был бы среди нас крутой хакер, мы бы его базу того… – мечтательно произнес Ренат.
Все переглянулись и почему-то уставились на Мухина.
– Хакеров нету. Есть писатель-фантаст, – нехотя буркнул он.
– Толку-то от него? – скривился Петр.
– Толка мало, – согласился Виктор.
– Макаров, наверно, молодец, – задумчиво промолвила Люда. – Только зачем ему это… эти прогнозы? Личность все равно нигде не умрет. А оболочка все равно нигде не выживет… И он никогда не сможет взять с собой что-то еще, кроме самого себя. Ну, и своего опыта, конечно…
– И еще – других перекинутых, – тихо добавил Борис.
– Что?! – Немаляев встал, придерживая перевязанную руку. – Да!.. Да, Боря, ты прав. Иначе смысла никакого. А так… Значит, Юрий собирает по слоям перекинутых… И сколько он их мог набрать?
– Для некоторых – просто Юрик, – сказал Виктор, подмигивая Людмиле.
– Юрик?! Макаров?! – Люда вытаращила глаза.
– Говно не тонет. Пардон… А сколько он душ набрал – это, Сан Саныч, зависит от того, как долго и как активно он этим занимается.
– Весьма активно, – заверил Борис.
– И довольно долго, – кивнул Немаляев.
– Армия запутанных кадров, не боящихся, к тому же, смерти… – отметил Шибанов. – Страшная армия… Зато хоть со взрывами прояснили.
– Ай, оставь! – Немаляев поправил повязку и снова сел, но уже по-человечески. – Дались тебе эти взрывы!
– Макаров нас вытеснил оттуда, вытеснит и отсюда, – ответил он. – И ему зачем-то понадобилась армия…
Константин допил четвертую бутылку и приставил ее к ноге.
– Армия нужна, чтобы воевать. Если я не ошибаюсь. Или, допустим, завалить какой-нибудь слой переки… – Было видно, что идея пришла ему в голову сию секунду, и он обдумывал ее на ходу, на ходу же поражаясь ее рациональности.
– Браво, Костя, – печально сказал Борис. – Выбрать слой поприличней, заполонить его перекинутыми, в которых, естественно, уже никто не перекинется, и которым не страшна никакая миграция… и спокойненько себе жить.
– А мы разве не этого добиваемся? – возмутился Костя. – Спокойненько жить, вот именно. Получается, цель одна?
– Пути разные. И мы как попутчики его не устаиваем…
– Обидно! – бросил Ренат. – Почему это не устраиваем?
– Еще одна тема для размышлений.
– Он властью делиться не хочет, – предположил Немаляев. – Как будто кто-то к ней сильно рвется, к власти…
– Нет, Сан Саныч, у него власть другая будет, – сказал Мухин. – Вот представьте: человечек посетил несколько слоев, всего насмотрелся, заодно понял, что тело – оно как белье, снял и выкинул… Человечек бессмертия хлебнул, а тут ему говорят, что этот слой последний, и дальше идти уже некуда, потому что остальные сгорели. Он ведь за жизнь как никто другой уцепится. И все сделает, чтоб ее не потерять.
